Люди до
Шрифт:
– Я ничего не помню. Расскажите мне, где я и почему я здесь?
– Я задаю этот вопрос и снова не нахожу в своей голове на него ответа.
– Я объясню тебе, только ты не нервничай и не пытайся встать, тебе еще рано.
– Она сделала паузу, ожидая моего согласия. Я слегка кивнула головой.
– Тебя выловили из реки наши рыбаки, у воды сильное течение и любой, кто падает в нее, окажется в наших краях.
– Она снова улыбается и продолжает.
– Ты была не одна, твою подругу мы тоже выловили из реки немного раньше. С твоими повреждениями, тебе очень повезло, что ты попала к нам. Сама бы ты не выжила.
– Значит Рон тоже здесь, можно мне ее
– Перебиваю я, а девушка на меня шикает в ответ.
– Я же сказала никаких резких движений, ты еще не здорова!
Я не заметила, как чуть привстала, а теперь, когда я обратила на это внимание, спину словно обдало огнем. Я очень медленно вернулась на место.
– Тебе пора отдыхать.
– Девушка уже собралась встать и идти, но я схватила ее за руку, которую она держала у края моей кровати.
– Но ты не рассказала мне, кто ты.
– Всему свое время, тебе нужно выспаться.
Я настырно не отпускала ее руку и вглядывалась в глаза пытаясь сломить оборону. Поняв, что мне это не удастся, я предприняла еще одну попытку. Так я смогу узнать больше.
– Спой мне еще, пожалуйста, ту чудесную песню, что я слышала.
Она соглашается, только если я закрою глаза и попытаюсь заснуть. Я закрываю глаза и превращаюсь в слух. Ловлю каждую ноту, каждое слово:
«Девушка пО полю шла босиком.
След, поливая парным молоком.
Ветер украл из косы волосок,
Зреет на поле пшеничный росток
Молодец руки водою омыл.
Хлебную корку себе отломил.
Крохи, упавшие в чрево земли
Вновь урожаем на поле взошли»
Теперь, перед глазами у меня была новая картинка. Я видела, золотом отливающую равнину, не имеющую конца и края. Подойдя ближе, я разглядела, гладко уложенные ветром в ровные ряды, колосья пшеницы. Их укачивали порывы ветра, а они в ответ пели ему песню. И тут я не смогла больше сдерживать счастья от всей этой красоты, переполняющей меня. Я широко улыбнулась и побежала, через все поле, расставив руки в стороны, чтобы они задевали золотые макушки. Я так долго и быстро бегу, а мои ноги и легкие даже не устали. И тут я замечаю, что в руках моих оказалась крынка, полная молока, а я бегу и все сильнее расплескиваю ее. Останавливаюсь. И иду вперед, уже более аккуратнее. Вдалеке вижу чистое от посадок пространство и направляюсь к нему. Молоко, то и дело старается перепрыгнуть через край, и я приковываю свой взгляд к сосуду, стараясь контролировать свои движения и идти плавно. Вдруг, натыкаюсь на что-то и молоко, через край плещется, обливая все вокруг. Я поднимаю взгляд и вижу изумительной красоты глаза, синие и глубокие... А волосы, золотые и шелковистые, пытается растрепать ветер. Но как бы он не старался, они вновь и вновь ложатся в идеальную прическу. Молодой человек подмигнул мне и улыбнулся, а на подбородке красовалась выпуклая родинка.
Я открыла глаза, разгоняя остатки сна. Вот еще, не хватало, чтобы мне снилась моя пара на воспроизводство. А сама заметила, что мои щеки - пылают огнем. Может у меня жар? Где моя спасительница?
Словно услышав мои мысли, девушка мне отвечает:
– Как спалось, наверное, приятный сон тебе снился?
– Она широко улыбается, а глаза так и искрят.
– Нет, сон как сон.
– Отвечаю я. А саму, почему-то, все сильнее бросает в жар. Определенно это не температура, раз я ее могу контролировать, но раньше я не испытывала таких чувств. Не зная, как объяснить свое поведение, я перевожу тему, на более интересующую меня.
– Сколько времени я спала? И девушка, что была со мной, она проснулась?
–
Я скривилась, но открыла рот. В меня залилось целых три ложки, больше глотать эту гадость я не смогла.
– Молодец, идешь на поправку.
– Я и вправду не чувствую боли в горле и груди, когда разговариваю, отвечаю спасибо и снова посылаю вопросительный взгляд в глаза девушки.
– Давай для начала познакомимся, меня зовут Вероника, а тебя как?
На секунду я задумалась. Такое красивое и необычное имя. Оно звучит почти так же красиво и долго, как песня, которую она мне пела.
– Лин.
– Немного смущаясь, отвечаю я. Странно, мне мое имя всегда казалось красивым и мелодичным, как звон колокольчика. А сейчас я его стесняюсь, будто мое имя, слышится как звон тарелкой об стол. Наверное, Вероника это замечает и пытается меня успокоить.
– Чудесное имя, странное, как и ты сама.
– Она видит мое смущение и старается сгладить обстановку.
– А твоя подруга, Рон кажется, тоже пришла в себя, правда она повредила ногу при падении и теперь ей нельзя будет вставать намного дольше чем тебе.
– Жаль, я хочу ее увидеть.
– Немного позже, - переводит она тему и продолжает, - тебе, наверное, интересно услышать нашу историю. Я вижу, что ты не здешняя. К тому же, все, кто попадает к нам через реку, определенно живут в других краях.
– Вероника смеется и ее мягкий голосок, окутывает всю комнату. Я улыбаюсь, зная, что смеяться еще не смогу из-за боли, которая жмет мою грудную клетку.
Она попала в самую точку. История - это моя любимая тема. А узнать ее из первых уст - это предел моих мечтаний.
– Конечно, я хочу знать.
– Я привстаю повыше и слушаю мелодичный, как перезвон колокольчиков голос.
– Мы, к сожалению, знаем нашу историю частично, обрывками. А может быть, наша история, воссоздавалась, как и наша группа, по крупинке, день за днем. Вы называете себя «Обществом», мы называем себя «Коммуной». Особых отличий в названии нет, оба слова представляют собой объединение людей, для достижения целей и совместных работ во благо каждого. Но, ты будешь шокирована, когда увидишь нашу жизнь, такой, какая она есть. Для тебя - многое будет неприемлемо и чуждо. Но ты должна понять, что и нам ваша жизнь кажется неправильной.
– Я боялась перебить, но вопрос просто напрашивался сам собой.
– Откуда вам столько известно о нас, когда мы о вас совершенно ничего не знаем?
– Неправда, - улыбнулась Вероника.
– Знаете, но не все, а только правящая верхушка. Наверное, они решили скрыть эту информацию от вас, для того, чтобы не раскрылась - другая, более опасная. Но сейчас не о вас, а о нас. Первые поселенцы этой местности оставили о себе немного записей. Только то, что они долго скитались по свету, в поисках более защищенного от поражения места. И они его нашли. Но не здесь, хоть и не намного дальше. В записях тех людей много тоски и обреченности, так как они потеряли многих в пути, а также, им пришлось оставить почти всех своих женщин в тайном убежище, о местоположении которого не было известно. И вот, оставшиеся мужчины, и не пожелавшие их покинуть женщины, принялись за строительство нового убежища, так как не могли больше идти. Наши дома таились в земле, благо данная местность благоприятна для земледелия и мы смогли выживать долгое время. Год за годом численность возрастала, а воздух становился все чище и безопаснее. Тогда, мы вышли наружу, покинули свои пещеры и теперь живем на поверхности, наслаждаясь солнечным светом и чистым воздухом.