Мафиози и его одержимость 2

Джеймс Лайла

Наши глаза встретились, когда Феникс продолжил неторопливо входить в меня. Я чувствовала, как он пульсирует, и моя киска продолжала пульсировать тоже.

– Ненавижу. Ненавижу тебя. Я тебя так сильно ненавижу.

Феникс погладил меня по лицу, и я отпрянула, но он не остановился. Его пальцы заскользили по моим щекам, и он нежно коснулся моих губ. - Все в порядке, Мэдди. Я буду любить тебя за нас обоих. Я буду любить тебя, даже если ты меня ненавидишь. Я буду продолжать любить тебя...пока ты не полюбишь меня

снова. И я буду любить тебя до последнего вздоха.

Обещания. Его дурацкие клятвы, которые он давал каждый раз, когда мы трахались. Как будто его клятвы могли спасти меня…спасти нас...вернуть то, что мы потеряли, и изменить прошлое.

Ничего нельзя было изменить. Ничего не было в порядке. Прошлое создало нас и сломало. Настоящее было живым напоминанием о том, кем мы были, что потеряли и кем могли бы стать. Его глупые клятвы разозлили меня еще больше.

Это заставило меня ненавидеть его еще больше.

И пока я ненавидела его…я ненавидела себя.

– Я. Ненавижу. Тебя, - прошипела я.

– Я знаю, детка. Я знаю, - я видела ту же боль, отражающуюся в его собственных глазах. Зеркало моей души. Он снова попытался поцеловать меня, но я оттолкнула его. Феникс соскользнул с моего тела, и я закрыла глаза, борясь с рыданиями.

Он застонал и упал на спину рядом со мной.

Я почувствовала, как он вытекает у меня между ног, и повернулась на бок, плотно сжав ноги.

Феникс обвился вокруг моего тела, обнял меня за бедра и прижал к себе.

Почему…Почему он не может держаться подальше?

Почему не бросит меня?

Почему он причиняет мне еще больше боли...каждый раз, когда прикасается ко мне?

Он приблизил свое лицо ближе, но я закрыла глаза и попыталась не обращать на него внимания.

Я хотела молить его уйти, но это покажет что я слабая.

Феникс слегка поцеловал мою пульсирующую вену на шее. Я зажмурилась и ждала...и ждала.

Убедившись, что он наконец уснул, я выскользнула из-под его рук. Встав, я оглянулась на него. Во сне он выглядел встревоженным. На какое-то мгновение мне захотелось смягчить его хмурый взгляд, успокоить.

Но потом я сделала шаг назад.

Быстро натянув платье на голое тело, я отвернулась.

Я оставила его и закрыла за собой дверь

Слезы потекли по моим щекам, и чувство пустоты вернулось. Мои пальцы скользнули по шее, там, где Феникс в последний раз касался меня.

Он поцеловал меня, будто отпускал грехи.

Поцелуй

обещания и молчаливой любви.

Поцелуй исцеления и прощения. Мольба о пощаде.

Но было уже слишком поздно...

Для нас не было искупления.

Глава 15

Виктор

На следующее утро я оказался лицом к лицу с остальными Иваншовыми. В одной комнате. Полной тестостерона и горящих спичек. Это была игра, знаете ли.

Я закатил глаза, наблюдая, как спорят Лев и Алессио. На самом деле они никогда не были на одной волне. Лев не был согласен с планами натравить мексиканцев и Солоника друг на друга. Он сказал, что это слишком опасно. Карлос был сумасшедшим.

А его сыновья были более смертоносными.

Близнецы. Будущие короли Мексиканского Картеля.

Это были люди, с которыми вам никогда не следует пересекаться.

Один был психически ненормальным, больным на голову—большую часть жизни провел в тюрьме, а потом в психушке.

Другой был психопатом, который защищал своего близнеца силой сотни солдат. Все, кто переходили ему дорогу и не дышали больше пяти минут.

Неразлучны с рождения и неразлучны в течение всей жизни.

И вместе с отцом они правили жестоко.

Играть с ними-значит играть с опасностью.

Мы были хозяевами игры, и это будет адская поездка.

После того, как Лев перестанет ныть.

Я откашлялся, привлекая их внимание к себе. Лев откинулся на спинку стула и холодно посмотрел на меня. – Я не согласен.

– Насколько я знаю, ты больше не Босс, - перебил его Алессио. – Это означает, что у тебя нет выбора.

– Насколько я знаю, это я отвечаю за эту миссию, - объявил я, скрестив руки на груди. - То есть это мое решение.

Не те слова. Не то время.

Как я уже сказал, тестостерон летал повсюду в комнате.

Алессио думал, что он у власти.

А Лев хотел, чтобы контроль был в его руках.