Мадемуазель Шанель
Шрифт:
— А он все идет, не отстает, — сказала Адриенна, от волнения переходя на шепот.
Я тут же потащила ее в ближайшее заведение, еще одно насквозь прокуренное кафе.
— Закажи что-нибудь, — попросила я, усадив ее за столик в углу, и она тут же принялась рыться в своей сумочке.
Мы ведь не рассчитывали больше ничего покупать. Но только когда она с отчаянием на лице повернулась ко мне, до меня дошло, что денег у нее нет, а свои я все потратила на шляпки. И вдруг глаза ее расширились.
Мне не понадобилось поднимать голову, чтобы
— Могу ли я чем-нибудь вам помочь, милые барышни? — спросил он вежливо, хотя и слегка иронически, тоном человека, который никогда не заходит в кафе без денег.
— Думаю, нет, если, конечно, вы не хотите заказать нам два кофе и пирожных, — отрезала я.
Резким ответом мне хотелось заставить его отказаться от своего опрометчивого предложения: с какой стати ему тратить на нас свое время и деньги, когда наверняка он может найти других, более сговорчивых женщин.
Но он улыбнулся, обнажая под ухоженными усами превосходные зубы:
— С огромным удовольствием.
И пошел к стойке. Адриенна встревоженно подняла брови. Я только пожала плечами. Пусть этот нахал купит нам лакомство, что тут такого? Ничего неприличного мы себе не позволяем. Но я видела, что она вся дрожит от страха за последствия, к которым может привести мое необдуманное приглашение. Разве тетя Луиза не запрещала нам… Боже, не то что распивать кофе с незнакомцами, но даже заговаривать с ними?
— Может, сядем сюда? — Он уже вернулся и указал на свободный столик с мраморной столешницей.
Он даже выдвинул для каждой из нас стул и предупредительно ждал, пока мы с Адриенной не усядемся.
На меня это произвело огромное впечатление, хотя я изо всех сил старалась это скрыть.
Пока официант расставлял перед нами чашки, я улучила момент, чтобы разглядеть его получше. И сразу заметила, что он очень богат: у него были небольшие, с ухоженными ногтями руки, а пальто его наверняка стоило больше, чем мы с Адриенной могли заработать за год. Он не был красавцем: вытянутое лицо, круглые щеки, длинный нос и тонкие губы, однако в близко посаженных карих глазах светился ум. От него исходил отчетливый запах одеколона, который я терпеть не могла. Подобного рода мужчин я видела в «Ротонде» и раньше, хотя и не очень часто, как правило состоятельных, которые вышли проветриться, поискать запретных развлечений.
Но если он думает, что кофе с пирожными даст ему на нас какие-то права, то сильно ошибается.
— Позвольте представиться, — сказал он, когда Адриенна отпила из своей чашки, а я из принципа к своей не притронулась. — Меня зовут Этьен Бальсан, и я полагаю, мы с вами…
— Бальсан! — Адриенна чуть не поперхнулась.
Он улыбнулся:
— Должно быть, мадемуазель, вы уже слышали мое имя?
— Нет, я… то есть да, конечно, слышала, но я…
Я так и вытаращилась на нее через столик. Что это с ней? Такой вид, будто перед ней сам маркиз Ришелье.
Бальсан кивнул и поправил наманикюренными пальцами
— Я как раз собирался сказать, что мы с вами уже встречались.
— Вряд ли, — ответила я. Адриенна толкнула меня ногой под столом. Я выдавила из себя скупую улыбку. — То есть я хочу сказать, если бы встречались, то я бы обязательно вас запомнила.
— Да? — Он откинулся назад, аккуратно держа перед собой чашку и согнув мизинец. — Неужели?
— Габриэль, — вставила Адриенна, — этот джентльмен…
— Да, — прервала ее я, не отрывая от него взгляда. — Запомнила бы. Я ни разу в жизни не видела вас, прошу прощения, месье.
— Прощения? У меня? — Он усмехнулся. — Ну нет, это я должен просить у вас прощения, мадемуазель. Как вам сказать… Боюсь, я спутал вас с прелестной певичкой по имени Коко, которая приводила в восторг публику в «Ротонде» в Мулене. Жаль, конечно, я надеялся, что вы — это она, и хотел бы поздравить ее и поблагодарить, поскольку считаю, что ее исполнение песенки «Qui qu’a vu Coco dans l’Trocad'ero» — самое прелестное из всех, что мне доводилось слышать. — Он отпил из своей чашки. — Вы обязательно должны когда-нибудь это послушать. У нее выдающийся талант.
Я смутилась и почувствовала, что краснею. Я сделала небольшой глоток черного кофе и обожгла язык. Этьен Бальсан снова улыбнулся, взял тарелку с миндальными пирожными и протянул ее Адриенне. Он что, нарочно дразнит меня? Трудно сказать, но что бы он ни имел в виду, мне все равно, и я уже собиралась высказать ему это в лицо, но не успела, меня опередила Адриенна:
— Ни с кем вы ее не спутали, месье Бальсан. Она и есть Коко из «Ротонды».
— Правда?! — Он сделал вид, что не на шутку потрясен. — Возможно ли это?
— Ну скажи ему, Габриэль, скажи ему правду! — с такой наигранной веселостью прощебетала Адриенна, что мне даже захотелось убить ее на месте. — Не будь такой бессердечной. Месье слышал, как ты поешь, хочет похвалить тебя…
— Мало того что слышал, еще и денег дал, — прибавил он. — Я никогда не скуплюсь на чаевые.
Я поставила чашку на блюдечко. Не хотелось его обижать, ведь было ясно, что человек он действительно не бедный, но я понимала: если он видел меня на сцене, значит считает девушкой свободного нрава.
— Я стараюсь хорошо петь и ради чаевых тоже, — сказала я, — как вы сами только что объявили. Или вы хотели бы, чтобы я дарила свой выдающийся талант бесплатно, месье?
Адриенна смотрела на меня, раскрыв рот.
— Прекрасный ответ, мадемуазель. — К моему удивлению, он произнес это мягким, спокойным голосом. — Простите меня, я не хотел вас обидеть.
— Я не обиделась, — ответила я, потом взяла с тарелки три оставшихся пирожных, завернула их в носовой платок и встала. — Приятно было познакомиться, месье, но, боюсь, нам надо идти. Мы благодарим вас за щедрость и желаем вам хорошо провести вечер.