Любви все роботы покорны (сборник)
Шрифт:
Даша закрыла глаза, а когда открыла, голос звучал по-прежнему весело:
– Да. Как наши мама и папа.
За стенкой послышались сердитые голоса. Очередная перебранка. Стоило перехватить инициативу.
– Хочешь посмотреть мультики? – спросила Даша.
– Да! – воскликнула Саша и ползком передвинулась на середину комнаты. – Поставь Зорга!
Зоргом Саша называла мультик про Лунных Монстриков. Он быстро стал ее любимым, как и для большинства детей. Главный герой – пират Зорг – недотепа, вечно попадающий в передряги. Даша быстро нашла нужную кнопку на экране стенного меню. В то же мгновение
Даша прислушалась к голосам и прибавила громкости. Разговор за стеной явно набирал обороты.
– А теперь сиди тихо. – Даша направилась к двери. – Не балуйся.
– А ты куда?
– За яблочком, тебе принести?
– Да!
– Хорошо, – сказала Даша и тихонько выскользнула из комнаты.
В коридоре спрятаться от криков было невозможно. Тем более Даша рассчитывала на обратное. Крадучись, она двинулась вдоль стены к спальне отца. Дверь была приоткрыта, оставалась небольшая щель, через которую слова лились четко и громко. Сердце старалось выпрыгнуть из груди, но Даша, прикусив губу, мелкими шажками придвинулась еще ближе. Как говорил учитель физики в школе: «Любопытной Варваре на межгалактическом базаре нос оторвали. Но потом быстро вырастили ей новый. Любопытство – не грех».
– Ты вконец охренела! – прогремел голос отца совсем близко, отчего Даша вздрогнула и чуть не убежала. – Я, по-твоему, совсем слепой?! Думаешь, я не вижу…
– Ничего ты не видишь! – кричала Боди, не уступая отцу. Голос звонкий, как хрусталь. – Ты совсем помешался! Мне без твоего слова и шагу ступить нельзя!
– Заткнись! – взревел отец. Даша пискнула, но вовремя прикусила палец. – Ты настраиваешь против меня детей! И не говори мне…
– Ты чертов параноик!
– Это я параноик?!
– Да! – В голосе Боди слышался вызов. – Я могу делать, что захочу! В первую очередь я мать, а…
– Какая ты мать! Их мать умерла!
Ноги Даши внезапно стали ватными, отчего она чуть не упала, но успела схватиться за дверной косяк. Воспоминания о матери, смутные, пробегали перед глазами. Каштановые волосы, мягкий смех…
– Теперь я их мама! – Боди явно разошлась. – Я имею на них такие же права…
– Права! – взревел отец. – Ты просто робот, черт тебя дери! Я купил тебя, чтобы ты была детям сиделкой, а мне любовницей! Ты – моя вещь!
Даша поморщилась.
«Вот, значит, как ты планировал, да, папочка? – подумала она. – А я знала. Помнишь, год назад я заболела и не пошла в школу? Я хотела крикнуть, чтобы Боди принесла мне чай с вареньем, но горло жгло. Меня кружило, я встала и пошла на кухню. Попытка позвать снова провалилась. А когда я пришла, когда заглянула в кухню, помнишь, что я там увидела?
Боди стояла спиной ко мне, уперев руки в стол. Глаза были закрыты, а рот, наоборот, открыт. А за ее спиной стоял ты. Задрал ее синий халат, обнажив белые кружевные трусики. Ты купил их ей, папочка? Я видела, как ты терся о Боди той выпирающей штукой в штанах. А она не сопротивлялась. Ее лицо пылало краской, а в груди что-то пощелкивало.
Я убежала. Но это не все. Полгода назад я видела, как ты вернулся домой пьяный и привел с собой друзей. Вы вели себя как свиньи, кричали, плевались и смеялись. А потом
– Не смей! – взвизгнула Боди. Даша и не подозревала, что она на такое способна. Совсем как живая. – Двенадцатого сентября две тысячи двести девятнадцатого года в семнадцать пятнадцать по Земному времени был принят закон об освобождении роботов! Три месяца назад! Теперь мы на одном социальном уровне!
– Да как ты смеешь? Это все бюрократические выходки! Если бы не эта жестянка, возомнившая, что она человек…
– Он и есть человек! – Даша слышала боль в голосе Боди. Но еще и гордость. – А ты! Ты теперь не имеешь никакого права распоряжаться мной, словно я кофеварка!
– Да ты не умнее калькулятора! Я бы лучше трахнул тостер…
Неожиданно раздался шлепок, как если ударить по ягодице. Даша охнула и чуть не выдала себя. Прикусив губу, она придвинулась еще ближе.
За дверью воцарилась напряженная тишина. Казалось, от любого постороннего звука она могла сдетонировать, как бомба. Даша напряглась всем телом, стараясь услышать хоть что-то. Достаточно одного маленького слова, только не это молчание.
– Хорошо, – безразличный шепот отца подействовал на Дашу сильнее, чем все крики. – Прости. Возможно, я погорячился.
– Нет, не прощу, – таким же тоном ответила Боди. Но еще Даша услышала боль. – Я не вещь. И я забираю детей.
За дверью Даша до боли сжала кулаки, стараясь не разреветься. У них же семья. Саша и так считает Боди мамой. А кем она стала для Даши? Всегда добрая, ласковая, смешная. Всегда рядом…
– Ты не посмеешь, – недоверчиво сказал отец. – Тебе не позволят!
– Прецедентов не было, да. Но позволят. Знаешь… пришло время перемен.
Медленно, словно во сне, Даша повернулась и зашагала к себе в комнату. Саша по-прежнему смотрела мультики.
– А где яблоко?
– Закончились, – ответила Даша, выдавив улыбку. – Завтра купим еще.
– Хорошо.
Плюхнувшись на кровать, Даша поджала ставшие деревянными ноги. Как могло так получиться? Потеряла мать, а теперь, возможно, и отца. Боди слова на ветер не бросает, она пойдет в суд. И присяжные, не оклемавшиеся после последнего громкого дела Робота Против Человека, пойдут ей навстречу.
Сашу отдадут Боди.
А с кем остаться ей?
Эдуард Шауров
Штучный товар
Сначала нужно ощутить объект, ввести себя в образ, потом прочувствовать обстановку, а уж потом ловить струю и импровизировать…
Я мужчина. Не очень высокий. Стройный. С узким породистым лицом. На самом деле мой объект тяжелее килограммов на пятнадцать, но пусть все остается как есть…
Я стою босиком на посыпанной белым песком садовой дорожке. Волосы еще влажные после купания. Прямо передо мной, раздвигая заросли гортензий, тлеет золотом ажурный купол беседки. Увитая плющом арка входа – как ворота в рай. Я знаю, догадываюсь, что ждет меня внутри, и уже от этого прихожу в нетерпеливое возбуждение. Поднимаюсь по сточенным каменным ступеням и вижу Ее. Она, как всегда, чуточку другая и, как всегда – все та же. От нее пахнет сексом и цветами. Я рад, что это именно она.