Люффены
Шрифт:
– Вечно ты придумываешь всякую чепуху, – бормотал Дэльффен, выскочив из спальни вслед за сестрой.
– Зато моя чепуха смешная.
– И вовсе она не смешная. Нисколечко не смешная. Сравнила меня с грустом! Кому сказать, не поверят.
В просторной столовой дедушка Дорффен уже сидел за столом, о чём-то сильно задумавшись. Бабушка Эффен приносила из кухни тарелки, чашки и столовые приборы. Папы нигде не было видно.
– А где папа? – спросил Дэльффен, вскарабкавшись на стул.
– Ты забыл пожелать нам доброго утра, – нахмурившись,
– Извини, – смутился Дэльффен. – Доброе утро, дедушка и бабушка. И тебе доброе утро, Бубуль.
Бубуль ничего не ответил Дэльффену.
– Ты бы лучше его полил, – захихикала Лиффен.
– Вот именно, полил бы! – послышался писк из кармана Лиффен. И почти сразу оттуда высунулась Меховичка, уставившись на Дэльффена своими розовыми глазками.
Меховичка была питомицей Лиффен. Забавное маленькое существо, покрытое густой белой шерстью, оно упало на Землю с пролетавшего мимо метеорита. Лиффен нашла малютку у кипящего озера и сразу же принесла домой. Так Меховичка, которая постоянно пряталась в кармане своей новой хозяйки и любила повторять за ней слова, стала новым членом семьи.
Что же касается Бубуля, он ни в коем случае не относился к люффенам. Даже не состоял с ними в самом дальнем родстве. Он просто жил в их семье уже много-много лет. Сколько Дэльффен себя помнил, Бубуль всегда сидел в своей корзине и тихо посапывал. И папа Дэльффена, и дедушка Дорффен, рассказывая о своём детстве, упоминали Бубуля. Дэльффену иногда казалось, что Бубулю исполнилось сто лет. А может, и больше. Он всё собирался поинтересоваться об этом у самого Бубуля, но никак не мог решиться.
Выглядел Бубуль причудливо. Его тело без рук, ног, но с коротким хвостиком, напоминало расплывшееся тесто. На голове, которая сливалась с бесформенным телом, лежала коричневато-зелёная болотная тина. Глаза Бубуля прикрывали морщинистые веки, щёки сильно обвисали, а стоило ему открыть широкий рот, как оттуда виднелся зеленоватый свет. Бубуль обожал воду, постоянно просил полить его из лейки, а если это забывали сделать вовремя, ворчал, что совсем высох и скоро умрёт. Во время дождя корзину с Бубулем выносили на улицу, и тогда он становился необычайно довольным, а зеленоватый свет из его рта начинал светить ярче обычного.
Однажды дедушка Дорффен, действуя из благих побуждений, предложил поместить Бубуля в аквариум. После таких слов Бубуль сильно оскорбился, заявив, что люффены хотят его утопить. Больше в семействе об аквариуме разговоров не заводили.
Дэльффен вышел в гостиную и принялся искать лейку, из которой обычно поливали Бубуля. Но она, очевидно, уже была упакована в одну из коробок. Пришлось идти на кухню и просить у бабушки полотенце. Смочив полотенце водой, Дэльффен положил его на голову Бубуля, услышав недовольное бурчание:
– Давно бы так! А то проходят мимо, занимаются своими делами, а о бедном Бубуле не вспоминают. Наверное, ждёте, когда я высохну и умру. Вот вам облегчение-то будет!
– Ну что ты, Бубуль, – улыбнулся Дэльффен. – Мы всегда помним о тебе. Сейчас начнём завтракать, и я дам тебе самую большую булочку.
– Сначала забывают намочить, а потом булочками задабривают, – бормотал Бубуль, но уже с лёгкой улыбкой на губах.
Когда завтрак начался, домой примчался встревоженный папа. Он так переживал за предстоящий переезд, что даже не смог как следует позавтракать. Выпив чашку горячего кофе, папа сообщил, что пора собираться в дорогу. Коробки с вещами предстояло перевозить к новому дому на тележках. Всего их было три. Погрузив на тележки часть коробок, папа скомандовал:
– Вперёд!
Одну тележку толкал он, вторую дедушка Дорффен, третью бабушка Эффен. Дэльффен, Лиффен и прибежавший на помощь друзьям Тинни-Ти, шли следом, неся каждый по небольшой коробке.
– Ну и барахла у вас набралось, – небрежно бросил Тинни-Ти. – Зачем вам столько хлама?
– Какой же это хлам, – возмутилась Лиффен. – В коробках лежит всё самое необходимое.
– Самое необходимое! – повторила Меховичка, выглянув из кармана Лиффен.
– Ты говоришь, как моя тётка, – не успокаивался Тинни-Ти. – Её наряды занимают целых четыре шкафа. Вы только вдумайтесь в эту цифру. Четыре! А ещё есть шкафы для шляп.
– Госпожа Хру-Хо любит принарядиться, – хохотнула Лиффен.
Тинни-Ти насупился и Лиффен, решив его приободрить, сообщила, что у них осталось несколько бабушкиных булочек.
– Другой разговор, – обрадовался Тинни-Ти. – Булочки вашей бабушки я люблю.
– Ой! – вскрикнул Дэльффен. – Я же совсем забыл наловить кузнечиков для Эды. Она наверняка сильно проголодалась.
– А разве в банке нет кузнечиков? – удивилась Лиффен.
– Ни одного, – Дэльффен наморщил лоб. – Кто-то скормил всех кузнечиков Эде вечером. И я знаю, кто это сделал.
– Не смотри на меня так, я не кормила вечером Эду.
– Не кормила! – крикнула Меховичка, и добавила, уже от себя: – И я не кормила Эду. Я вообще её боюсь. Она так чавкает кузнечиками, что может и меня запросто слопать.
– Не переживай, – сказала Лиффен. – Эда питается исключительно сухими кузнечиками.
– Интересно, – Дэльффен остановился и поставил коробку на землю. – Если ты не кормила Эду, кто же тогда отдал ей всех кузнечиков?
– Возможно, бабушка, дедушка или папа.
– А вот и нет, – запротестовал Дэльффен. – Они всегда оставляют пару-тройку кузнечиков Эде на утро.
– Хватит вам говорить про кузнечиков, – попросил Тинни-Ти. – Перевезём вещи, наловим вашей Эде тысячу кузнечиков.
– Ты не понимаешь, – взволнованно произнёс Дэльффен. – Если Эда голодна, её лепестки не будут светиться при появлении Зловреда.
– Да знаю я, – отозвался Тинни-Ти. – Но когда Зловред рядом это и так можно почувствовать. Разве я не прав?
– Прав, – согласилась Лиффен. – Просто Эда чувствует его появление раньше, чем любое другое живое существо.