Люди в сером

Бурцев Андрей Борисович

– А что, Жорик, ты куда-то намылился?

«Куда, куда… тьфу ты, всю удачу прогонишь… На кудыкину гору!»

– По работе, – сухо ответил Волков после паузы.

– Не возьмешь с собой недолго прокатиться? – прищурился старик. – А Васильев тебе кое-что шепнет на ушко.

«А не пойти бы тебе!..» – И Волков улыбнулся. А затем, сам удивляясь такому своему мыслимому нахальству, открыто рассмеялся. Васильев подхватил этот смех, но колючий взгляд его так и шкрябал по лицу Георгия, словно норовя прочесть мысли молодого сотрудника.

– Говорят, у вас гости, – сказал Васильев, прекратив смеяться

первым.

Волков тоже вмиг сделал лицо серьезным. Почему именно у нас? Что – мы, какие-то особенные с Яковлевым. Или чем проштрафились?

– Едемте, – с неохотой все же предложил он.

В машине они сели сзади: Волков справа, Васильев за водителем.

Не впервые Георгий находился к старому кадровику так близко, но сейчас в тесном салоне смесь запахов, исходивших от неприятного спутника, ударила в ноздри с особенной силой. Даже водитель вывернул голову назад, но перехватил строгий взгляд Георгия и сделал вид, что обернулся так просто. Волков же подумал, что не зря Васильева все боятся: старика запросто можно использовать в качестве не ратифицированного никакими договорами биологического оружия против особо несговорчивых, а то и в качестве прямого орудия пытки.

– Что-то душно, – сказал Волков, открыв окно, и водитель понял его, тоже приспустил стекло на своей двери.

– Ты не переживай, Жорик, Васильев тебя надолго не оторвет, – проскрипел старик и хлопнул водителя ладонью по плечу: – Трогай, братец, не задерживай!

Водитель снова оглянулся, дожидаясь приказа начальства. Волков кивнул, и «Волга» неторопливо вырулила на мостовую.

– Вы что-то про гостей из Москвы говорили, – напомнил Георгий.

– Про Москву Васильев ничего не говорил, – старикашка мотнул лысой башкой. – Хотя это оно верно. Из Москвы. Не в первый раз уже к твоему шефу такой интерес. И как бы не в последний… Мало, видать, ему два года назад досталось. Не впрок пошло. Гляди, Жорик, как бы не залетел твой шеф. И ты вместе с ним.

Георгий решил не провоцировать Васильева лишними вопросами. Пусть выкладывает, что хочет, и убирается. Поэтому промолчал, хотя, разумеется, ему очень интересно было, откуда у старика такая информация про Яковлева. Но расспрашивать посчитал ниже своего достоинства.

– Ты над чем сейчас занимаешься, Жорик?

– Дело веду, – еще более сухо ответил он.

– Да это понятно, что дело, – усмехнулся Васильев. – И как перспективы?

«Весьма туманны», – подумал Георгий. Все было написано на его лице.

– А вот у Васильева дела всегда четки, прямы и ясны. Как детская слеза, – сказал старик, не уточнив, правда, где связь между делом в папке и детской слезой, и от такой нелепицы снова заставил Георгия разрываться между молчаливым презрением и естественным желанием задавать вопросы, несмотря на все свое неуважение к старому кадровику.

«Волга» катилась по почти пустынным в это время дня улицам Карельска. За окошками мелькали деревья, будки киосков, жилые дома, меж которыми проглядывали пустые дворы. Редкие прохожие шли по тротуарам. Чаще женщины.

– Гляди, Жорик, тихо-то как! – снова заскрипел Васильев. – Граждане на работе, учебе, занятиях. Запросто можно вычислить какого-нибудь бездельника, праздношатающегося тунеядца. Но тут еще важно отличить его от какого-нибудь работяги, труженика, вкалывающего в ночную смену, а день отдающего прогулкам по городу. Чтобы не обидеть нашего (он выделил) человека незаслуженными подозрениями. Вот ты сумеешь это сделать по первому взгляду, а, Жорик? Чего молчишь-то? Иэх, распустили народ!..

Скрип Васильева изменился, стал натужным, похожим на хруст.

– А Васильев умеет… Мне бы годочков полета сбросить да ребят своих вернуть. Чую, чую, скоро всему конец настанет. Не удержать такую махину! Куда катимся… «Меховое» дело вспомни. Лично Андропов под свой контроль взял. Да только что наш уважаемый председатель – даже если вдруг его власть станет, что он может сделать, этот «джазист», стихоплет? Тут другой масштаб нужен. Тут во как надо! – И Васильев показал как: стиснул сухонький кулак, да с такой силой, что костяшки пальцев стали избела-желтыми, а ноготь большого словно готов был взорваться от давления запертой в нем крови.

Открытый наезд на высочайший чин в системе не испугал и не покоробил лейтенанта Волкова. Он давно знал, что Васильев тактичностью не блещет и порой может правдой-маткой крыть любого. И то, что при всех своих резких высказываниях он продолжает сидеть на месте, желающие накляузничать должны были понимать: лучше не стоит этого делать – себе дороже. К тому же не зря сплетни ходят про Дзержинского да про «самого» Андропова…

– Так что насчет гостей-то? – не удержался Георгий.

– А вот ты подумай, покрути мозгами, – прохрустел Васильев. – Как надумаешь, дуй сразу к старику. Зря, что ли, тебя отправляли на курсы? Ваньку валять? Все управление на тебя большие надежды возлагало, а твой Яковлев, хитрец, взял да и присвоил себе ценнейшего работника. Но не век-то ему барина из себя строить… Так что смотри, кумекай. Глядишь, старик Васильев замолвит за тебя словечко… Нут-ка, милок, высади меня здесь! – Старик нагнулся к водителю, обдав его облаком своего дыхания.

«Волга» остановилась перед серым зданием исполкома. Васильев, кряхтя, выбрался наружу, напустил на себя важный вид и ни словом, ни жестом не перекинувшись с Волковым, словно того больше не существовало для него в эту минуту, направился к высокому крыльцу. Георгий проводил его взглядом, представив, как Васильев общается с городскими чиновниками, и как те – прекрасно зная, откуда он, кто такой и какие, вероятно, стоят за его спиной люди, – вынуждены терпеть присутствие вонючего старикашки.

Волков аж сам передернулся.

– Ладно, поехали! – сказал он водителю.

Через десять минут они прибыли к зданию мединститута. Угрюмое каменное строение анатомического театра (обточенный за сто лет дождями кирпич, давно немытые стекла) притулилось в тенистом парке на задворках огороженной чугунным забором территории. Когда Георгий выбрался из «Волги», входные двери распахнулись, и на улицу высыпала группа молодых людей в белых халатах – юноши и девушки, они что-то увлеченно обсуждали, и Георгий на миг позавидовал их беспечности и хорошему настроению. Студенты смеялись, говорили громко, никого не стесняясь, казалось совершенно не замечая ничего и никого вокруг, кроме самих себя.