Лживый язык
Шрифт:
Налил в кофеварку воды, положил туда остатки молотого кофе, завинтил крышку и поставил сосуд на газовую конфорку. Пламя облизывало дно кофеварки, шипело, задевая комок томатного соуса, капнувшего на решетку минувшим вечером, когда я готовил ужин. Я убавил газ, схватил ключи, промчался через портего на лестницу, спустился во двор. Пробежал по маленькому мостику, который вел меня во внешний мир, и по лабиринту переулков добрался до кондитерской за углом. Крейс, я был уверен, точно знал, сколько времени должна занять у меня утренняя пробежка до кондитерской, так как, когда бы я ни вернулся, с пакетом бриошей в руке, он садился за стол ровно в тот момент, когда эспрессо начинал
— Buon giorno, — сказал я, вернувшись в кухню.
— Доброе утро, Адам, — поприветствовал меня Крейс.
— Я решил сегодня немного разнообразить наш завтрак, — сообщил я. — И вместо бриошей купил в кондитерской совершенно замечательные baicoli. Смотрите.
Я выложил на блюдо маленькие печеньица — их делали в виде водившихся в лагуне крошечных рыбешек и называли так же — и с гордостью показал угощение Крейсу.
— Да, аппетитные. Сказочное угощение.
Я налил ему в чашку эспрессо, а себе опять приготовил быстрорастворимый кофе.
— Что с вами? Неужели, работая на меня, превратились в истинного пролетария?
Я рассмеялся, глядя в свою чашку.
— Нет, просто у нас кончился кофе. В кондитерской не было того сорта, какой пьете вы. Вообще-то, у нас многие продукты на исходе. Мне придется опять сделать большую закупку.
— Как это? — удивился Крейс. — Мне казалось, у нас полный шкаф провизии. Куда ж еще больше?!
Я перечислил ему список необходимых продуктов, добавив, как будет ужасно, если у нас кончится что-то безусловно необходимое как раз днем, в часы сиесты, когда все местные лавки обычно закрыты. Неужели он хочет, чтобы я потом часами бегал по городу в поисках открытого магазина, не зная, когда вернусь? По-моему, ему будет гораздо спокойнее, если я сегодня куплю все, что нам нужно.
— Но обещайте, что вы уйдете ненадолго? — взмолился Крейс.
— Постараюсь вернуться как можно скорее.
— Нет, так не пойдет, — вспылил он. — Вы должны сказать точно. Вы не понимаете, я должен это знать. Мне необходимо точно знать, когда вы вернетесь.
Я глянул на часы. Девять. Поход в магазин обычно занимает у меня около часа времени, но в этот день я намеревался по ходу сделать еще одно дело.
— Через три часа? — сказал я.
Крейс оторопел, посмотрел на меня так, будто я его оскорбил.
— Нет, так не пойдет. Через полтора.
У меня было такое ощущение, что я торгуюсь на аукционе.
— Давайте компромисс? Через два.
Крейс подумал и кивнул.
— Ладно. Но ни минутой позже.
После завтрака он, шаркая ногами, удалился в свой кабинет и вскоре вернулся с деньгами. Время он свое отмеривал, а на деньги был щедр. Интересно, где он хранил свои немалые сбережения?
— Здесь триста евро, — сказал Крейс. — Если слишком нагрузитесь, берите водное такси до моста. То, что не потратите, можете оставить себе.
— Спасибо. — Беря деньги, я почувствовал, что его палец чуть дольше задержался на моей ладони.
— Значит, жду вас в одиннадцать, — сказал Крейс, закрывая за мной дверь.
Я пошел через мост.
Скрывшись из его поля зрения, я ускорил шаг и, вытащив из рюкзака путеводитель, стал листать синие страницы в конце книги.
По городу. Информация от А до Я: проживание, банки и деньги, бизнес, преступность и меры безопасности… лекарства… медицинское обслуживание и больницы… Интернет и электронная почта.
Я определил по карте местоположение ближайшего интернет-кафе и быстро направился туда. Насидевшись в четырех стенах палаццо в компании высохшего дряхлого старика, я получал огромное наслаждение, шагая в толпе. Чувствовал себя свободным. Я улыбнулся проходившим мимо двум продавщицам и даже обернулся им вслед. Подходя к бару, я уловил аромат кофе. Вот бы сейчас сесть за столик и просто смотреть, как течет жизнь, подумал я, но устоял перед соблазном, хотя час был ранний, только половина десятого, и в запасе у меня было много времени.
По прошествии нескольких минут я нашел нужную улицу, миновал банк, фруктовую лавку, две булочные-кондитерские, еще один бар. Пошел в обратную сторону. Меня охватывала паника. Вывески интернет-кафе я нигде не видел. Это где-то здесь. Нужно просто спросить. Я вошел в бар. У мраморной стойки пять-шесть мужчин потягивали вино. В Венеции бокал вина называли uriombra, что значит «тенек», поскольку традиционно вино здесь хранили в тенистых уголках города; разумеется, никаких погребов не было.
Я купил бутылку воды и спросил у бармена, мужчины с загрубелой кожей лица и резко очерченными чертами, где находится интернет-кафе.
— Рядом с банком, вниз по лестнице, — ответил бармен. — Только оно закрыто.
— А когда открывается?
Бармен пыхнул сигаретой.
— Уже не откроется. Закрылось навсегда.
— Вы ничего не путаете?
Вместо ответа бармен вновь выпустил дым и отвернулся.
Я достал из рюкзака карту и нашел другое интернет-кафе, в двадцати минутах ходьбы от этого бара. Потом глянул на часы. Времени у меня будет не так много, как я надеялся, хотя с покупками я должен был управиться быстро. Я допил воду, оставил на стойке несколько монет и пошел в направлении Дорсодуро. Шагая по городу, идя по мосту Академии, петляя по узким улочкам, я пытался наслаждаться отпущенными мне двумя часами свободы. Но, видя очередную церковь, в которой наверняка размещались впечатляющие произведения искусства, я чувствовал, как во мне копятся обида и злость. Когда я добрался до интернет-кафе, у меня было такое ощущение, будто я искупался в теплой липкой жидкости.
Войдя в прохладное, оборудованное кондиционерами помещение, я испытал физическое облегчение, но времени на отдых не было. Я подошел к стойке администратора, и тот выделил мне компьютер. Я зарегистрировался в системе и напечатал адрес поисковой программы. Потом набрал имя Крейса. Компьютер выдал более пяти тысяч статей. Интересно, почему я прежде почти ничего о нем не слышал? Я открыл первую статью.
В кратком биографическом очерке сообщалось, что он родился в 1931 году в Эдинбурге, где его отец работал учителем физики в частной школе. В 1949 году поступил в Оксфордский университет, где изучал английский язык и литературу, в 1952 году получил диплом. Крейс решил пойти по стопам отца и устроился учителем в малоизвестную частную школу в Дорсете. Именно в период учительства он написал свой первый роман «Дискуссионный клуб», опубликованный в 1962 году. «„Дискуссионный клуб“ — это не только новое слово в литературе, но еще и умная метафора, срывающая маску лицемерия с нашего так называемого современного цивилизованного общества и обнажающая его безобразное лицо» — так охарактеризовал роман критик «Таймс». Интересно, как отреагировали на такую книгу коллеги и родители учеников Крейса? В статье также говорилось, что на сегодняшний день продано более трех миллионов экземпляров этого романа. Были сведения, что Крейс работает над другим романом, но он так ничего и не опубликовал. В 1967 году Крейс заявил журналистам: «С писательством покончено, мне больше нечего сказать людям. Мой первый роман принес мне огромный успех, и я благодарен своим читателям за поддержку и признание. Но я не уверен, что они будут благодарны мне, если я продолжу печататься. Зачем портить столь идеально прекрасные отношения?»