Шрифт:
Глава 1
Ульяна
В очередной раз сверяясь с часами, нервно притоптывала в автобусе, оглядываясь на подругу. Сегодня никак нельзя было опаздывать, потому что мы обе подавали документы на поступление в МГУ.
– Что же все так долго, – бурчала себе под нос и рассматривала соседей по несчастью.
Час пик в Москве сильно напоминает банку консервов нынче дефицитных латвийских шпротов. Мы аккуратно утрамбованы в изделие Ликинского завода по производству средств передвижения и
– Да пять минут осталось, – Злата с усилием выдернула меня из середины салона и толкнула к двери, спасая от потери сознания. – Потерпи.
Хорошо ей рассуждать, она-то напротив окошка.
Но как бы то ни было, остановившись на улице Лебедева, я почувствовала желанную свободу и выскочила вслед за Волковой.
Вот оно, самое известное здание в Москве. Величественная сталинка, куда в конце июня стекаются абитуриенты. Массивная, огроменная и очень впечатляющая. Перед нами выстроился красивый и ухоженный скверик, а вокруг сновали молодые люди с папочками документов. Кто-то один, кто-то в компании, а кто-то в обществе родителей.
Я не зря последние три года пахала словно проклятая ради заветного места. У меня и Златы, помимо идеальных оценок и множества сертификатов об участии в олимпиадах, было определенное преимущество – возможность не обращать внимания на конкурс. Мы обе выросли в детском доме. А из-за нам было чуть легче, чем другим будущим студентам. Да жизнь была сложной, но мы не жаловались. Волкова попала в интернат лет в пять, а я находилась там с рождения. Уже не помню, на почве чего именно мы сдружились, но с того знакомства никогда больше не расставались.
Не так давно нам выдали две социальные квартиры, находящиеся по соседству в Подмосковном городке Одинцово, но мы решили жить вместе, а свободную жилплощадь сдавать, чтобы ни в чем не нуждаться. Ни в чем не нуждаться, это, конечно, громко сказано, но благодаря суровому воспитанию и трудностям мы никогда не опускали руки.
Теплый летний ветерок, несущийся со стороны набережной, приятно холодил лицо и трепыхал мои темно-русые волосы. Убрав непослушные прядки, я взяла Злату за ладонь и свободной рукой указала на возвышающуюся высотку.
– Идем?
– Конечно, – ее глаза тоже горели энтузиазмом.
Она мечтала о факультете фундаментальной медицины, а я о юридическом, чтобы потом пойти работать в прокуратуру. Меня вдохновляли фильмы и сериалы про женщин-адвокатов, работников полиции и следователей.
Мы медленно побрели по скверу, подходя к каменным ступенькам. Но подойти одно, а выяснить, куда именно нужно, это совершенно другой вопрос.
Понятно, что надо искать преподавателя или работника университета. Судя по растерянным лицам находящейся рядом молодежи, у них была схожая проблема.
Недалеко я заприметила задумчивого человека. Он явно был старше, да и одет странновато. Но кого только в столице не встретишь, а тем более в МГУ? Ходят слухи, что все профессора с чудинкой. Один день с совершеннолетними подростками за три считается.
– Здравствуйте, извините что отвлекла, – подошла к мужчине, подтянув упирающуюся Злату. Ей мужик сразу не понравился, и она протестовала. Я же полагала, что на безрыбье и любой рак подойдет. —А как пройти в приемную комиссию?
Вблизи он меня еще больше изумил, словно прибыл из исторического музея. Может, он там и трудится? А что? Здание историческое, университет исторический, так вот и фанат его нашелся. В темно-синем сюртуке со множеством пуговиц, в узких брюках и в сапогах до колена, напоминал столичного денди из позапрошлого века. Но, пожалуй, я была готова и с этим смириться. Все-таки незнакомец был очень красив, а особенно впечатляла его длинная блондинистая шевелюра.
Забавно, но никто из других абитуриентов на него не пялился, просто проходили мимо и спешили в главный корпус. Волнуются, наверное.
– Простите? – он немного надменно посмотрел на меня и Волкову. Видимо, наши джинсы и белые футболки его не впечатляли. Эстет же. – Вы меня видите?
– Конечно, что за странный вопрос? – нахмурилась Злата, окончательно уверовав в свои опасения.
Она терпеть не могла всяких чокнутых, блаженных и прочих. Ее нелюбви к ним не разделяла, но вот сейчас он меня тоже немного испугал.
– Да? – удивился мужчина, но сразу же поправился. – Извините девушки. Какой у вас вопрос?
– Как пройти в приемную комиссию. – досадливо повторила предыдущую фразу.
Ей-богу, точно ошалевший.
– Вам надо вернуться к улице и обойти здание с правой стороны, – он улыбнулся, но почему-то оскал меня насторожил, ехидный больно. – Там увидите небольшую дорожку, по ней и идите. – Взял меня и подругу за руки.
Привыкнув, что старших надо слушаться, мы не дернулись, пока не случилось что-то необъяснимое.
И я, и Злата в один миг ощутили боль с тыльной стороны ладони, как будто кто-то прижал к ней раскаленную иглу.
Не сговариваясь, мы отпрыгнули от незнакомца подальше.
– Вы сумасшедший, что вы сделали? – я потирала пострадавший палец.
– Прошу меня еще раз извинить, мне пора, – блаженный усмехнулся и устремился вперед, скрываясь в разноцветной толпе.
– И что это было? – Волкова обернулась вслед за незнакомцем. – Давай его догоним? Выясним, что за рукопожатие такое?
– Давай, – я поднялась на цыпочки, чтобы отыскать белый длинный хвост, но его и след простыл.
Мы минут пять шли в ту сторону, куда он направился, но странного работника МГУ нигде не было. Это я еще очень надеюсь, что он работник МГУ.
– Ну, хоть дорогу подсказал, – хмыкнула я.
На руке царапин нет, а боль быстро прошла.
– Только обжег при этом, – заворчала Злата, но все же подхватила меня за локоть, и мы обе пошагали в указанном направлении.
Через добрых пятнадцать минут, потому что сталинка – это не избушка на курьих ножках, а широченное строение, нашли-таки указанную тропку. Теперь мы не торопились, наслаждались тихой улочкой, по которой подозрительно никто не сновал.