Мафия в США
Шрифт:
Очевидно, не без влияния этого трагического события Лански, когда он подрос и теснее приблизился к преступному миру, дал обет, который ни разу не нарушил: никогда, ни в каком виде не иметь дело с проституцией. Впрочем ряд других авторов указывают, что на заре своей преступной юности Лански промышлял не только гемблингом, но занимался и другими преступными делами, в том числе получал капитал и с проституции.
Его коллеги немало потешались над «святостью» Лански, но делали это только за глаза. Их сотоварищ обладал огромным авторитетом и жестким, решительным характером, Лански не позволял шутить над собой, тем более по вопросам, которые он считал далеко немаловажными. Когда Лански подрос, у него было не так уж мало личных увлечений. От них было тем более трудно удержаться, что нередко и кинозвезды Голливуда становились подругами
Лански никогда не забывал свою первую любовь — азартные игры. Но очень скоро он убедился, что, действуя мелкомасштабно, на ограниченной территории, много не заработаешь. Его энергичная, деятельная натура требовала размаха, беспрерывного расширения сферы преступного бизнеса. Однако бурно плодоносящая нива гемблинга давно уже была занята крупнейшими боссами преступного бизнеса. Лански и Лучано, не рискуя схватиться с ними в открытую, начали действовать очень осторожно, исподволь, входя в контакт с букмекерами, которые уже работали на крупных главарей гемблинга.
Зная, что их деятельность неизбежно привлечет внимание полиции, Лански и Лучано стали регулярно платить полицейским, дежурившим возле злачных мест, и их начальникам, восседавшим в полицейских офисах. Не обходили они своим вниманием и политических деятелей, которым с помощью подарков, вина, сигар покупали голоса избирателей.
И как во всяком бизнесе, Лански и Лучано столкнулись с жесточайшей конкуренцией. Вскоре последовало и первое серьезное предупреждение. В 1919 г. в игорный притон, которым владел Лански, ворвались шестеро вооруженных людей. Они крушили налево и направо все, что было в комнате, изувечили игроков, хозяев игорного заведения, охранников. Главарь нападавших заявил по-итальянски: «Это предупреждение. В следующий раз мы вас прикончим». Так Лански познакомился с людьми Джо Массериа. Их дороги в будущем не раз пересекутся.
Введение «сухого закона» открыло перед Лански и К° необозримые горизонты. В период «сухого закона» в Нью-Йорке действовала «банда Багси и Мейера». Ее возглавляли Бенджамин («Багси») Сигел и Мейер Лански. Они арендовали быстроходные машины и грузовики для подпольной перевозки виски и нанимали вооруженных людей, чтобы охранять эти машины от «диких» гангстеров, пытавшихся паразитировать на бутлегерстве.
Участие Лански в новом подпольном бизнесе было огромно и очень прибыльно. Он искренне удивлялся позднее, на основании чего его обвиняли в незаконных действиях в период «сухого закона». «Почему меня считают сегодня преступником, ведь я был только одним из участников бизнеса бутлегерства? Почему «гангстером» считают Лански, а не семьи Бронфманов и Розенстилов (Bronfman, Rosenstiel)? Мы занимались одним и тем же в 20-х годах, хотя они не хотят сейчас говорить об этом и меняют тему разговора, когда упоминают мое имя».
Лански действительно был оскорблен в своих лучших чувствах. Он был глубоко убежден в том, что являлся только бизнесменом и совсем не рядовым. Когда для Лански наступили тяжелые времена и ему предъявили обвинения в различных преступных деяниях, он утверждал, что никогда не занимался ничем, кроме азартных игр. А это «увлечение» он не считал, да и не только он, нарушением законов.
Показания сообщников Лански полностью опровергают подобные заявления. В 1959 г. федеральные власти начали разматывать клубок преступных связей мафиози. Многие, привлеченные по этому делу, дали показания против М. Лански. Один из находившихся под следствием Яша Катценберг (Yasha Katzenberg) заявил, что М. Лански и Б. Сигел финансировали его с целью «привоза в США морем алкогольных напитков и наркотиков». Один из агентов ФБР показал тогда, что Яша Катценберг, который в 30-х годах обвинялся в нарушении законов о наркотиках, совместно с Бухгалтером (Buchalter) и 28 другими лицами, сообщил, что «руководителем централизованного синдиката рэкета со штабом в Нью-Йорке и отделениями по всей стране был Мейер Лански». Членами преступной организации были Эбнер Цвилман (Abner Zwillman), Кадди Катлау (Cuddy Cutlow), Джо Адонис и другие. Катценберг сообщил, что этот синдикат тайно владел импортной фирмой в Нью-Йорке и другими предприятиями законного бизнеса, в частности,
По внешнему виду Лански разительно отличался от описания гангстеров, данных Эдвардом Робинсоном в его книге «Маленький кайзер» или Родом Стайгером (Rod Steiger) в его «Аль Капоне». В 70-летнем возрасте Лански был седовлас, худощав, даже аскетичен. Одевался он в неброские, в консервативном стиле пошитые костюмы, жил до 1969 г. в достаточно скромном доме типа ранчо с тремя спальнями в Халандале, пригороде Майами, штат Флорида. Ездил Лански на взятом в аренду «Шевроле», выгуливал домашнюю собаку, каждую ночь проводил дома, что не очень было принято среди гангстеров. Души не чаял во внуках, ежегодно отдыхал с женой, тщательно оберегал ее от встреч со своими друзьями-мафиози. В тех немногих случаях, когда обстоятельства вынуждали его появляться на публике, он производил впечатление сугубо положительного человека с большим чувством юмора.
В 1969 г., опасаясь, что его могут похитить, как это произошло в 1968 г. с рядом вышедших в отставку нью-йоркских гангстеров, он продал свой дом и перебрался в Майами-Бич, в дом 5001 на Коллинс-авеню.
Лански был неплохим мистификатором. Он умело распустил слухи, что неизлечимо болен раком, и в 20-х годах полиция Нью-Йорка вполне серьезно заявляла, что нет необходимости беспокоиться о его преступной деятельности, так как проживет он не больше года. Между тем здоровье у Лански было отменное, и в 70 лет он выглядел на 10 лет моложе своего возраста.
«Он, наверное, проживет 100 лет», — говорил о Лански его друг и бывший рэкетир.
Как благообразный бизнесмен, он любил делать пожертвования. Но, поддерживая свой имидж небогатого бизнесмена, Лански делал не очень большие пожертвования, от 2500 до 5000 долл.
Лански на склоне лет занялся небольшим бизнесом и очень тщательно следил, чтобы все его бумаги, касающиеся доходов и налогов, были в полном порядке, а приобретая какое-либо имущество, устраивал «заем» у друзей.
Свою карьеру рэкетира он начинал с такими мафиози, как Джо Адонис, Фрэнк Костелло, Льюис Лепке, Лаки Лучано, Датч Шульц, Багси Сигел. «Все они любили показать свои деньги, и все они были казнены, убиты, депортированы, посажены в тюрьму или лишены власти», Лански сделал необходимые выводы из их судьбы и всю жизнь умело разыгрывал роль бизнесмена средней руки, с небольшими доходами, бережливого и расчетливого.
Лански, очевидно, опасался за свою жизнь. Человек общительный по натуре, он стремился как можно меньше появляться в общественных местах. Посещал он только те рестораны и клубы в Майами, где мог встречаться со старыми друзьями-рэкетирами, столик в ресторане обычно заказывал в самом дальнем и темном углу.
Главной сферой деятельности Мейера Лански, безусловно, был гемблинг. Лански не был бы «финансовым гением», если бы он не постиг главный закон делового мира — только монопольное владение отраслью дает монопольную прибыль. Лански старался взять под контроль все виды гемблинга и везде. Винсент Тереза, мафиози, начавший давать показания, заявлял, что Мейер Лански в компании с другими мафиози контролировал гемблинг в Лондоне, «а также на острове Парадайз (Paradize) на Багамах».
На склоне лет Лански, попавший под пристальное внимание правоохранительных органов, заявлял, что никогда и ничем он не занимался, кроме гемблинга. Эту версию усиленно разрабатывают и авторы апологетических работ, посвященных жизни и деятельности «финансового гения».
В уголовной биографии Лански были свои кровавые страницы. Например, в 1926 г. на одной из улиц Нью-Йорка подобрали едва дышавшего человека с несколькими огнестрельными ранами. Придя в себя в госпитале, раненый по имени Джон Барретт (Barrett) сообщил, что в него стрелял, а потом выбросил из машины Мейер Лански: они не поделили добычу после ограбления склада. Барретт решил дать показания против Лански, и его взяли под усиленную полицейскую охрану. Но очень скоро Барретт убедился, насколько длинные руки у мафии. Несмотря на охрану, он почувствовал запах мышьяка в еде, которую ему принесли с госпитальной кухни. Барретт отказался подписывать показания против Лански и купил этим себе жизнь. Таковы были приемы, которыми пользовался Лански, чтобы доказать свое алиби во время пяти арестов, которым он подвергался в возрасте до 27 лет.