Люди огня
Шрифт:
Во время первых крестовых походов также были отбиты у сельджуков Антиохия, Эдесса и Иерусалим, но восточные патриархи оттуда не изгнаны, греческие и латинские службы проходили параллельно, иногда в одних и тех же церквях.
Четвертый крестовый поход вообще имел другое направление. В Византии не было захвата власти Алексеем III, сместившим своего брата Исаака II Ангела, а как следствие, не было и просьбы сына смещенного императора о помощи против узурпатора. Крестоносцы, направлявшиеся в Египет, туда и пошли, не имея причины сворачивать в Константинополь, дабы защитить права свергнутого императора. Поход этот не был настолько удачен, чтобы восстановить в Египте христианство, но страну ослабил. За четвертым крестовым походом последовал пятый, также направленный против Египта. В 1229 году по мирному договору с Египтом христианам был возвращен Иерусалим, взятый Саладином в 1187 году. Крестоносцы окончательно потеряли Иерусалим в 1244 году, но несколько крепостей и Антиохийское княжество удалось отстоять, и последнее дожило до наших дней.
Таким образом, ни захвата, ни разграбления Константинополя крестоносцами не произошло.
В результате в 1453 году, когда Константинополь был осажден турками, знаменитый лозунг «Лучше турецкая чалма, чем папская тиара» был невозможен. Папская тиара была явно предпочтительнее. Константинопольский патриарх под давлением императора признал главенство папы в обмен на европейскую помощь. Константинополь отстояли, и Византия, хоть и изрядно потрепанная, все же сохранила свою независимость. Она дожила до наших дней, но уже в качестве Ромейской республики. Волна европейских революций не миновала и ее.
2. Константинополь и Россия.
Авторитет константинопольского патриарха падал по мере прогрессирующего ослабления Византии. Постепенно его статус сравнялся с кардинальским. Примерно тогда же, в конце шестнадцатого века, при Борисе Годунове, настроенном весьма проевропейски, желавшем интеграции в европейское сообщество и посылавшем молодых людей в Европу на обучение, усилившаяся Русь уже не могла быть в роли религиозной провинции второго сорта, подчиняющейся слабому Константинополю, выживающему только благодаря европейской поддержке. Было организовано и переподчинено непосредственно папе отдельное российское кардинальство. К этому же периоду относится проникновение в Россию многочисленных монашеских, духовных и духовно-рыцарских орденов Европы. Этот процесс несколько приостановила Смута, в силу усиления антипольских настроений, но он продолжился при набожных первых Романовых и европейски ориентированном Петре, не говоря уже о Екатерине Великой и ее сыне Павле, помешанном на госпитальерах.
3. Реформация.
Реформация была воспринята как новая попытка разделить тело Христово, что вызвало активное противодействие бессмертных. Снова был найден компромисс. Так как греческий и славянский языки уже были приняты в качестве богослужебных в восточной части Римской церкви (Византия, Россия, некоторые балканские страны), признание законности церковной службы на национальных языках Европы не казалось такой уж ересью и было разрешено в XVI веке. Тогда же Библия была переведена на французский, английский и немецкий языки. Латинские службы сохранились в крупных храмах, на международных встречах и в некоторых конгрегациях, например у иезуитов и доминиканцев.
Латынь осталась международным языком, причем не только церкви. Например, это язык компьютерных терминов. Знание латыни, посещение латинских служб и молитвы на этом языке считаются прерогативой образованного класса.
В результате признания национальных языков в качестве богослужебных Реформация лишилась одного из самых сильных своих аргументов, к тому же в мире «Людей огня» никогда не существовало практики продажи индульгенций, вызывавшей возмущение протестантов начиная с Яна Гуса. Реформация не получила такой широкой поддержки, как в нашей реальности, и свелась, с одной стороны, к внутрицерковному обновленческому движению, с другой — к образованию множества сект, последователи которых в течение XVI-XVII веков постепенно эмигрировали в Америку.
4. Англо-французская федерация.
Возможность возникновения единой англо-французской династии возникла еще в 1328 году, когда пресеклась династия старших Капетингов. Дочь Филиппа IV Изабелла была английской королевой, матерью короля Эдуарда III, и именно к нему, в дом Плантагенетов, и должна была перейти французская корона, если бы было признано допустимым передавать престол через женщин. Но на этот вопрос был дан отрицательный ответ: «Негоже лилиям прясть». С тех пор для французского династического права характерен так называемый «салический принцип» — абсолютное исключение женщин из числа возможных наследников.
Отпад Британии от католицизма в XVI веке объяснялся причинами не идеологическими, а политическими, точнее, романтическими: Генриху VIII, который был уже женат, захотелось непременно жениться на Анне Болейн, а папа запретил. Так возникла англиканская церковь. Все английские монархи после Елизаветы, дочери Анны Болейн и Генриха VIII, начиная с Якова I, сына казненной Марии Стюарт, в мире «Людей огня» были католиками (в нашей реальности — протестантами, кроме католика Якова II). Уже при Карле I, женатом на католичке, французской принцессе Генриетте, в мире Петра Болотова была заключена уния Англии с папским престолом, что вызвало неприятие протестантов и в конце концов привело к революции, осуществленной силами пуританских сект и возглавляемой фанатичным пуританином Оливером Кромвелем. Карл I был казнен.
Его сын Карл II возглавил роялистов сначала в Ирландии, а после того, как Кромвель вырезал две трети ирландцев, не жалея ни женщин, ни детей и приговаривая, что осуществляет справедливый Божий суд над жалкими варварами, — сопротивление в Шотландии. Но прийти к власти ему удалось только после смерти Кромвеля в 1660 году, когда и английский народ, и Парламент несколько устали от пуританского концлагеря: полицейского режима, цензуры, ограничений свободы совести, этнических и идеологических чисток. К тому же Кромвель, хоть и был удачливым полководцем, в экономике не разбирался вовсе, и страна была практически разорена. Тогда же, при Карле II, была восстановлена и уния с католической церковью.
После Карла II престол перешел к его брату Якову И, дочь которого Анна вышла замуж не за датского принца Георга, как в нашей реальности, а за Великого Дофина, сына Людовика XIV. В мире «Четвертого отречения» не было «Славной революции», и Якова никто не свергал. Более того, Стюарты занимали английский престол вплоть до XIX века, и их никогда не сменяла Ганноверская династия.
В 1702 году Анна становится королевой Великобритании и Ирландии, а ее старший сын Людовик — наследником двух престолов: английского и французского. Правда, французским королем становится не сын, а только внук Анны Стюарт и Великого Дофина, но тем не менее год смерти Короля Солнца становится первым годом существования объединенного Англо-Французского королевства.
Еще раньше, в 1700 году, второй сын Анны Стюарт Филипп восходит на испанский престол. Но к войне за испанское наследство, как в нашей реальности, это не приводит, поскольку, встав перед выбором между объединением французской и испанской или французской и английской корон, Людовик XIV мигом смекнул, что второе выгоднее, а объединение трех королевств — сверхнаглость, которой ни могущественные австрийцы, ни прочие европейцы не потерпят. В результате Филипп остался королем Испании, но утратил права на французский престол (который ему, как второму сыну, все равно практически не светил).