Людоед, который объелся (сборник)

Макбейн Эд

—1 Перед вашим приходом, Уилз, я спрашивала у мистера Шамбрена, как мне быть с представителями прессы.

— Деточка,— ответил Шамбрен,— мне кажется, сегодня в бальном зале будет демонстрация мод. В Кристальной гостиной устраивается прием для тунисского посла. Завтра организуется обед для Лиги жешцин-избирателей. В четверг — прием у старой миссис Хейвен в пентхаусе «Л», на котором она объявит, что дарует земельный участок для нового кладбища собак. Все эти мероприятия как раз в вашей компетенции, Элисон!

— Вы прекрасно знаете, что я спрашиваю, как быть „с Муном! — рассердилась Элисон.

— С Муном? — повторил Шамбрен, поддразнивая ее.— С каким Муном? Ах да, этим писателем, который в субботу дает званый вечер! Мистер Амато может дать вам для прессы

массу пикантных подробностей об этом вечере. К тому же вы ведь говорили с самим Муном, не так ли?

— Говорила! — ответила Элисон так резко, что Джон с удивлением посмотрел на нее.— Но вы не знаете, о чем я вас спрашиваю, мистер Шамбрен! Меня осаждают репортеры, и каждый требует какого-нибудь заявления со стороны отеля о том, что у нас произошло и что происходит.

— По поводу смерти мисс Прим мы можем только выразить наше сожаление. А что касается угрозы Муну, никакого заявления мы сделать не можем. Это дело прокурора и полиции. Учтите, Элисон, никакого заявления! — Шамбрен холодно улыбнулся.— Интересно, успеет ли хор Метрополитен Опера пропеть свое «Поздравляем с днем рождения»? Хотите пари? По доллару с каждого против двух моих!

Каким бы он ни был подонком, не вижу ничего смешного в таких шутках,— сухо заметила Элисон.

— Вы должны воспитать в себе некоторую черствость, Элисон, если хотите заниматься нашим делом.— Шамбрен посмотрел на нее отечески снисходительно, но тон его был серьезен.— Шутить над всем — часть нашего имиджа! Проявлять эмоции по поводу чего-либо — значит показывать свою слабость. Но шутки шутками, а в душе и я сентиментален. Я переживаю смерть этой девочки Прим, хотя никогда не знал ее. Вы читали, что раскопала про нее «Ньюс»?

Элисон утвердительно кивнула.

— Никаких шансов на будущее,— продолжал Шамбрен.— Смерть отца. Дурная мать. Вероятно, никакого формального образования. Она только и могла, что показывать со сцены свое тело, а после каждого показа попадала в лапы какого-нибудь Джона с Бродвея. Возможно, она решила, что если уж попадать в лапы, то за деньги. Талантливое тело, но ум сентиментальной восьмилетней девочки — так, кажется, сказал про нее Мун. Как бы то ни было, она настолько ненавидела его и настолько хотела освободиться, что взяла десять тысяч от таинственного благодетеля и решилась на убийство. Но в последний момент не нашла в себе сил выполнить эту задачу. Вы скажете — слабая, невротичная, неуравновешенная девушка. Но это по-человечески -— по-человечески беспомощное существо. Я переживаю ее смерть. Мне жаль, что, не зная ее, я не мог вовремя ей помочь. Но Мун! — Губы Шамбрена на миг сжались.— В нем нет ничего человеческого. Мисс Прим — не первая, кто покончил с собой. Был еще французский дипломат, возможно, и та английская актриса, и несчастный Мак-Айвер, дело которого было явно состряпано Муном. Это — только те, о ком мы знаем. А сколько еще жертв было за пятьдесят лет расчетливого садизма? Неужели вы действительно думаете, Элисон, что меня хоть немного беспокоит судьба такого человека? Так что, когда я шучу насчет того, успеет ли хор спеть «Поздравляем с днем рождения!» на его вечере, я просто маскирую тайную надежду, что кто-нибудь под шумок выпустит из него кишки.

— Аминь! — пробормотал Джон.

— Вы, мужчины,— растерянно произнесла Элисон.

Шамбрен усмехнулся.

— Предоставим Муну беспокоиться за свою жизнь, а если он умрет, обойдемся без цветов. И я не шучу' Ну, ладно, мисс Барнвелл, берите-ка мистера Уилза и покажите ему, как мы тут организуем площадку для игр богачей в Нью-Йорке.

Отдел, которым ведала Элисон, занимал три комнаты рядом с кабинетом Шамбрена.

– — Итак, первое, что мы сделаем, Джонни,— закажем столик в Гриле и перекусим. Я бы не хотела пропустить первое публичное появление Муна, а вы?

Джон покачал головой. Он чувствовал себя как кролик перед удавом. Но рано или поздно он ведь должен встретиться с Муном лицом к лицу?

Элисон была совершенно права, когда говорила, что ее кабинет осаждают репортеры. Им пришлось буквально прокладывать себе путь сквозь толпу журналистов, громко требующих новых сведений. Наконец они вошли в кабинет Элисон и захлопнули за собой дверь.

— Хотела бы я хоть на пять минут напустить их всех на мистера Шамбрена,— усмехнулась Элисон.— Вряд ли ему пришло бы в голову шутить. Садитесь, Джонни.— Она сняла телефонную трубку.— Будьте добры, соедините меня с мистером Кардозой в Гриле! — Она взглянула на Джона.— Посмотрим, забыл ли он, как вы, мои женские чары? Это старший официант в Гриле. Добрый день, мистер Кардоза! Говорит Элисон Барнвелл.— Она прикрыла трубку рукой, пока тот что-то пространно говорил.— Не забыл! Ну, теперь главное испытание,— сказала она.— Мистер Кардоза, мне нужен столик на двоих сегодня. Да, я знаю, сегодня там званый завтрак...5 Зачем же еще, как вы думаете, я стала бы рисковать своей фигурой?.. Нет, это не приказ мистера Шамбрена. Это моя личная просьба, дорогой мистер Кардоза... Конечно, мы будем висеть на люстре, если необходимо... Спасибо вам большое, мистер Кардоза! Вы просто ангел.— Элисон опустила трубку.— Ну вот, все в порядке. Он рассыпался в обещаниях. Очевидно, я еще что-то имею на своем счету!..

— Вы прелестны! — улыбнулся Джон.

— Как далеко заходит ваша скромность, Джонни? — Она засмеялась.— Как видите, я заметила вас вчера, а это означает, что я не хотела, чтобы вы меня забыли. Что именно я, как пресс-секретарь, должна для вас сделать в этом выстланном плюшем аквариуме?

— Я и сам точно не знаю,— ответил Джон, избегая ее взгляда.— Я еще не готов задавать умные вопросы. Если я просто буду ходить за вами по пятам и смотреть, как работает вся эта машина?

— Ходите, Джонни! Вы не против, если я перейду на дружеский тон?

— Конечно,— с готовностью сказал он.

— У меня противная память, Джонни.— Улыбка угасла на губах девушки.

— Ну вот еще!

— Послушайте. Я открою вам свои секреты, Джонни, потому что я хочу того же с вашей стороны. Когда-то я была замужем за самым лучшим человеком на свете. Он погиб во время испытания бомбы в Неваде. Какое-то время я хотела умереть. Мне нравилось быть замужем. Нравилось, чтобы меня любили. Я знала, что никогда больше не полюблю и, если даже выйду замуж, это будет не то, совсем не то. Наконец я взяла себя за шкирку и пошла работать. Специальности у меня не было, но мне посчастливилось получить хорошее образование. Я попробовала стать репортером, но для этой работы я оказалась слишком женщиной. Я стала организатором рекламы для туристического агентства. Потом была модельером, работала в одной кинокомпании и наконец — здесь. Вот тут и возникает моя противная память. Противная, потому что напоминает о страшных вещах. После того как я вас впервые увидела, она напомнила мне что-то, что следовало забыть.

— Что?

— Фотографию молодого человека, выходящего из отдела кадров «Интернэшнл». Отец этого человека был специалистом по обезвреживанию бомб. Может, из-за каких-то моих собственных ассоциаций та фотография мне запомнилась. И история, связанная с ней, история человека, покончившего с собой после столкновения с Обри Муном.

Джон с трудом перевел дыхание.

— Ну вот, вы знаете'— кто я!

— Знаю, Джонни.— Она мягко улыбнулась.— Я подумала, что должна вам это сказать, если мы собираемся провести вместе ближайшие несколько дней. А вы знаете, когда мистер Шамбрен упомянул о вашем отце, вы побелели, как бумага? Мистер Шамбрен не заметил. Он был зачарован звучанием собственной речи.

— И вы ничего не сказали ему?

— Зачем? Как я теперь вспоминаю, вы легально изменили свое имя. Напоминание о том, что вы — Мак-Айвер, принесло бы вам много новых бед, не правда ли?

— Массу бед...

— Меня беспокоит другое, Джонни! Когда вы явились сюда изучать гостиничное дело, вы, должно быть, знали, что в этом отеле живет Обри Мун?

— Знал.

— Он может вас узнать?

— Не знаю.

— Во всяком случае, на одно вы можете рассчитывать: мистер Шамбрен не выведет вас отсюда за ушко по первому требованию Mvнa. Джонни?