Магические Перпендикуляры 1. Масонская карта Поволжья
Шрифт:
– Не было никого.
Я резко и больно ткнул его кончиком сабли в грудь. Он вскрикнул.
– Где он??? – заорал я. – Врать будешь – убью!
Мужик бешено завращал глазами.
– Не было никого.
Я ткнул его сильнее.
– Не было никого! Один ты был, барин! Не было с тобой никого!
– Врёшь!!! – яростно крикнул я и опять ткнул его саблей.
– Не было! Жизнью клянусь!
С другой стороны телеги, оттуда, где лежал связанный извозчик, послышались стоны. Очень хорошо.
– Вставай! – скомандовал я пленному конвоиру, тот нехотя
Держа саблю у его горла, я подвёл его ко второму пленному и уложил в двух шагах от того на живот. Руки велел держать на затылке, ноги широко расставить в стороны. Связанный извозчик уже достаточно пришёл в себя, чтобы осознать происходящее и прийти ещё и в ужас.
Пока он не перестал меня бояться, я приставил конец сабли к филейной части конвоира и, обращаясь к извозчику произнёс:
– Где мужик в пятнистой одежде?
Тот икнул и переспросил:
– Какой мужик?
– Который из леса вышел прямо передо мной!
– Не было никого, – косясь на саблю, ответил связанный.
Это начинало злить. Для острастки я нажал на саблю – конвоир заорал. Под кончиком сабли появилось красное пятно.
– Будешь врать – я убью сначала его, – я кивнул на вопящего и извивающегося конвоира. – А потом тебя.
– Да не было никого! – заорал конвоир. – Ты, барин, один был! Никого окромя тебя не было!
– А тот бородатый сказал, что был и даже показал, куда он пошёл! – сказал я и нажал на саблю.
Конвоир заорал, а извозчик с огромными от страха глазами залепетал:
– Обманул он тебя, барин. Как есть обманул. Ты туда-то глянул, а Антип тебя эта… того… дубиной!
Чёрт! Это походило на правду, но куда делся Лёха, совершенно не объясняло. Ладно, зайдём с другой стороны:
– Кто вы и что тут делаете?
Поглядывая в сторону остальных фигурантов, я слушал перебивавших друг друга языков. По их словам выходило, что они – мирные крестьяне. Ну, это – чёрта с два! Мирные! Сабля – это же сельскохозяйственный инвентарь. Так вот эти пейзане из своей Милютовки в Балабановку четыре телеги какой-то хрени отвозили. Чтоб лихие людишки не напали, у этих имелось боевое охранение из шести человек. Демид, тот с топором в башке, являлся главным бойцом. Михайло – владелец первой сабли – его младший брат. Они раньше в какой-то сотне служили, теперь типа наёмники.
Скорость изложения материала позволяла с высокой степенью вероятности отличать ложь от правды. Ну, не готовились же они, в самом деле, к тому, что придётся на вопросы своего же пленника отвечать. Единственное, что смущало: на правду всё это не походило совсем. Наоборот, либо это чудовищный розыгрыш, либо – полный бред.
Оставался, конечно, ещё один маловероятный вариант, когда все эти старообрядцы – просто банда умалишённых. Не может нормальный вменяемый человек продолжать играть в нелепые игры с розыгрышами, видя, как убивают других «артистов» из его театра, а Демида я убил очень натурально. Но где Лёха?
Пока я их слушал, пришёл к выводу, что в первой телеге Лёхи, скорее всего, просто не хватило бы места. Там ехало
Напрашивался ещё один вывод совершенно неутешительный: Лёху они мочканули и бросили где-то там, где мы вышли из леса. И чё делать?
А чего это я собственно расселся и сижу? Не сижу, а стою, это к слову. Ну, тогда чего я стою? Сейчас те трое, которые в этот момент несутся по направлению к Милютовке, приведут на подмогу остальных психов или ментов, а тут такой праздник жизни. Ладно, пара минут по любому есть.
Я велел конвоиру повернуться лицом ко мне, достал телефон, включил видеозапись и, направив камеру так, чтобы в кадр попадали оба, задал вопрос, который мог, если что, проканать за отмазку:
– Зачем на меня напали?
Эти двое посматривали на телефон с интересом, но без опаски. Я бы вот занервничал, если бы меня в такой момент снимать бы начали, а эти – нет. Странно. Странно было до того момента, пока они отвечать не начали:
– Мы ж вёрст пятнадцать проехали – аккурат половина дороги. Остановились, и самим передохнуть, и лошадёнкам сенца задать. А тут ты, барин, из лесу выходишь. Думали лиходеи. Нет, глядь, а ты один. Ну, спеленали тебя, да и с собой: волостному голове сдать, можа каку деньгу за тебя даст.
Складно, вот только на смягчающие для меня не тянет.
– Значит, вы – двенадцать рыл – напали на одинокого прохожего? Так?
– Так, – закивали оба.
– Дубиной по голове нанесли ему, мне то есть, побои средней тяжести, вызвавшие потерю сознания?
Оба пялились на меня не понимающими глазами.
– Дубиной по голове меня били? – заорал я.
– Да, да, – закивали оба.
– Чё да-да? Ударили, спрашиваю?
– Антипка! Антипка, он стервец ударил! – крикнул возница.
– Это который?
– Дык, эта… утёк он.
– Связали меня верёвками. Так?
– Так, так, барин, – закивали.
– То есть не законно лишили свободы, взяли в заложники и хотели получить за меня выкуп?
Опять молчание. Я снова заорал:
– Деньги за меня получить собирались?
– Деньги собирались, – согласился извозчик.
– А ты что молчишь?! Собирался деньги за меня получить?
– Собирался, барин, – понуро кивнул конвоир.
Так, ну, уже кое-что. Надо ещё что-нибудь поувесистей:
– Саблями меня зарубить пытались?
– Это не мы! Это Мишка-поганец да Демид – брат его, – замотал головой конвоир.
– Это не мы! Это они! У нас и саблев-то нет! – поспешил заверить меня водила.
– Тот здоровый бугай, Сёмка, дубиной на меня намахивался?
Оба закивали.
– Чё киваем?! Намахивался или нет?
– Намахивался, барин.
Как они уже достали с этим барином!
– Отец его на меня с топором кидался?
– Кидался, – подтвердили оба.
Ну, вот, на необходимую самооборону уже есть, если что. Теперь сваливать пора.