Люфтваффельники
Шрифт:
з. з.ы. Кстати, попробуйте на досуге взять газету и соответствующее фото…
96. Под белоснежным куполом
В училище ажиотаж — курсанты разъезжаются на войсковую стажировку. Кто-то летит на Дальний восток страны, кто-то в Прибалтику… Наша группа из пяти человек поехала в Белоруссию в уютный городок Витебск, где базировался полк ВТА (военно-транспортной авиации) с новенькими Ил-76.
После уральской зимы мы попали в настоящую весну. Городок чистенький и очень уютный! Погуляли по набережной Двины, зацепились языками с девчонками. Девчонки симпатичные, улыбчивые…
В полку нас приняли как родных, расписали по экипажам. В экипажах тоже
В полку суета, переходящая в нервозную панику — плановые прыжки! Раз в год, каждый «летун» обязан прыгнуть с парашютом! Аж целых три раза! Положено так, чтобы в случае чего (упаси Господи), смог выбросить свое драгоценное тельце за пределы хаотично падающего самолета и спасти жизнь, а идеале еще и сохранить здоровье. Во как. Мало ли чего?! Техника, конечно же, надежная, но полк работает интенсивно, самолеты были в Афгане, на некоторых машинах имеются латки от попаданий из стрелкового оружия. На паре бортов стоят блоки с тепловыми ракетами-ловушками. Эти машины вообще работяги — из Афгана не вылазят! Экипажи — настоящие «зубры» и прожженные асы, солидные и молчаливо-улыбчивые ребята, не намного старше нас…
Поэтому пользоваться парашютом как средством спасения персональной тушки (не Карлсоны же, право слово, пропеллера в жопе нету, щеки дуй не дуй, ручками маши не маши, а самостоятельно летать за пределами самолета все равно не получится), каждый член экипажа обязан уметь «не приходя в сознание». То есть на полном автопилоте и на инстинктах самосохранения. И никак иначе! Все отрабатывается до автоматизма и ежегодно освежается на плановых прыжках! Так что, милости просим на борт, гыгыгы!
Тем не менее, особого рвения и повсеместного энтузиазма среди личного состава авиаполка не замечено — все стараются наглухо откосить от смутного удовольствия поболтаться на шелковой тряпке в голубых небесах или договориться — получить заветную галочку, а с парашютом попрыгать вокруг самолета, стоящего на бетонке …и хватит!
Начальник ПДС (парашютно-десантной службы полка) организовавший допотопный Ан-2 и парашюты, чуть ли не пинками загоняет экипажи Ил-76-х в микроскопический «кукурузник». У потенциальных «попрыгунчиков» рожи откровенно бледные, а в глазах сквозит высокая тоска необъяснимая словами. Прыгать никто не хочет! Ну его к лешему! Тем более что приземление достаточно жесткое… да и судьбу испытывать тоже не особо хочется! Вдруг основной парашют не откроется?! Есть еще и запасной, но мало ли?! Полезная площадь его несколько меньше, чем у основного, а следовательно и скорость падения выше… и как следствие — удар о землю более основательный! Вопросов нет, запасной парашют автомат ППК откроет, который на критическую высоту настроен, так что пропасть не дадут, но… очко то все равно не казенное, жим-жим! И вообще, оно нам надо?! На старости лет добровольно выбрасываться из самолета и болтаться на стропах, как капля на…конце?!?! …в полном рассвете своих сил, да в здравом уме?! Бррррр! Небо как небо! «Мильон» раз его уже видели! Я лучше на него из иллюминатора посмотрю… Может не надо?! А?!
А нам — курсантам страсть как охота прыгнуть — здорово же?! Выброс адреналина в кровь, ощущение свободного полета, сопливый восторг и все такое! Классно! Паришь себе как птица, а земля такая красивая! И тишина!!!
Но наших фамилий в списках на плановые прыжки естественно не значится! А прыгнуть хочется! Страсть как охота, честно-честно! Подходим и спрашиваем.
— Товарищ капитан, а нам можно прыгнуть?
Начальник ПДС сначала посмотрел на нас как на клинических умалишенных, затем просветлел лицом от неожиданного счастья и ободряюще улыбаясь, вцепился в каждого мертвой хваткой дружелюбного бультерьера.
— Конечно можно! И даже нужно! Прыгать надо много! Очень много!!!
И мы стали прыгать! Причем прыгали за всех и за каждого в этом авиаполку, кто смог «договориться» с прозорливым капитаном, включая авторитетных аксакалов — за командира полка, за старшего штурмана, за самого начальника ПДС естественно, «за папу», «за маму»…
Старым авиаторам «в лом» и честно говоря, страшновато прыгать — на хрен судьбу испытывать?! Справедливости ради, весьма боязно в зрелом возрасте доверять свою драгоценную жизнь куску шелковой тряпки, пусть даже многократно надежной. Поэтому и тянут экипажи свои неисправные машины до аэродрома. Любой ценой, но на посадку. Железяка какая-никакая, а завсегда надежней «носового платка», пусть даже из высококачественного шелка пошитого. Взлетели на самолете?! На самолете и сядем! Он большой и красивый, а тряпочка вон какая махонькая, в рюкзачке утрамбованная… да и раскроется ли?! Несерьезно все это! Да и машину без присмотра жалко бросать! Мало ли куда свалится?! Кому на голову такая махина рухнет… Не, спасибо конечно, но лучше невостребованные парашюты после посадки обратно сдать…
А курсанты еще дурачки неопытные, жизни не нюхали, вот пусть и прыгают, пока мозгов нет! Подрастут немного, уму-разуму наберутся, сами начнут косить ежегодно и других восторженных дурачков искать! Благо на войсковую стажировку из года в год исправно присылают птенчиков неоперившихся, остро-желающих разнообразные приключения на свою жопу поискать! А чем старше становишься, тем мудрее и осторожней — закон жизни…
Когда мы напрыгались фактически до изжоги и замучались напяливать на себя подвеску парашютов, а также когда от постоянных ударов о землю наши персональные задницы стали равномерно синюшного цвета, то наши мозги немного зашевелились. Осторожно почесав отбитую «пятую точку», и прикинув «пятую конечность» к носу, мы стали активно достаточно филонить, всячески уклоняясь от дружелюбно-настойчивых приглашений начальника ПДС «попарить на халяву в бескрайних просторах голубого океана» еще раз 10-15-ть. Пипец, благодарим покорно, но романтика кончилась! Хватит! Хорошего понемногу!
И вот тогда уже за нами стали бегать все кто не попадя (в полку быстрее звука разнеслась благая весть о пяти дурачках-добровольцах, которых хлебом не корми, а дай башкой вниз из самолета выброситься). Все офицеры и прапорщики авиаполка, нежелающие рисковать своими драгоценными жизнями, устроили на нас массированную облаву и стали ловить нас везде и повсеместно, предлагая весьма неплохую денежку за каждый прыжок под фамилией убедительно-жалобного просителя. Хм! Вариант! Неплохая прибавка к стипендии, однако!
В результате, процесс прыжков с парашютом плавно перешел на коммерческую основу, и мы стали ОЧЕНЬ богатыми курсантами, которые в конце войсковой стажировки смогли позволить себе очень даже приличный ресторан, где весьма неслабо погудели… но, это уже другая история.
97. Штучка с ручкой
Парни возвращались после войсковой стажировки из различных уголков Советского Союза. Оставаясь детишками с большими пиписьками, с мозгами, функционирующими за счет незатейливых инстинктов типа поесть, поспать и захалявить, а также с интеллектом на уровне детсадовской группы младшего возраста, курсанты волокли в альма-матер и в родную казарму всевозможные железяки, которые «плохо лежали» на аэродромах в местах проведения стажировок.
Чего только мы не привезли?! И кучу стреляных гильз от авиационных пушек ГШ-23 и ГШ-30 и снаряды калибром в 23 и в 30 мм. после осечек, и звенья от лент и целые пиропатроны от системы пожаротушения и пороховые шайбы от двигателя НУРС и латунные трубки и нихромовую проволоку и старенькие приборы — от высотомеров ВМ-14 до компасов КИ-13 «рыбий глаз», парашютные стропы, пружинные ножи-стропорезы …и много еще чего полезного и, несомненно «очень нужного»…
Витя Копыто со стажировки из Белоруссии привез непонятную хренотень — дюралюминиевый блок серого цвета необычной формы с торчащим из его недр металлическим тросиком с прочным колечком на самом кончике. И начал хвастаться. То кольцо на палец наденет и начнет блочок раскручивать (хотя он весил под килограмм, не меньше), то сам блок в руки возьмет и за тросик дергает…