Лже-Абсолют
Шрифт:
«Конечно, если бы что-то взяли, уже было бы известно. Получается, что целью преступников являлось не ограбление?.. Еще вариант: хотели взять нечто ценное, да Лена спугнула. Что такого примечательного у нас в институте? За что стоило бы пойти на убийство?»
– Зачем она торчала здесь допоздна?.. – с надрывом повторила Лариса Петровна. С ролью «заботливой мамы» она окончательно рассталась; теперь стояла одна задача: спасти честь мундира. Необходимо было, чтобы каждый сотрудник, вплоть до дворника и уборщицы, ясно осознал: Лена осталась после
– Как преступник мог проникнуть сюда? – в свою очередь задал вопрос Федор и тут же понял всю его несуразность. При существующей безалаберной охране в институт может проникнуть любой…
– Феденька, – осторожно поинтересовалась Лариса Петровна, – Лена не делилась с тобой какими-либо опасениями?
– Опасениями?
– Может ей кто угрожал?
«Она тоже не исключает того, чтобы убийца пришел с целью убийства Лены?.. Гордись, Федя, гордись! Ум великой женщины работает в том же направлении, что и твой.
Стоп! Профессионала обычно приглашают люди «большого» уровня. Кто-то из них заказал скромного ученого Лену Крамскую?.. Бред!»
Федор еще некоторое время поговорил с Ларисой Петровной, однако не узнал ничего нового для себя. Более всего он хотел вернуться в свою лабораторию и осмотреть ее. Он знает там каждую деталь, знает, где находится любая мелочь. Вдруг следователи чего-то упустили?
Он напрямую спросил об этом шефиню, и услышал:
– Я уже здесь не командир. Лаборатория оцеплена полицией.
«Придется пообщаться с полицией», – решил Москвин.
Дверь в лабораторию была опечатана. Сколько раз, подходя к ней, Москвин ощущал странное желание поскорее окунуться в канувшую в небытие, почти неизвестную нам жизнь. Загадки прошлого – это загадки вечного водоворота Вселенной. Соприкасаясь с Вечным, слишком отчетливо понимаешь суетность окружающих нас проблем. Люди отвоевывают место под Солнцем, дерутся за очередную должность, упиваются наградой в виде денег, почета, славы. И считают, что их мелкий успех останется навеки запечатленным в анналах истории, что гигантский круглый шарик – Земля на радостях закружиться еще быстрее. К чему этот нелепый самообман? Из-за скудости ума?..
И только входя в лабиринт познания, именуемый Тайной Пирамид, Федор невольно получал ответ: сиюминутность – активна и горяча сверх меры, Вечность – торжественна, холодна, рассудительна.
Федору показалось, будто Лена здесь, что-то рассказывает ему об удивительных свойствах пирамид… «Знаешь, Федя, даже при жутком морозе вода внутри пирамиды не замерзает. Не задумывался, почему?»… В самом деле, почему?
Мы создали схемы, кажущиеся нам непреложными, и любое отступление от них относим к неестественному, к области феноменологии…
– Лена, – хочет ответить ей Федор и тут понимает: между ними больше не будет диалога, никогда не будет!
Он мысленно представил Лену лежащей в гробу. Такая живая, заводная и вдруг… Как она наверное испугалась, увидев убийцу! Ведь какое страшное выражение приняло ее лицо! И теперь в морге работают стилисты смерти, придавая ему более-менее приемлемый вид.
И вдруг опять… глаза незнакомой поэтессы. Федор не выдержал, крикнул: – Кто вы?
– Какая разница, – услышал в ответ. – Считайте меня началом творческого процесса и, одновременно, – его концом, гармонией любви и венцом разочарования, фантазией влюбленного мужчины и наискучнейшей подругой при совместной жизни. Я – чаровница веселого праздника, Леди Ночь…
Возвратиться ко мне подругаДолгожданная – Леди Ночь.И опять – по вечному кругу…Не сестра, не жена, не дочь…– Вы снова читаете стихи, как и вчера. Это ведь вы мне их читали?
– И вам, и каждому из гостей.
– Почему преследуете меня?
– Это вы преследуете себя.
– Преследую себя?!
– …Да, Федор Николаевич.
Последняя фраза была произнесена уже иным голосом. Говорила другая женщина, невысокая, полная, с добрыми печальными глазами… Это – начальник отдела кадров института Вера Митрофановна.
– Очень жаль Леночку, безмерно жаль. Смотрю, вы стоите около двери.
– Мне все время кажется, что стоит открыть ее, как снова увижу Ленку. Не верю…
– К сожалению, – вздохнула Вера Митрофановна, – Леночка – в морге.
И опять: В МОРГЕ РАБОТАЮТ НАД ЕЕ ЛИЦОМ СТИЛИСТЫ СМЕРТИ, ПРИДАВАЯ ЕМУ ПРИЕМЛЕМЫЙ ВИД…
Сам ли об этом подумал Федор, или то нашептала ему загадочная поэтесса?..
– Ваша лаборатория опечатана, Федор Николаевич.
– Вижу!
Вера Митрофановна ушла, а мысли Федора вновь закрутились вокруг поэтессы. Кто она?..
Чтобы ответить на вопрос, следует для начала выяснить, с кем из коллег по работе она пришла на этот вечер?
Он позвонил Павлу Петровичу. Тот сразу же выразил Федору соболезнование:
– Отличная девушка была твоя соавтор.
– Потеря для всех нас, Павел Петрович. Но я хотел спросить тебя о другой девушке, она была с нами в ресторане.
– Не изменяешь себе! Даже в такой момент думаешь о женщинах!
– Дело в другом… Помнишь поэтессу, что читала стихи? Она подошла позже. Кто ее привел? – Поэтесса?.. Читала стихи?..
– Высокая, с темными волосами, взгляд такой… пронизывающий, дерзкий.
– Не было у нас ее за столом.
– Как не было?!
– Федя?!
– Я же видел!
– Может, она сидела за другим столом?
– За другим?
– Ну, да. Ты ведь к концу вечеринки здорово перебрал.
– Подожди… И ты вообще не приметил ее?
– Понимаю, такую даму нельзя не заметить. Только я, Федя, верный муж. К сожалению…
Федор отключился, не понимая, что происходит. Павел Петрович утверждает, будто никой поэтессы не было? «Я перебрал?.. Это он перебрал! Он ничегошеньки не помнит!