Люди и волки (Черная пустошь – 2)
Шрифт:
– Я обязательно расскажу, Белый…
…Две недели непрерывной работы, две недели сумасшедшего напряжения. Две недели снайперы напряженно всматриваются в оптические прицелы, каждую секунду ожидая нападения. Четыре пулеметных расчета, сменяющиеся каждые четыре часа, постоянно держат лес под прицелом. Позади них, на холме, стучат молотки, вбивая блестящие длинные гвозди, и топоры, обтесывающие бревна. Из каждого окна, из каждой щели торчат стволы винтовок и пулеметов. Под каждым окном в наспех сколоченных ящиках лежат, дожидаясь своего часа, гранаты. На крыше, рядом с позициями снайперов, лежат, прикрытые
Две недели повторяющихся выходов в эфир, две недели, сливающиеся в непрерывную череду сменяющихся дней и ночей. Две недели не видно волков. Почему?…
Две недели напряженных тренировок. Узкая поляна полигона «беспилотчиков» изрыта воронками от попаданий бомб-имитаторов. Контейнеры, из когда-то белой (теперь уже темно-серой) ударопрочной пластмассы, теперь уже не напоминают кубики детского конструктора. Скорее, они напоминают гигантские игрушки в руках глупых детей-великанов, швыряющих их как попало, не думая.
Система наведения отлажена на все сто процентов. Теперь нет нужды в корректировщике. Дэвид Варшавский становится одним из пилотов, он, также как и остальные, ведет мини-дирижабль, выбирает боевой курс, вводит поправки на ветер, сбрасывает пока безобидный груз имитаторов. Пока еще безобидный… Так же, как и остальные «беспилотчики», он каждую ночь про себя молится, чтобы не было дождя.
А в арсенале идет совсем другая работа.
Арсенал находится на минус первом уровне Башни, в помещениях с очень толстыми стенами, под потолком которых постоянно горят местные светильники, на всякий случай забранные мелкоячеистой проволочной сеткой. Двери арсенала изготовлены из особо прочной армированной стали. Когда-то они были дверями грузового отсека одного из транспортов. Теперь в них врезан электронный замок с цифровым кодом.
В арсенале – несколько комнат, в одной на стеллажах находятся патроны, во второй комнате – запасное оружие, в третьей – взрывчатка. Во всех этих комнатах постоянно поддерживается нужная для хранения такого опасного содержимого температура, влажность и состав воздуха. Здесь сухо и немного холодно, но только немного, потому что нельзя, чтобы конденсировалась влага.
В четвертом помещении работает Швед. На дверях из той же стали – черно-красная надпись: «Помещение с повышенной взрывоопасностью! Соблюдать осторожность!» Арнольд Густафсон собирает взрывные устройства. Работа уже почти закончена, но Швед не спешит: его профессия не терпит спешки. Густафсона никогда не посещает мысль о том, что устройства, собранные его руками, предназначены для уничтожения.
В чем-то он – счастливый человек…
В биолаборатории царит непривычная тишина. Сергей Дубинин всегда предпочитал работать, включив магнитофон на полную громкость, но сейчас диски просто пылятся, забытые в одном из ящиков. Магнитофон выключен из сети уже очень давно.
В комнате с прозрачными стенами, в Клетке, Сергей, испытавший на своей шкуре, что такое – лежать под системой капельниц, осторожно освобождает стальное жало иглы из передней лапы волка. Волк выдерживает эту операцию без малейшего признака недовольства. Он все еще очень слаб – сказывается многомесячное воздержание.
Сергей
Он ложится на свою койку и устало закрывает глаза – ему все еще трудно двигаться, даже небольшое движение приводит к тому, что Сергей начинает задыхаться.
Услышав шорох, биолог открывает глаза.
В клетке волк подползает к пластиковой миске и жадно лакает воду. Передохнув, волк пытается подняться на ноги.
– Да лежи ты спокойно, – бормочет Сергей.
Первая попытка заканчивается неудачей – ноги сейра подкашиваются и он падает на пол. В его глазах появляется знакомое Сергею упрямое выражение и волк снова пытается встать. Он поднимается на дрожащие ноги и в этот раз у него получается остаться стоять. Сейр неуверенными из-за подавляющей слабости шагами подходит к подносу, на котором лежит кусок говядины, и начинает есть.
– Ешь понемногу, – тихо говорит ему Дубинин.
Как будто понимая его слова, волк поднимает голову и смотрит на человека.
– Теперь нам с тобой нужно быть очень осторожными с едой. Наши желудки привыкли к недостатку пищи, – говорит Сергей, – и много еды для нас равносильно приему порции яда. Понимаешь?
Волк смотрит на него, совсем по-собачьи наклонив голову набок. Мясо заботливо порезано на маленькие кусочки и волк осторожно берет зубами один из кусков.
– Вот так, – удовлетворенно шепчет Сергей.
Волк проглатывает четыре куска мяса и возвращается на свою теплую подстилку – Сергей выпросил ее в госпитале специально для своего «подопечного».
– Поспим? – спрашивает Дубинин у сейра.
Волк послушно, как кажется Сергею, закрывает глаза. Биолог опускает голову на подушку и засыпает.
Волк открывает глаза и долго смотрит на спокойно спящего человека…
Этар оставил попытки влиять на сознание Сергея. Теперь он знал, что человека зовут Сергей Дубинин, что он биолог – человек, пытающийся разобраться в сложных хитросплетениях и загадках вечно меняющейся природы. Сейр поклялся самому себе, что он никогда больше не будет пользоваться своей способностью влиять на психику человека, которого он так долго считал своим врагом. После того, как Этар понял, что человек спас его от неминуемой смерти, сейр с каждым днем чувствовал, как растет внутри него чувство благодарности к человеку, как расцветает полевой цветок под теплыми лучами ласкового солнца. Он всё еще не решался заговорить с Сергеем, но желание поговорить усиливалось с каждым днем, с каждым проглоченным куском, с каждым глотком воды…
Проснувшись, Сергей взял с тумбочки около кровати банку с витаминами и, опираясь на палку, подошел к клетке. Волк проснулся и смотрел на него.
– Пора подкрепиться, как говорил один толстый чувак с моторчиком в штанах, – пропыхтел Сергей, становясь на колени и пролезая в узкое отверстие лаза. – Знаешь, – он посмотрел в золотистые с карими искорками глаза, – сейчас я очень жалею, что у меня такого же моторчика – ходить трудновато.
«Экономь силы», – возникла в голове чужая мысль.