Магистр
Шрифт:
– Его могущество, Серый Магистр!
И я шагнул следом за толстяком.
Зал, в котором я оказался, был очень велик. По моим представлениям, именно в таких залах проходили балы в девятнадцатом веке. Ярко начищенный паркет сиял в огнях свечей огромной люстры, свисавшей с потолка на толстой цепи. У дальней стены, под самой колоннадой, оставляя почти все пространство зала свободным, располагался длинный стол, заставленный хрусталем, фарфором и серебром. По периметру зала, отступив от стен метра на три, шла колоннада, поддерживавшая балкон. Часть этого балкона, расположенную вдоль узкой стены, занимал небольшой, человек из двенадцати, оркестр, который
В зале находилось человек двадцать – двадцать пять. Женщины были одеты в настоящие бальные платья с кружевами, перьями, лентами и всем остальным, чему положено быть на бальном платье. Большинство мужчин были в мундирах, и только трое щеголяли бархатными расшитыми камзолами. Я понял, что в своей скромной серой одежде никак не соответствую собравшемуся обществу.
Как только я появился под аркой, ко мне тут же устремилась небольшая полненькая женщина в изумительном лазоревом платье и с высокой замысловатой прической, сверкавшей проложенными в ней жемчужными нитями. Только когда она подошла совсем близко, я узнал матушку Отину. Но до чего не похожа была эта Отина на ту, которая полчаса назад покинула мои апартаменты.
Передо мной стояла невысокая, несмотря на полноту, изящная и вполне еще молодая женщина, являвшая собой образец изысканности и вкуса. Я невольно поклонился ей, а она неожиданно улыбнулась и буквально пропела чудесным голосом:
– Повелитель, можно подумать, что ты успел меня за эти несколько минут забыть. Ты смотришь так, словно впервые меня увидел!
– Та матушка Отина, с которой меня познакомили всего час назад, на мой взгляд, не имеет никакого отношения к чуду, которое я вижу перед собой! – воскликнул я. – Теперь я действительно верю, что ты удивительная волшебница!
– Ну, повелитель, если ты считаешь, что перед тобой другой человек, то и называть ты должен меня по-другому…
– Тогда назови свое имя…
– Отина Кирка… – снова улыбнувшись, произнесла она. – Но ты, наверное, голоден, поэтому мы прекратим обмен любезностями и сразу пройдем за стол. Все уже собрались и ждали только тебя.
Я, конечно, готов был обменяться еще парой любезностей, но слово хозяйки – закон! Поэтому я, галантно предложив Отине руку, направился к столу.
Она усадила меня во главе стола, а сама, как и положено хозяйке, расположилась справа от меня, так что мы вполне могли беседовать во время еды. Однако едва только подали первую перемену, она наклонилась и тихо прошептала мне в ухо:
– Понаблюдай за гостями, это презабавное занятие и не мешает кушать…
Поскольку «кушать» мне действительно очень хотелось, я последовал этому совету, справедливо полагая, что еще буду иметь возможность побеседовать с этой интересной волшебницей.
А гости и в самом деле вели себя чрезвычайно любопытно. Вначале они были явно скованы и не знали, как себя держать за одним столом с убийцей их прежнего господина. Конечно, то, что я был Серым Магистром, вполне оправдывало их поведение, однако на их лицах ясно читалось: «Серый Магистр пришел и уйдет, а вот что скажет Желтый, когда явится выяснять обстоятельства гибели своего клеврета!»
Тем не менее первый тост произнес высокий сухощавый, очень серьезный старик, обративший на себя мое внимание преимуществом серого цвета в своей одежде. Едва только он привстал со своего места, держа бокал в высоко поднятой руке, еле слышный гомон, который висел над пирующими, смолк. И в этой тишине четко прозвучало:
– Предлагаю первый тост за нашего гостя – Серого Магистра, победителя сегодняшнего турнира! Благодаря ему мы наконец избавились от узурпатора, захватившего наш город!
После этого спича старик одним махом осушил свой бокал. Двое-трое последовали его примеру, но большинство гостей испуганно переглядывались, не зная, как поступить. И все-таки никто из них не решился проигнорировать тост в мою честь – поколебавшись, все выпили и с облегчением людей, переступивших некую черту, принялись за закуски.
На вторую перемену подали бульон с множеством различных пирожков, и я решил тоже кое-что сказать присутствующим. Разговор за столом постепенно набирал обороты, но когда я поднялся с бокалом в руке, мгновенно стих. Все повернулись ко мне.
– Я благодарю всех вас за добрые слова в мой адрес и хочу поднять этот бокал за здоровье нашей хозяйки, очаровательной Отины Кирки. Мне удалось убедить ее принять на себя руководство этим городом, до тех пор пока Желтый магистр не пришлет нового наместника. Хотя мое же мнение таково, что госпожа Кирка наилучшим образом подходит для этой должности… – Я обвел внимательным взглядом собравшихся и добавил: – За ее здоровье! – А потом медленно, смакуя, выпил терпкое красное вино.
На мой взгляд, весь этот пестрый народ после моего выступления был изумлен и встревожен не меньше, чем после первого тоста. Однако через некоторое время они поняли, что мои слова снимают с них всякую ответственность за происходящее, и заметно повеселели.
Я, удовлетворив первый голод, наклонился в сторону Отины и тихо поинтересовался:
– Кто это говорил первый тост и почему он вырядился в серое?…
Она улыбнулась и объяснила:
– Это один из старых друзей моего отца, лерд Гарти… Он сильно переживал за меня… А серое… Он, знаешь ли, проповедует странную философию… Называет добро светлым, а зло – темным, серым же он считает путь Закона и говорит, что мир обретет гармонию, когда люди пойдут серым путем или путем Закона. Более того, он утверждает, что и истинная магия должна быть только серой, а когда его спрашивают по поводу цветового разделения магов в нашей стране, он отвечает, что это шалости детей, не достигших умственной зрелости. Маг он достаточно посредственный, так – чуть выше полного человека, поэтому на него никто особенно не обращает внимания. Вот он и рядится в серое… Но, в общем, человек прямой, смелый и… честный.
– По нынешним временам – это совсем не мало… – задумчиво проговорил я.
Между тем пирующие уже расправились с третьей переменой. Некоторые из мужчин расстегивали стоячие воротники мундиров и отирали покрасневшие и взмокшие лица. Дамы пустили свои веера на полную мощность. Разговор стал достаточно общим и вполне громким.
В этот момент Отина Кирка поднялась со своего места и произнесла со своей очаровательной улыбкой:
– Не пора ли, господа, перейти к танцам… Десерт, напитки и фрукты будут поданы через несколько минут…
Все с гомоном поднялись из-за стола, а с балкона оркестр грянул какую-то бравурную мелодию, и, как ни странно, почти все закружились в танце.
Мы с Отиной медленно прогуливались за колоннадой, отгораживавшей нас от танцующих, и она давала короткие, но меткие характеристики собравшимся. Но я слушал ее не слишком внимательно. Навалилась усталость, и Отина чутко это почувствовала.
– Мне кажется, тебе пора отдыхать… – неожиданно оборвала она свои комментарии, – а то ты заснешь прямо на ходу…