Маг Азидал. Лорд Альсаса
Шрифт:
– Азидал, Фрес, – граф пожевал губами, – Есть две очень важные темы, которые я хочу с вами обсудить.
Как всегда, отец не делает скидок на возраст. В креслах тонем, ноги над полом висят, но отец говорит, как со взрослыми.
– Первая, пожалуй, будет важнее для меня, – отец помолчал, собрался с силами, – Азидал, Фрес, вы смышленые, я радуюсь этому. Не зазнаетесь, играете с детьми в городе. Это хорошо.
Ясно, начал издалека. Ну да, правда, играем с другими детьми в городе, носимся повсюду. А что еще делать? Читать все время? С детства остроту зрения
– Фрес, – отец напрямую обращается только к брату, – Это может обидеть тебя, но это очень волнует меня. Азидал твой старший брат, первенец. Он наследник всего графства, а ты нет.
Отец замолчал, словно боясь, что всем известная правда ранит его сына. Но Фрес отвечает с искренним пофигизмом:
– Ага, я знаю, – качает ногами в воздухе.
– Есть множество случаев, когда из-за подобного ссорились братья и сестры, – тяжко вздыхает граф, – Зависть, жажда власти, обида. Начиналась война, или люди травили друг друга ядами, подсылали убийц. Я очень этого не хочу, и боюсь за вас. За вас обоих. А ваши вечные споры лишь еще больше настораживают. Во что они превратятся, когда вы вырастете?
Фрес не успел открыть рот, как отец продолжил:
– Я вижу два выхода из этого. Первый таков, я разделю Альсас пополам. Первую часть унаследует твой брат, вторую ты. Я надеюсь, что вы станете добрыми соседями. Но я опасаюсь будущего, когда уже ваши дети могут захотеть большего.
Отец цепко следит за нами. Как мы отреагируем? Не буду ли я обижен, что лишусь половины наследства?
– Или второй вариант, – быстро говорит он, – Я могу выделить деньги. Все, что есть.
Мы смотрим на отца. Он искренне переживает. Сколько бессонных ночей он провел, опасаясь будущего? Неужели люди здесь настолько алчны?
– Пап, успокойся, – Фрес беззаботно улыбается, – Я всегда буду поддерживать брата. Поверь, ему перстень лорда куда больше подойдет. Это, прям, его. Готов поставить свой молочный зуб, Азидал станет хорошим правителем.
– А как же ты? – осторожно интересуется отец.
– Ну, – чешет затылок братец, – Стану придворным магом. Ни у кого в королевстве такого нет. А у нас будет!
Отец мигом посмурнел. Задумался. Скрестил пальцы перед собой, оперся на них.
– Это, как раз вторая тема, – пронзительный зеленый взгляд, – Я хочу поговорить с вами о вашем наследии. Не о графстве. О вашей крови. Крови Первых Людей.
– О, мы столько легенд прочитали! – активируюсь я, – Расскажи о них больше, отец. Что сейчас с теми, в ком пробудилась эта кровь? Почему мы не видели других. Таких, как мы?
– Это сложно, – вздыхает отец, – Но я попробую вам все объяснить. Прямо и без сюсюканий. Только матери не говорите.
Мы киваем, мол, конечно!
– Когда-то все люди на свете были такие же, как вы. А потом мы стали слабеть. С каждым поколением мы становились чуть слабее. Только изредка рождались полноценные, полные сил и магии, люди. Сейчас дошло до того, что такие как вы, да как я! Уже необычными считаются.
Отец покачал головой.
– Лично я считаю, что необычные как раз все остальные. Тех, в ком полноценно пробудилась кровь, совсем немного. Живут такие люди в разы дольше, часто обладают силами, неподвластными остальным. Многие будут рады встретить на пороге такого человека. Накормят и напоят, дадут кров.
– Дадут кров? – переспрашивает Фрес, – А что, такие люди на одном месте не живут?
– Верно. Не живут. Часто они рождаются в семьях самых обычных, простых людей. В деревнях, к примеру. Что им там делать, с такими возможностями? Коров пасти?
Улыбаемся. Действительно.
– Чаще всего таких людей просто Первыми называют, – продолжает речь отец, – Они много путешествуют, основной род их занятий – помощь другим. Лечат других людей, но чаще всего они сражаются.
– С кем?
– С колдунами, ведьмами, демонами, нечистью, – перечисляет отец, – Множество темных сил в нашем мире не дружелюбны к человеку. Есть еще Хэнье.
После слов о Хэнье отец замолчал. Сжал зубы, скулы покраснели.
– Те с виду мирные, красивые, добрые и мудрые. А на деле... Они охотятся на таких, как вы. Первые люди им как бельмо на глазу. Наглядный пример превосходства над идеалом, которым они себя считают. Помнят еще, как мы их и в хвост, и в гриву драли. Помнят и отомстить желают. Много Первых просто бесследно пропадают.
– А что на счет нас? Мы твои сыновья, аристократы. Нам не надо бродить по свету, людям помогать? – спросил я.
– А это вы сами решите, – по-доброму улыбается отец, – Как сердце подскажет. Те из Первых, что лордами становились, великими правителями были. Надеюсь, вы такими станете. Поверьте на слово, лорд может куда больше полезного для людей сделать, нежели путник.
– А что на счет магии? – Фрес ерзает в кресле, – Почему ты так напрягся из-за моих слов? Я сказал что-то не так?
– Когда я был в вашем возрасте, лет в семь, наверное, – задумался отец, – То меня ваш дед, мой отец, запер в подвале. В полной темноте. За провинность, которой я не совершал. Такая обида тогда захлестнула, что двинул я по закрытой двери кулаком. Тогда-то во мне магия и проснулась. С тех пор у меня даже насморка не было, а телом я сильнее стал намного. Для чего-то большего силенок у меня маловато. Но в вас я ощущаю дремлющую силу, веет от вас маной. Уверен, скоро и в вас Дар пробудится. Да посильнее моего, уж точно.
– А с дверью то что? – подается вперед брат.
– Что, что, – ворчит отец, – Пробил насквозь, только запястье сломал. Больно было, жуть. Но не об этом речь. Боюсь я за вас.
– А чего такого? – недоуменно спрашиваю я.
– Не знаю я, как объяснить, – морщится отец, – Во снах ко мне голоса приходили, могущество обещали. Демоны то были. Колдуном меня сделать хотели. Я, когда своему отцу рассказал, тот меня так розгами высек, что к лекарям обращаться пришлось. Вы только не глупите, если подобное с вами произойдет, сразу ко мне бегите.