Магия стройности

Фалеев Алексей Валентинович

Теперь давайте немного посчитаем. Допустим, у нас трёхразовое питание и все приемы пищи равны по калорийности. В этом случае мы съедаем за каждый прием пищи 370:3 = 123 г углеводов. В итоге после ка­ждого приема пищи 123 г глюкозы поступает в кровь. Итого 90 г глюкозы отложится в виде гликогена, а ос­тальные 33 г преобразуются в жир (это будет 15 г жира) и отправятся в жировые запасы. Так за день набега­ет 45 г жира.

А если представить, что человек питается всего один раз в день, например по Г. Шелтону, пусть даже придерживаясь его малокалорийного рациона в 1500 ккал в день. Потребляя за этот единственный прием

пищи примерно 200 г углеводов, человек прибавляет запасов жира в 110 г ежедневно. Это явная провока­ция ожирения.

Давайте теперь перейдем к дробному питанию. При четырехразовом питании поступление глюкозы будет уже близок к идеальному – практически без отложения излишков в запасы жиры. 370:4 = 92 г глюкозы при каждом поступлении пищи. Но, подчеркну – все 4 приема пищи должны быть примерно одинаковы по содержанию углеводов.

Конечно, добиться равной калорийности питания при 4-ех разовом питании будет очень трудно для со­временного человека, и провокация ожирения сохранится. А вот при 5 или 6 разовом питании – это уже ста­новится вполне по силам. Ведь самая главная наша задача – не допустить приема глюкозы более 90 г за один раз – значительно упрощается.

Итак, вывод, к которому мы пришли, однозначен. Дробное питание ускоряет обмен веществ и избав­ляет от ударного поступления в кровь глюкозы, а, следовательно, спасает от ожирения.

Возникает вопрос: а как же разбить пищевой рацион в течение дня?

Как я уже отмечал – самыми физиологичным будут примерно равные приемы пищи. Если мы говорим о похудении, а похудение неизбежно связано с уменьшением калорийности рациона до 1000 ккал в сутки, то нормальный режим питания может из себя представлять 5 приемов пищи по 200 ккал в каждом.

Любые заявления о том, что надо «съедать завтрак самому, обед делить с другом, ужин отдать врагу», «в жарком климате обильный прием пищи перед сном наиболее рационален», «на обед следует съедать половину суточного рациона» – следует признать ошибочными. Эти заявления противоречат физиологии человека просто потому, что печень человека работает всегда одинаково и излишнее поступление глюкозы (более 90 г за один прием пищи) неизбежно приведет к отложению её в виде жиров.

Итак, мы с вами рассмотрели научный подход к похудению. Он заключается в уменьшении ежедневной калорийности питания до 1000ккал в день при условии 5-6 разового питания, в ограничении потребления животных жиров и уменьшении поступления глюкозы до 90 г за один прием пищи.

А сейчас я вам открою некоторые секреты похудения, которые используются в нашем центре коррек­ции массы тела.

Задания для похудения.

Задание №1. Самый физиологичный режим физической нагрузки.

У этого задания будет очень важная цель – добиться того, чтобы спорт и физические упражнения стали нам приятны, вошли в привычку. А для этого нам надо разобраться, а что же такое «привычка».

Великий русский физиолог Иван Петрович Павлов в начале XX века проделал следующий опыт: он по­мещал собаку в специальный станок и давал ей пищу. При виде пищи у собаки проявлялся безусловный рефлекс – начинала выделяться слюна.

Далее он начал сочетать подачу пищи с некоторым абсолютно нейтральным раздражителем – включе­нием лампочки. Через некоторое время, у собаки образовалась условная связь между включением лам­почки и подачей пищи. Этот нейтральный ранее стимул – включение лампочки – стал восприниматься собакой уже как непременное условие подачи пищи. И в случае, даже если лампочка включена, а пища не пода­ется, слюна у собаки все равно выделялась.

Образовалось то, что в школьной программе биологии называется «условный рефлекс», сам И. П. Пав­лов и, вслед за ним психологи, называют «динамический стереотип», а обычный человек считает привыч­кой.

Эти «динамические стереотипы» могут быть совершенно различными. Ученики Павлова вкалывали со­бакам вещества, увеличивающие давление и одновременно звонили в звонок. Через некоторое время уже только звук звонка повышал у собаки давление.

По этой же схеме были проведены и другие эксперименты, в ходе которых у собаки по внешнему раз­дражителю вызывалось усиленное сердцебиение, спазмы сосудов, и многие другие изменения в деятель­ности внутренних органов.

Затем опыты были усложнены. И. П. Павлов сначала колол собаку иглой, а потом давал ей пищу. И если сначала собака на укол реагировала как обычно – скалилась и рычала, то потом её поведение кардинально изменилось – в ответ на укол она стала вилять хвостом и у нее выделалась слюна. Оказалось, что даже боль можно сделать приятной, если подкреплять её положительно.

Собственно, ничего тут удивительного нет, т.к. этим свойством люди научились пользовать еще десяток тысяч лет назад, когда впервые начали приручать животных с помощью кнута и пряника.

Дрессировка животных – это и есть проявление «динамического стереотипа», когда вслед за выполне­нием какого-то совершенно нейтрального и не нужного для животного действия, животное получает под­крепление в виде пищи.

Этот же самый механизм работает и в психике человека, только здесь он называется не «дрессировка», а «воспитание» и «выработка навыков и привычек».

Любая привычка не возникает сама по себе, а является результатом положительных или отрицательных подкреплений. О том, как это происходит, показывает в своих лишенных всякой гуманности опытах родо­начальник бихевиоризма, американский психолог Д. Б. Уотсон.

11-тимесячный мальчик Альберт очень любил играть со своей белой пушистой крысой. Доктор Уотсон решил отучить его от этого.

Он знал, что дети испытываю страх от сильных и резких звуков, поэтому однажды, как только Альберт потянулся к своей белой крысе, он ударил в гонг. От резкого и громкого звука гонга мальчик вздрогнул, от­дернул руку и заплакал.

Когда Альберт успокоился и уже играл в другие игры, Уотсон вторично подсунул ему эту белую крысу. Мальчик потянулся к ней, но после того, как опять раздался гонг, он вновь испугался, отдернул руку и снова заплакал от ужаса.

Через некоторое время, когда Альберт успокоился, Уотсон в третий раз подложил ему белую крысу. Но бить в гонг уже не пришлось – мальчик кричал от страха и громко плакал только от одного вида белой кры­сы, с которой он только вчера спокойно играл.

Так и был сформирован у мальчика «динамический стереотип» на белую крысу, который постепенно, по мере взросления Альберта, перерос в нечто большее. Позже он стал испытывать страх в отношении лю­бых похожих на белую крысу предметов: он стал бояться собак, кошек, кроликов, меховых пальто, бороду Деда Мороза и т.п.