Магия прорывается
Шрифт:
«Да. Я помню».
Я наклонилась в воде, пытаясь засунуть то, что осталось от моего меча, в ножны, оставаясь на плаву. Я промахнулась.
Я мать вашу промахнулась. Я не промахивалась уже два десятилетия.
— Ты была целью, — сказал Гастек. — Я неудачливый свидетель.
— Похоже на то. — Мне, наконец, удалось засунуть обрубок «Погибели» в ножны.
— Где мы находимся?
— Понятия не имею.
— Он знал, что нас перенесет сюда. Он знал и ничего не сделал, чтобы остановить мою телепортацию, — сказал Гастек.
— Похоже,
Гастек долго смотрел на меня. Мускул на его лице дернулся. С гортанным рычанием Гастек ударил кулаком по воде.
— Вот и все. Это, черт возьми, все!
О-о-о. За все время, что я общалась с Гастеком, он ни разу не выругался. Вообще. «Главный» повелитель мертвых был готов закатить истерику. Я собралась с духом.
— Он приходит в мой город, он прогоняет моих людей, он командует мной, словно я его слуга, и теперь это? Да как он смеет!
Я вздохнула.
— Да как он смеет! — вырвалось у него. — Неужели вопрос: «Знает ли он, кто я?» не волновал его?
— Я не какой-то неуч, которым он может помыкать. Я не потерплю, чтобы со мной так обращались. Я чертовски много работал в течение многих лет. Годы! Годы учебы, и этот гребаный неандерталец входит и начинает командовать. — Гастек скривил лицо в гримасе. Вероятно, он стремился выдать себя за Хью, но в основном ему удавалось выглядеть крайне страдающим запором. — Ооо, я Хью д'Амбрей, я начинаю войну!
Смеяться прямо сейчас было не очень хорошей идеей. Я должна была экономить силы.
— Войну, которую я годами пытался избежать. Годами!
Он никак не мог угомониться.
— Неужели он думает, что легко вести переговоры с жестокими психами, которые не понимают элементарных вещей?
Приятно знать, кем он нас считает.
— Я этого не потерплю. Лэндон Нез услышит об этом.
Лэндон Нез, вероятно, отвечал за повелителей мертвых. Мой отец любил делегировать полномочия. Хью руководил Железными псами, военным подразделением. Кто-то должен был руководить Племенем, исследовательским отделением. Это была должность с большой текучестью кадров. Лэндон Нез, должно быть, был самым последним.
— Ископаемый. Тупица. Дегенерат! — Проклятия сыпались из Гастека, как из рога изобилия. — Когда я выберусь отсюда, я брошу на него каждого вампира, который будет в моем распоряжении, пока он не высушит его досуха. Потом я разрежу его на куски и подожгу его выпотрошенное тело!
— Возможно, тебе придется встать в очередь.
Он, наконец, вспомнил, что я рядом.
— Что?
— Я дам тебе кусочек Хью, чтобы ты поиграл с ним, когда я закончу.
Казалось, он меня не услышал.
— Никто так со мной не поступает! Я вырву его сердце. Он знает, кто я такой?
— Ладно, — сказала я ему. — Выброси пар, не сдерживайся. — Гастек разразился потоком ругательств.
Я отвернулась. Мы должны были выбраться из этой передряги, и я должна была проверить место на предмет возможных
Решетка над нами была бледного цвета, что обычно означало, что металл содержит серебро. Над решеткой на сотню футов вверх поднималась шахта диаметром около двадцати футов. Синие фейри-лампы торчали из стен через равные промежутки, освещая кирпичи. Слишком отвесная, чтобы карабкаться.
Сама решетка состояла из прутьев шириной в дюйм, расположенных крест-накрест. Обычно решетки, подобные этой, имели поперечины, которые были приварены или зафиксированы обжатием, но на этой вообще не было швов. Должно быть, она была изготовлена на заказ специально для этой шахты.
Концы прутьев исчезали в стене. Я оттолкнулась ногой, чтобы приподняться, потянулась и ухватилась пальцами за решетку. Пока все хорошо. Я подняла ноги и изо всех сил пнула решетку. Не просто твердая, неподвижная. Что ж, по крайней мере, отверстия между прутьями не были крошечными.
Я стащила куртку, просунула один рукав сквозь решетку и привязала его к другому рукаву. Так хорошо.
Я сделала глубокий вдох и нырнула в мутную воду. Не холодно, но и не особенно тепло. Свитер Евдокии помог бы мне выиграть немного времени. Шерсть сохраняла тепло, даже когда была мокрой. Я поплыла вниз вдоль стены. Темнота и кирпичи. Никаких потайных ходов, никаких туннелей, никаких труб с крышками, которые можно было бы открутить.
Кровь стучала у меня в ушах. Я должна была повернуть назад, иначе у меня кончится воздух. Я развернулась на сто восемьдесят и стала выныривать на поверхность. Надо мной жидкое небо обещало свет и воздух. Я оттолкнулась сильнее. Мои легкие отчаянно нуждались в кислороде.
Я вынырнула на поверхность и глотнула воздуха.
— … он так себя считает?
Это была тюремная камера, предназначенная для содержания оборотня. Серебро в решетке удержит его от того, чтобы прикоснуться к ней. Воды было слишком много, чтобы оттолкнуться от дна и попытаться протаранить решетку. Даже если бы мне каким-то образом удалось вырвать прутья решетки, что было чертовски маловероятно, решетка упала бы на нас, и мы бы утонули под ее тяжестью. В моем сознании возникла кошмарная картина того, как решетка падает на меня и толкает глубоко в темную воду. Нет уж, спасибо.
Фонари только сыпали соль на рану. Можно было с определенностью осознать, насколько безнадежной была ситуация.
«Ты хочешь, чтобы с тобой обращались как с животным, я буду обращаться с тобой как с животным». Спасибо, Хью. Так рада знать, что тебе не все равно.
Я могла бы это сделать. Я готовилась к этому всю свою жизнь. Гастек замолчал.
— Я полагаю, эта модная униформа не поставляется с устройством для телепортации?
— Не смешно.
— Девушка может надеяться. — Я нырнула и развязала шнурки на левом ботинке. За ними последовали на правом ботинке. Я вынырнула на поверхность, чтобы глотнуть свежего воздуха.