Люди Быка
Шрифт:
«Это явно воспаление. Которое, похоже, быстро развивается. Явление в этом мире довольно редкое, особенно у тех, кто нормально питается. То ли здесь мало болезнетворных микробов, то ли у всех мощный иммунитет. К мелким ранам относятся с полным равнодушием, и они почти всегда быстро сами зарастают. Санитария, в целом, на очень низком уровне – принято избегать экскрементов и разложившихся трупов, все остальное «грязным» не считается. И тем не менее инфекций почти не бывает. А неандертальцев, тех вообще, кажется, ни одна зараза, кроме города, не берет. А тут что? Погоди-ка… Гос-споди, я ж совсем забыл!!»
– Тебя укололи? – спросил
– Ага. Больно было!
– Чем?
– Ну, палочкой такой, – показал пальцами ребенок. – Я ее выдернул, а потом она потерялась.
Отец и сын встретились взглядами.
– Да, – кивнул Юрайдех, – духовые трубки.
– Снова общий сбор, – через силу выговорил Семен. – Должны быть еще…
– Должны, – согласился сын. – Только я сейчас этим парнем займусь, а то поздно будет.
В голове у Семена образовалась полная каша – из обрывков знаний на данную тему он попытался слепить программу лечения: «Перетянуть конечность, чтобы остановить распространение? Это ж временно – до врача или больницы… Отсосать кровь? Прижечь ранку? Все не то! У местных есть приемы лечения змеиных укусов – Эльха их знает. Только приемы эти, кажется, в основном, ритуальные, да и змей, кроме обычных гадюк, здесь не водится…»
Примерно через час общая ситуация прояснилась. Уколы отравленными стрелами получили практически все участники сражения, и еще двое школьников. Больше всех досталось неандертальской женщине, загородившей голой спиной щели в окне. Семен осмотрел ее первой и даже извлек из кожи два крохотных костяных наконечника. При всем при том ни малейших признаков опухоли или воспаления на женской спине не было! У остальных пострадавших неандертальцев картина была такой же – яд (или что?) на них, похоже, просто не действовал. У мужчин-кроманьонцев симптомы прогрессирующего воспаления имели место, но выражены они были немного слабее, чем у детей. Мальчишка-имазр, раненный в шею, вскоре начал задыхаться…
Юрайдех, Эльха и Семен делали надрезы, сцеживали кровь, приматывали к ранам листья травы, похожей на подорожник. На Семена время от времени накатывали волны свинцовой усталости, голова гудела, руки переставали слушаться: «Это грубейшая, глупейшая ошибка „человека разумного" – у женщин не должно быть необходимости нападать или обороняться! Не должно!! Ведь второй раз уже сталкиваюсь здесь с комбинацией: яд и бабы. Это почти неизбежно – они от природы слабее мужчин, где им взять преимущество?! Даже если тренироваться, как наши воительницы… А вот это? ЭТО?! Яд явно не „боевой" – пораженный им не падает замертво ни сразу, ни через час. Тогда зачем?! Наверняка эти трубки со стрелками – оружие самозащиты, причем от своих! От своих мужиков, которые знают: я ее обижу, а она мне плюнет в спину, и будет очень плохо! Тогда, может быть, эта дрянь не смертельна? Ха-ха, вот помрешь, тогда узнаешь! Как в анекдоте: Вася жив? Пока еще нет… Точнее, умер, но есть надежда!»
– Ну, кажется все! – сказал Юрайдех и поднялся на ноги. – Что с вами, Семен Николаевич?!
– Есть надежда! – криво ухмыльнулся Семен. – Есть надежда, что
… мир останется прежним, да, останется прежним! Ослепительно снежным и сомнительно нежным…– Это – Бродский… У вас пол-лица распухло! И красное…
– А
– На меня не действует! – мотнул головой сын. – Совсем не действует – как на неандертальцев! А вы… Поддержи его, Эльха! Пусть сядет!
Семен увидел перед собой покрытое грязными разводами лицо сына. Увидел протянутую к нему мускулистую руку с тонкими длинными пальцами.
– Ухо!! – вскрикнула рядом Эльха.
– И его зацепило! – простонал Юрайдех. – Под волосами-то и не видно было…
Великий воин понял услышанное и сразу вспомнил скуластое некрасивое лицо, жидкие сальные волосы, вскинутую ко рту трубку… Наверное, был негромкий хлопок, но за общим шумом Семен, конечно, его тогда не услышал. Он поднял руки и потрогал свою голову – справа было что-то противное и мягкое, словно медуза прилепилась…
– Режь, – сказал Семен. – Под самый корень режь. Впрочем, наверное, уже поздно. Сразу надо было…
Примерно через час он потерял сознание.
Пленка из бизоньих кишок с окон была снята, и теплый степной ветер продувал комнату насквозь. Семен почти сразу понял, что лежит в избе на своем двуспальном топчане. Лежит он в полном одиночестве, и ему нестерпимо хочется помочиться. «Надо полагать, я на этом свете, а не на том, – сделал он мудрый вывод. – Иначе с чего бы?» Семен мысленно выстроил последовательность действий: сесть, спустив ноги на пол, потом встать, сделать шесть шагов, открыть дверцу, еще шаг и… Он едва удержал свой порыв и решил, что надо действовать, а то хуже будет.
Сел. Окружающие предметы поехали влево, а потом направо, но вскоре заняли свои места и остановились. Под ногами был не пол, а что-то мягкое. Семен туда заглянул: возле топчана была расстелена оленья шкура. На ней, заложив руки за голову, лежал Юрайдех. Он смотрел на отца снизу вверх и улыбался:
– Зря вы это, Семен Николаевич! Тут посудина специальная есть.
– Да пошел ты… – буркнул вождь и учитель народов. – Помоги лучше!
Пока его вели, Семен, чтоб не мечтать о вожделенной процедуре мочеиспускания, размышлял о том, что его парень выглядит худым и длинным, но при этом у него мощный костяк, он удивительно силен – мог бы, наверное, и на руках отнести. «Мать его была миниатюрной, а в роду Васильевых я самый крупный. Как же он умудрился таким уродиться?!»
Вернувшись на топчан, Семен почувствовал себя Сизифом, одолевшим-таки силу земного тяготения. Впрочем, голова почти не кружилась, и он решился ее потрогать. В результате обнаружилось отсутствие очень многого: во-первых, волос, а во-вторых, правого уха. Вместо него была какая-то корка или болячка…
– Ничего, – сказал Юрайдех. – Волосы отрастут, и не видно будет.
– Ладно, – вздохнул Семен. – Я и с ухом-то никогда красавцем не был. Лучше подложи мне что-нибудь под спину, чтоб повыше было, и рассказывай!
– Сейчас, сейчас! – засуетился сын. – Я все расскажу, только дайте сначала отгадку для Тобика!
– Не дам! – мстительно улыбнулся Семен. – Будет знать, как меня хоботом без спроса хватать!
– Он больше не будет! – заверил Юрайдех. – Вы б его видели! Который день подряд не ест, не пьет – вдоль нашего забора ходит, в уме кувшины складывает и вычитает. Совсем исхудал!
– Ладно уж, – сжалился Семен, преисполняясь гордостью за свой интеллект. – А ты что, сам догадаться не можешь?