Любящие и мертвые
Шрифт:
Мы поднялись в свои апартаменты. Дон прикрыл дверь.
Интересно, неужели Дон относится к тем «пещерным мужчинам», с которыми я разговариваю на языке жестов, самый выразительный из которых — удар по почкам? В таком случае, я, разумеется, спасу свою «честь», но что получу взамен? Или Дон из так называемых «порядочных людей», которые выдают ханжество за нормы морали?
Я не торопилась в отведенную мне спальню, но «муж» неожиданно быстро исчез за дверью своей комнаты, буркнув на прощанье что-то вроде «спокойной ночи».
Я прошла к себе и обвела глазами спальню. Вздохнув, уселась на кровать. Та жалобно заскрипела в унисон моим мыслям. А мысли «миссис Убхарт» вращались вокруг холодности мужчин, их эгоизма и расчетливости. Когда муж решительно закрывается от жены в другой спальне, стоит ли удивляться, что женщины ищут ласку где-то в другом месте?
Я приняла душ, надела красивую ночную сорочку и расправила на ней все складочки и кружевца. Сорочка едва прикрывала коленки. Без косметики я казалась себе девочкой-подростком, правда, с довольно хорошо развитым бюстом.
К сорочке полагалось надеть панталончики в кружевах, но мне не хотелось стеснять свое тело тугими резинками. Короче, я обошлась без панталончиков.
Сидя перед зеркалом, я расчесывала волосы. Каждый день я провожу массажной щеткой от макушки до кончиков волос сто раз. Я досчитала до девяноста шести, когда в дверь постучали и, не дождавшись ответа, открыли ее.
На пороге стоял Дон.
Тут следовало бы сказать: «Он застыл, как монумент». Действительно, Дональд долго рассматривал меня, потом ахнул:
— Простите, Мэвис, я ворвался...
— Чтобы увидеть свою «жену» в неглиже? Считайте, что вы достигли этой заветной цели.
— Нет, что вы, я хотел... В общем я должен выразить вам благодарность, — он подошел ближе. — Вы отменно владеете приемами защиты... Карлу крепко досталось, и поделом.
Дон подмигнул мне. Его красивые, блестящие от нескрываемого возбуждения глаза буквально впились в меня.
Я поведала ему про морского сержанта, который показал мне приемы защиты и нападения. Когда я закончила, оказалось, что мы оба сидим у меня на кровати. Дон положил свою руку мне на плечо, а второй рукой гладил грудь.
— Вы ранили меня, Мэвис... в самое сердце.
Дон сжал меня в объятиях так сильно, что я перестала дышать.
— Какая вы красивая, Мэвис... Красивая и юная... Какие ноги, грудь...
— Ум, — подсказала я.
— Ну, вам не стоит огорчаться из-за пустяков, — ответил он. — Никому не даны абсолютно все достоинства.
Дон приблизил свои губы к моим и поцеловал меня.
Кто бы мог подумать, что есть еще неоткрытые острова в этой цивилизованной стране под названием «любовь»!
Поцелуй Дона лишил меня сил. Это были совершенно новые, неизведанные чувства... Я потеряла голову и счет времени. О боже, какой он был долгий, этот поцелуй. Оторвавшись наконец от Дона, я увидела его сияющие глаза и услышала, как он шепчет:
— Мэвис, ты такая соблазнительная... ты лучше всех... Я таких не встречал...
Мой язык мне не повиновался, иначе я сказала бы в ответ что-то похожее.
Дон выпустил меня на мгновение из объятий, чтобы погасить свет.
— Дон! О! — простонала я.
— Вспомни, мы с тобой муж и жена, — продолжал шептать этот змей-искуситель.
Его руки были умелыми, губы нетерпеливыми, голос лишил меня последних остатков разума. Впрочем, я ни о чем и не хотела думать...
Я проснулась среди ночи от странного звука. Мне показалось, что я слышу какой-то звон — то ли цепей, то ли колокольцев.
Пришлось зажечь электричество и взглянуть на часы — они показывали три часа ночи. Постель была пуста — видимо, Дон вернулся в свою спальню.
Тишина.
Я успокоилась, погасила свет и чуть было не уснула, но вдруг странный звук повторился: звенели цепи. Я вспомнила, что Фабиан говорил про умершего Рэндолфа и каком-то подземелье.
После этого спать мне расхотелось категорически. Я прошла через нашу общую гостиную и постучала в спальню Дона. Ни звука. Все же надо разбудить «мужа» и поставить его в известность о происходящем.
— Дон! — позвала я его, войдя в спальню.
Зажгла свет: комната была пуста. Значит, Дон раньше меня услышал звон цепей и пошел посмотреть, что там творится.
Я вернулась к себе.
Ждать Дона или пойти его искать? Мои раздумья прервала мышь, зашуршавшая в углу. Я вскочила. Нет, уж сидеть здесь с мышью я не буду!
Уже добежав до двери, я остановилась. Моя короткая ночная сорочка хороша в определенных обстоятельствах и моментах, но только не сейчас. Я сняла ее и быстренько натянула свитер с брюками. Причесалась, торопливо подкрасила губы. Посмотрела в зеркало: на меня смотрела Мэвис-детектив.
Теперь — вперед!
В коридоре было темно, и я пробиралась на ощупь. Я помнила, что мы поднимались по широкой лестнице — она была где-то здесь.
Вытянув перед собой руки, я двигалась медленно и очень осторожно.
Вдруг моя правая ладонь коснулась чего-то. Это не стена, а нечто упругое, теплое... Человек!
Я чуть не заорала с перепугу, но неожиданно раздался знакомый кудахтающий смех — так смеяться мог только мистер Лимбо.
Ноги мои еще дрожали, но испуг прошел: я была согласна на встречу даже с Карлом и его карликом, лишь бы в этой кромешной тьме не повстречать самого сатану!
— Мистер Лимбо! Карл! Вы так напугали меня! Перестаньте, — произнесла я дрожащим голосом.
Луч фонарика ударил по глазам. Карл осветил меня всю и опустил фонарик.
— Н-да... Вы, Мэвис, спите одетой?
— Отныне я не поддаюсь на ваши провокации. Карл. Лучше скажите: что вы делаете здесь в такой час?
— То же самое я могу спросить и у вас, дорогая, — уклонился Карл.
— Нет, ты лучше спроси еще раз, как она спит, не раздеваясь, — закудахтал мистер Лимбо.
— Не понимаю, Карл, зачем вам эта марионетка! Ведь нас здесь только двое — вы и я.