Мадам одиночка, или Укротительница мужчин
Шрифт:
Изредка я ходила в кинозал и смотрела мыльные, совершенно бессмысленные мелодрамы на уже приевшемся мне турецком языке. А после кинозала я бродила у небольшого озера и представляла себе московскую жизнь, но не ту, которой я жила в последнее время, а с деньгами… Я мечтала купить себе недорогой дом, недорогой джип и недорогую, но тихую и спокойную жизнь… Я ведь и Костика-то полюбила, когда у него еще ничего не было: ни шикарной машины, ни фирмы, ни положения в обществе, ни тех денег, которые он имеет сейчас. Я ведь и потом, уже после того, как мой муж встал на ноги, жила скромно, стараясь не выделяться среди толпы и экономно вести семейный бюджет. Господи, даже страшно подумать, а я ведь и одежду-то себе и детям покупала только во время распродаж, чтобы были приличные скидки… Да и одежда у меня была какая-то невзрачная,
Он даже уговаривал меня купить новое платье или новые сапоги. Я отмахивалась и упрекала его в расточительности. Мол, у меня и так шмоток полно, еще это надо сносить. Я экономила на себе и детях. Я не экономила только на Костике. Зачем мне красивая одежда? Я все равно сижу дома и никуда не хожу… А вот Костик у меня большой человек… Он всегда на виду. На него люди смотрят… Покупать одежду для мужа на какой-нибудь распродаже я не могла. Костика мы одевали на различных показах мод и тратили на его гардероб совершенно баснословные деньги. А затем мы стали шить ему одежду на заказ у именитых модельеров. Когда с Костика снимали мерку и спрашивали, не хочу ли я и себе что-нибудь заказать, я краснела, отрицательно качала головой и говорила, что для меня самое главное, чтобы мой муж был красивым. Кто я? Никто. Всего лишь навсего жена при муже… Тот, кто снимал мерку с моего мужа, смотрел на меня жалостливым взглядом и был по-своему прав. Наверно, он понимал, что такое слепое поклонение мужчине приведет в конце концов к полному краху.
Даже если женщина живет при мужчине, она всегда должна быть женщиной. Потому что на самом деле мужчина живет при ней, да и получается у него все только потому, что рядом с ним находится такая женщина… Без нее он никто… Мужчина не может жить без женщины, а женщина не может жить без мужчины…
Говорят, что деньги дают нам свободу, но с ними я вела затворническую жизнь. Наверно, это происходило оттого, что я просто не могла ими распоряжаться. Костику на новый пиджак, чтобы на переговорах произвел эффект, – пожалуйста… Костику на дорогой спортивный клуб – пожалуйста… Он должен быть в форме и хорошо выглядеть… Массаж тоже Костику просто необходим: он слишком много работает, и у него затекает шея. Того и гляди, остеохондроз может начаться… Костику в казино хочется поиграть, а с пустым кошельком там делать нечего. В конце концов, пусть поиграет. Он эти деньги зарабатывает, он и должен их тратить по его собственному усмотрению… В ночном клубе Костику иногда тоже хочется порезвиться, бокальчик-другой какого-нибудь коктейля выпить… А вот если мне новая юбка понравится, то я ее себе не куплю, потому что мне жировать незачем. Куда мне в новой юбке ходить, я ж с детьми дома сижу? Муж все равно этой юбки не увидит и не оценит, потому что в последнее время он видел меня только в домашнем халате и тапочках. Господи, какая же я была дура… Какая дура… Разве можно было так жить? Разве можно?! У Костика всегда было слишком много желаний, например, купить автомобиль самой крутой марки, яхту и хороший, добротный дом… А у меня никогда не было никаких желаний. Вообще никаких. Меня все устраивало, и мне всегда всего хватало. Можно сказать, что Костик постоянно к чему-то стремился, а у меня никаких стремлений никогда не было. Он даже хотел что-то коллекционировать, а я непонимающе пожимала плечами и думала, что любое хобби стоит денег, а у нас двое детей, а это значит, что лишних денег у нас нет и быть не может.
Тогда холеный и элегантный Костик называл меня скупердяйкой и бесился от того, что мои интересы никогда не выходили за рамки воспитания наших детей. В ответ я жутко злилась и пыталась убедить мужа в том, что на воспитание двоих детей уходит слишком много времени и что я так устаю, что на всякую галиматью типа коллекционирования у меня просто не остается ни сил, ни времени… Господи, даже не верится, что это была я… Даже не верится… Сейчас я совсем другая… Совсем… У меня появились свои жизненные вехи, свои прозрения, свои разочарования, свои удары судьбы… Наверно, если бы кто-нибудь услышал меня со стороны, то подумал бы, что я психопатка, но я вдруг узнала, что в нашей жизни бывают моменты, когда смерть воспринимается во благо и является самым прекрасным и самым стоящим из того, что есть на земле… Я поняла это,
Я очень хорошо это поняла… А еще я вдруг поняла, что я стала совсем другой, я стала женщиной, которая не похожа на всех остальных… Даже здесь… Даже в гареме…
Несмотря на все усилия Раисы, я все равно стала другой, резко отличающейся от остальных девушек…
«Спокойно, не реветь», – говорила я сама себе и начинала думать о том, как отсюда можно сбежать. Один раз, когда Зия принес в мой домик мольберт и краски, он принялся рисовать морской пейзаж, а я… я не выдержала и закричала что было сил… Это был громкий, душераздирающий крик… Этот крик опрокинул глыбу, под которой уже были похоронены все надежды на мое возвращение домой…
От неожиданности Зия выронил краски и посмотрел на меня ничего не понимающими глазами.
– Света, что случилось? Тебе плохо?
– Плохо…
– Что с тобой? Тебе нужен врач?
– Мне нужен психиатр, – мне показалось, что я выдавливаю из себя каждое слово.
Зия был растроган моим взрывом и неожиданно понял, что я спокойна и безразлична только внешне… Это не я… Это просто оболочка моей души… А в самой душе я мечусь, как загнанный зверь. Я через силу улыбалась, через силу расчесывала волосы, через силу смотрела на себя в зеркало… По правде сказать, я и жила-то через силу… Я уже давно потеряла сон и уже не разглядывала с былым восхищением оставленные султаном на подушке драгоценности… Я безразлично складывала их в тумбочку и забывала о них в ту же минуту.
Зия просверлил меня взглядом насквозь и, наверно, сразу подумал о том, что я сказала истинную правду: без помощи психиатра мне никак не обойтись. Евнух больше не мог помочь мне забыть о моих неприятностях, не думать о Москве, о своем доме и о своих детях.
– Света, я очень много думаю в последнее время…
– О чем?
– О том, как помочь тебе вернуться в Россию…
– Я тоже об этом постоянно думаю, – мои глаза загорелись. – Каждый день… Вернее нет, даже не каждый день, а каждый час, каждую минуту я вынашиваю план бегства… Но у меня ничего не получится… Я вижу, как охраняется дворец. Тут полно охраны. Я даже приближалась к лодкам и катерам, стоящим на причале… Как только я к ним подошла, то непонятно откуда сразу ко мне навстречу бросился охранник. Он стал махать руками и требовать, чтобы я немедленно отошла от причала. И все же я улучила момент, когда на причале не было охранника. Я подошла к лодкам и катерам довольно близко и с ужасом убедилась, что лодки надежно заперты на хитрые замки, которые не срежешь и не взломаешь. Я выходила на причал и глубокой ночью, после того как султан ушел, но произошла та же самая история…
– А куда ты собралась, если у тебя нет ни денег, ни документов?
– Не знаю. Куда глаза глядят, только бы подальше от этих мест. Это с виду кажется, что в гареме жизнь без забот… Может, она и вправду без забот, но только не для русской женщины.
В этот момент Зия подошел ко мне поближе и обнял меня за плечи. Я уткнулась в его могучую, накачанную грудь и стала громко реветь. Я ревела и поражалась самообладанию этого мужчины, его железной хватке и завидной выдержке.
– Света, не плачь, – постарался успокоить меня Зия и осторожно погладил мои волосы. – Я тебя прошу, не плачь. Я тоже думал о побеге. О нашем побеге…
Услышав эти слова, я сразу подняла голову.
– Зия, что ты сказал?
– Я сказал, что я тоже очень много размышлял о нашем побеге. Мы убежим сегодня ночью. Я уже все обдумал и все подготовил.
– Как? А почему ты молчал?!
– Я хотел тебе сказать об этом сегодня.
Я посмотрела на Зию растерянным взглядом и как-то нерешительно спросила:
– Зия, ты сейчас говоришь серьезно или ты просто хочешь меня успокоить?
– Я говорю серьезно. Света, я хочу убежать вместе с тобой.
– Ты хочешь убежать?! Но ведь твоя родина Турция… Ты не представляешь, что такое Россия… Ты же никогда не был в Москве…
– Но я видел ее на картинках. Я читал о ней в книжках. У меня есть даже кассета с фильмом о Москве. Я тебе ее приносил, но ты не захотела ее смотреть. Ты сказала мне: «Не трави душу». Я еще тогда тебя спросил, что значит травить душу… Ты долго мне объясняла, но я так ничего и не понял. Я знаю, как выглядят Кремль, Воробьевы горы, парк Горького, Поклонная гора…
– Надо же, какой ты продвинутый. Все знаешь…