Люди долга и отваги. Книга первая
Шрифт:
Бирюков подошел к окну:
— Григорьев, заходи в хату.
Потерпевшие опознали в Акимове «женщину», нуждающуюся в даче. У Акимова лицо женоподобное, он свободно имитировал женский голос.
При обыске в доме была обнаружена часть вещей, принадлежавших потерпевшим.
Через двое суток был установлен и задержан соучастник этих ограблений, ранее судимый за грабеж. Увы, при нападении на конвой и попытке к бегству он был убит.
Если приводить факты хотя бы только опасных преступлений, в раскрытии которых принимал личное участие Владимир Кириллович Бирюков, то это был бы
Значительно труднее оказалось обнаружить и задержать второго вооруженного пистолетом участника убийства.
Оперативная смекалка, решительность и выдержка, проявленные Бирюковым и его коллегами, позволили с честью решить и эту сложную задачу.
Много труда было вложено, проявлена колоссальная выдержка и смелость при раскрытии другого исключительно тяжкого преступления, отличавшегося исключительным зверством.
Был убит хозяин дома одной из деревень Куровского района. Зарублены топором его жена, мать и двое детей. Случайно остался в живых трехлетний мальчик.
По делу вскоре был задержан один из подозреваемых, перед событием грозивший хозяину расправой (они поссорились) и знавший, что хозяин получил деньги за только что проданный дом.
Ряд почти прямых и косвенных доказательств, в том числе обнаружение крови на одежде подозреваемого, свидетельствовали, что следствие находится на верном пути. Так считали некоторые сотрудники, в том числе и следователь.
Бирюков в то время работал начальником отделения уголовного розыска Егорьевского райотдела милиции. Вопреки мнению и требованию, высказанному руководством отдела, скорее завершать дело, пришел к выводу, что задержанный не принимал участия в убийстве семьи Крыловых. И он настойчиво трудился, стремясь доказать свою точку зрения. Отрабатывал одну версию за другой. Потерял покой и сон. И доказал, нашел-таки действительных убийц.
Один и них — некий Воронский — с завидным хладнокровием рассказал со всеми подробностями и деталями убийства пяти человек. В прошлом он офицер царской армии, служил в Петербурге, в дни Октябрьской революции защищал монархию с оружием в руках, потом верой и правдой служил у Юденича, а после разгрома белых притих, перекрасился, приспособился к новой жизни, научился тачать сапоги. Этим промыслом и жил, опустился, систематически пьянствовал вместе со своей женой — дворянкой по происхождению. С ней да еще местным пропойцей и совершил злодейское убийство.
Не замыкался Владимир Кириллович в рамках служебной деятельности. Он — член Щелковского городского Совета депутатов трудящихся. Депутатские обязанности трудны и многогранны. Бирюков выполнял их исправно. По рекомендации райкома партии он стал возглавлять районную комиссию революционной законности. И еще один пост получил — стал председателем Щелковского городского товарищеского
Вот что писала тогда газета «За ударные темпы» — орган Щелковского РК ВКП(б) и РИКа и Райпрофсовета 30 октября 1931 года:
«Основная задача газеты «Голос милиционера» бороться за четкую работу милиции района, за правильное проведение классовой политики, за дисциплину и политическое воспитание милицейских работников. Газета вовремя откликается на все хозяйственно-политические кампании. Большое внимание уделяется работе общества содействия милиции (ОСОДМИЛ), из которого милиция черпает себе кадры…»
Колхозный строй в то время уверенно набирал животворную силу, несмотря на происки врагов. А классовые противоречия на селе проявлялись весьма красноречиво. Кулак сопротивлялся, мстил активистам, саботировал мероприятия Советской власти, тормозил коллективизацию. Милиция принимала меры, охраняла колхозное имущество, защищала членов сельскохозяйственных артелей от происков кулачества.
Бирюкову не однажды приходилось работать по раскрытию преступлений, связанных с поджогами.
В селе Беляниново загорелся общественный сарай с инвентарем. Бирюков приехал в село, когда уже догорали стены, клубился серый дым. Люди по цепочке подавали ведрами воду. Активность и прежде по тушению пожаров проявлял Ветров, недавно вступивший в комсомол.
О пожаре он рассказал так:
— Заметил, что загорелся сарай, вскочил на велосипед и в Петушково, там на фабрике пожарная команда. Влетел в лес, вдруг неизвестный мужчина кричит: «Стой, гаденыш! Советской власти помогаешь, выслуживаешься, прощайся с жизнью!» И вскинул ружье. Я мгновенно бросился в сторону. Раздался выстрел и вот.
Дмитрий протянул окровавленную руку.
В этом рассказе Бирюков почувствовал что-то недоговоренное, неискреннее. А в целом случай из ряда вон выходящий. Совершен не только поджог, но и покушение на убийство.
— Ладно, поедем в здравпункт, — заявил Бирюков. — Сможешь?
— Справлюсь.
Сомнение не оставляло Бирюкова по поводу происшествия: стреляли из ружья, значит, дробью, а рана мякоти кисти крупная. Незаметно посмотрел на велосипед, следов дроби на машине не обнаружил.
В здравпункте фельдшер обработал рану, заметно было, что на коже черные пятнышки-порошинки. Значит, выстрел произведен с очень близкого расстояния.
— Митя, — сказал Бирюков, — расскажи лучше, как было в действительности. Никто в тебя не стрелял, придумал все…
Изменился Ветров в лице, руку за спиной прячет, точно все дело в забинтованной руке.
Поговорил Владимир Кириллович с ним по-отечески, душевно: признался Ветров — сам себя из пистолета.
— Для чего такая комедия?
— Отец приказал, а я ослушаться не мог. Он говорит, потерпевшему за Советскую власть больше доверия. И в комсомол для этого же велел вступить. «Нам, — говорил отец, — до власти добраться бы, там бы мы показали…» Боюсь я его — страшный он человек, он моего брата до тюрьмы довел, всех ненавидит, и поджег — он…