Мафиози и его одержимость 2

Джеймс Лайла

Солоник издал сдавленный звук, и я рассмеялся, холодно и жестоко. - Я не Константин.

Я раздавил его руку под коленом и вонзил кинжал ему в тыльную сторону ладони, пригвоздив ее к земле. Я услышал тошнотворный хруст костей и звук соприкосновения клинка с плотью, успокоивший опасного зверя, которого я держал внутри себя.

– Меня зовут Виктор Иваншов. Я брат Алессио Иваншова. Верность означает жертву. Ты никогда не сможешь разрушить доверие между братьями. Кровь делает нас родственниками,

но преданность... она делает нас семьей. Ты и я, возможно, были связаны кровью, но мы с Алессио связаны жизнью и смертью. Мне не нужно быть Боссом. Всё что я делаю, я делаю для своего Короля. Я солдат для Пахана а ты…ты был моей целью. Ты был просто еще одной фигурой на шахматной доске. Идеальная игра. Совершенное предательство. Идеальная ложь. Идеальная месть. Шах-блядь-Мат.

Я выпрямился во весь рост. Старый ублюдок попытался отрицательно покачать головой.

Тик. Так. Тик. Так.

Солоник задыхался. Он все еще был жив, едва...но все еще дышал. Хорошо. Мне оставалось сделать последнее.

Вытащив зажигалку из кармана брюк, я щелкнул ею. Я смотрел, как пламя пляшет вокруг. Губы Валентина приоткрылись, и из них вырвался отвратительный булькающий звук.

Наши взгляды встретились. - Ты проиграл, - сказал я. Простые слова с большим смыслом.

Я бросил зажигалку на его тело и сделал шаг назад, наблюдая, как пламя ожило, танцуя вокруг его трупа. Запах горящей плоти заполнил мои ноздри. Его крики были слабыми, и они утонули, когда еще один взрывной звук пронесся по поместью. Валентин корчился на земле, когда его кожа начала тлеть, а плоть распадалась до костей.

Сжигание человека заживо… что за сладкая чертова пытка.

Я провел кинжалом по своим черным брюкам и наблюдал, как пламя полностью охватило его тело. Это был настоящее месиво.

– Игра окончена, Солоник.

Глава 28

Виктор

Смерть Валентина была сладкой на вкус, и это успокоило мою разгневанную душу. Я хотел остаться и смотреть, как его тело превратится в пепел. Я хотел увидеть его конец. Еще один взрывной звук зазвучал сквозь стены поместья, и я понял, что время уходит.

Я отступил на два шага от трупа, лежащего передо мной. Он больше никогда не сможет причинить боль моей Валери. Я отомстил за свою женщину единственным известным мне способом.

В глубине души мне хотелось, чтобы Валери увидела, что я сделал с Солоником. Чтобы она увидела, как горит его тело, и, возможно, это даст ей покой.

– Виктор, нам нужно идти, - настойчивый

голос Егора прорвался сквозь мои мысли.

Я кивнул, бросив последний взгляд на пылающее тело Валентина. - Пойдем. Мне нужно забрать девушек.

Они, вероятно, были взволнованы и напуганы до чертиков. Я должен был сказать им, чего ожидать, но я не хотел рисковать.

– Я тебя прикрою, - благоговейно произнес Егор.

Я похлопал его по плечу в знак благодарности, не произнося ни слова. Я знал, что он прикрывает мою спину, и он знал, что я чертовски благодарен ему за это. Все это было бы невозможно, если бы рядом со мной не шел Егор.

Мы оставили тело Валентина позади и погрузились в хаос, как только вышли из комнаты. Крики людей—запах всепоглощающего пламени и горящей плоти—громкие выстрелы.

Проход для нас был свободен, пока мы не свернули в левое крыло особняка. А, черт.

Я собирался насладиться этим слишком сильно.

Люди Валентина в бешенстве бросились к нам. Мы с Егором синхронно убивали их. Я понял, что они догадались—все это время настоящим врагом был я.

Кровь была пролита, и тела безжизненно лежали на земле, нагромождаясь по мере того, как все больше людей подходило ко мне и Егору.

Хаос, а затем мертвая тишина.

Мы стояли посреди кровавой тропы, и я шел по мертвым телам. Краем глаза я заметил, что ко мне приближается еще один человек, один и без поддержки. Должно быть, он склонен к самоубийству. Егор схватил его прежде, чем он приблизился ко мне хотя бы на несколько шагов.

Егор ударом отбросил мужчину на землю, и он вонзил клинок в шею грязного ублюдка. - Не убивай его. Пока.

Я подошел ближе, потребность пролить кровь все еще бежала по моим венам. Егор издал насмешливый смешок, когда мужчина начал вырываться.

Его глаза расширились, когда я остановился перед ним. Его разбитые, кровоточащие губы приоткрылись, и он начал молить о пощаде. Был ли я мудаком из-за того, что смеялся? Да, так оно и было.

Я переживал из-за этого? Определенно нет.

Мне нравилось, когда они умоляли. Мне нравилось смотреть, как их жизнь исчезает из их глаз, зная, что у меня есть сила играть роль бога. Жизнь или смерть. Я держал их судьбу в своих руках.

Мужчина попытался вырваться из хватки Егора. Но ведь теперь ты не сможешь вырваться из лап дьявола, не так ли?

Как только на вас нацелились, ваши часы жизни начинали тикать.