Магия S-T-I-K-S
Шрифт:
Напарник немного пожевал губу, пытаясь подобрать контраргументы, но видя что я уже готовлюсь к выходу, лишь грязно выругался и обратившись к своему Дару, стал следить за гоп-компанией.
Проверив работу ларингофона и наложив на себя "дезилюмминационные чары" я стал петлять огородами выходя в тыл очередной звездобратии.
Крестный лишь раз скорректировал мой путь, а в остальном лишь описывал телодвижения муров.
Подобравшись почти вплотную, я с тридцати метров запустил "хоменум ревелио" и уже без помощи напарника имел четкое представление, кто-где находится.
К моему удивлению, гоп-компания, что до этого рысачила
Повезло что пулеметчик взял немного левее и выше, отчего пули ушли сквозь угол дома, а мне лишь оцарапало морду-лица выбитой из кирпичной кладки кирпичной крошкой.
Твою мать!
– Борода. Меня спалили каким-то хером! Ухожу! Страхуй! Прием!
– скороговоркой, даже забыв что по имени его старался не звать, я принялся пятиться на карачках все дальше от дома. Маскировка с меня слетела, да и судя по тому что меня засекли, не настолько она оказалась идеальной.
Петляя как заяц, я уходил огородами, стараясь чтобы между мной и "глазастым" пулеметчиком, были как можно больше препятствий. Видно толковый какой-то Дар у него, очередной сенс или еще чего. Но узнать как именно меня засекли было хоть и любопытно, но не в случае когда над головой свистят пули. А они свистели. Крупняк вновь гулко заухал и рой рассерженных ос, сметая хлипкую защиту заборов, просвистели немного левее, отчего стало ясно что сам пулеметчик и являлся сенсом, отслеживая мое передвижение и послал еще одну очередь сквось стены старенького сарая.
– За тобой трое.
– раздался в ухе голос крестного.
– Еще двое в пикапе, и походу движутся тебе на перехват паралельной улицей. Я их встречу. Прием.
– Пулеметчик походу и есть сенс, что засек меня. Хотелось бы знать, как он это сделал. Но не так чтоб очень сильно. Иду к тебе. Аккуратно там. Не спались. Прием.
Сзади раздались крики и маты, а вскоре и звуки ломящихся через бурьян муров. Очередь из стрелковки прошла далеко в стороне, но бодрости мне придала однозначно.
Сжимая в руке "Гюрзу" я выскочил на дорогу и едва успел юркнуть за угол длинного дома, как по мне ударила очередь из вырулившего в начале улицы пикапа.
Не давая мне высунуть носа, пулеметчик поливал все вокруг короткими, злыми очередями и быстро соращал расстояние.
За доли секунды я сменил обойму на артефактную и приготовился встретить ''дорогих" гостей. Но первыми меня настигли преследователи что ломились через огороды. Рассыпавшись в некоторое подобие цепи, они вылетели мне во фланг и я не задумываясь выстрелил "артом" в здоровенного мужика с красной запыхавшейся рожей, который при виде меня вскинул свой калаш и навел в мою сторону.
Я шмыгнул обратно за угол, не дожидаясь пока "арт" грохнет. Но вот прошла секунда, друга, третья, а долгожданного взрыва так и не последовало. Неужели не сработало? Прислушался. Как ни странно, мур тоже не спешил стрелять, да и вообще, с их стороны не исходило никаких звуков.
Внезапно рвануло! Да так что у меня уши заложило. Вот только взрыв раздался не с моей стороны, а с улицы, которую я покинул...вечность тому?
Выглянув
О выживших думаю, говорить нужды не было, похоже что броню элитника "арт" жрал менее охотно, нежели стальную броню муровской машины.
– Пикап минус.
– констатировал Борода факт своего вмешательства.
– Хорошая получилась игрушка. Вижу тебя. Иду. Не шмальни! Приём.
– отчитался крестный рубленными фразами.
Обновив ''хоменум ревелио" я с удивлением засек со стороны троицы лишь онин засвет, при чем весьма слабый.
Дождавшись напарника, мы обошли дом с другой стороны и выглянув...обомлели. Посреди заросшего бурьяном огорода, стояли две ледяные статуи, чьи тела застыли в движении, а лица исказились невообразимыми муками. От их ледяной композиции, оставляя кровавый след от двух культяпок, что ранее были ногами, пытался уползти стонущий щуплый мужичок. Походу его зацепило лишь самым краешком, но ему хватило и этого. Сфера льда, угасая зацепила его конечности и проморозив до космического холода они просто подломились. А вон и сами ступни, обутые в берцы, стояли этаким ледяным постаментом в 1.5 метрах от основной композиции.
Видя что мур в любом случае не жилец, крестный подобрал его же калаш и одиночным выстрелом поставил точку в нашем противостоянии.
Глянув на меня исподлобья, Борода обшмонал быстро мура и стал разглядывать ледяную композицию.
– Душевно так получилось.
– хмыкнул он, разглядывая замершие статуи. И посмотрев по сторонам, где росла всевозможная сельская зелень и прочие помидоры-овощи, будившие в душе крестного некую ностальгию, добавил:
– По-домашнему.
– и двумя выстрелами разбил их на мелкие осколки, которые осыпались ледяным крошевом с рубиновым оттенком, по промерзшей от действия "арта" земле.
Оглядевшись и просканировав ближайшую местность, с неудовольствием отметил догорающий чадным огнем пикап, чей дымный шлейф поднимался высоко в безветренное небо.
– Уходим.
– проследив за моим взглядом, констатировал крёстный.
Добравшись до нашей машины, с которой уже слетела маскировка, мы без лишних раздумий запрыгнули в кабину и пока напарник приводил нашего "стального коня" в рабочее состояние, я наложил коплекс маскирующих чар и почти в ноль просадил свой резерв.
Едва мы выехали за край села, как позади раздался рёв приближающейся колонны боевых машин. Одна из которых была БТР-ом и рычала на всю округу своим многосильным движком, была оснащенна КПВТ, и с которой "общаться" у нас желания не осталось.
Сваливая проселочными дорогами, мы даже не могли представить себе, какой избежали напасти.
В небе стали кружить несколько боевых дронов, что сразу же рванули к трассе, по которой мы достигли села. Уже потом они стали прочесывать близлежащую территорию расходящейся спиралью. Но мы уже были далеко...
Пробираясь лесными "тропами" мы натолкнулись на сторожку егеря, о которой не было известно даже Бороде, исходившего тут все вдоль и поперёк.
К нашему удивлению сторожка оказалась "обитаемой". Вот только ее жилец уже долгое время был не жилец, и все на что его хватило, это жалобно уркнуть, не в силах даже ползти. Тратить на такое убожество пулю мы не стали. Упокоили клевцом.