Магма
Шрифт:
Тучи налетевших корреспондентов, фоторепортеров, псевдоэкспертов по египтологии и просто зевак заполонили м есто раскопок, мешая работе. Они требовали от профессора пустить их в усыпальницу и показать золото, найденное в гробнице, не понимая того, что Новинский сообщил лишь о существовании гробницы и о ее вероятном местонахождении. Чтобы добраться до нее, требовалось несколько ceзонов тяжелой кропотливой работы. Для начала необходимо было пробными траншеями исследовать район и, обнаружив вход, уже думать об
И профессор, только чтобы отвязаться от незваных посетителей, позволил сфотографировать несколько случайных находок, не относящихся к Херихору. Глиняные сосуды для бальзамирования, инструменты каменотесов, маленькие ожерелья и амулеты. Репортеры исчезли, туристы вскоре были вытеснены полицией, а в газетах появилось множество преждевременных статей о Херихоре, которые украшали фотографии посторонних предметов, предоставленных профессором.
Новинский отряхнул пыль с рук и посмотрел на небо. Похоже, до конца этого сезона обнаружить гробницу не удастся. Зима подходит к концу, а летом в Египте из-за сильной жары раскопки производить невозможно.
– Тут каменные сваи, – сообщил помощник.
– Да, я знаю, – кивнул Новинский. – Это части домов строителей, рывших усыпальницу в скалах. Но гробница, видимо, не здесь. Попробуем завтра взять правее.
– Будет тяжело. Там щебенка за века слежалась и по крепости стала похожа на скалу.
– Привлечем еще рабочих.
С этими словами профессор перелез через кучу извлеченной из траншеи щебенки и направился к палатке. Недалеко от нее он остановился и посмотрел вниз, на грунтовую дорогу, подходящую к скалам. Там он заметил незнакомый потрепанный внедорожник «лендровер» зеленого цвета, которого вчера на этом месте не было. Пожав плечами, Новинский откинул полог палатки. Знойный ветер вместе с песком ворвался внутрь, запорошив профессору глаза.
– Проклятие! – выругался он, прочищая глаза. Когда зрение восстановилось, профессор обнаружил у себя в палатке незнакомого молодого человека лет тридцати в слегка помятом темно-сером костюме.
– Вы профессор Новинский? – спросил молодой человек по-английски. Языки не являлись сильной стороной профессора Новинского, хотя английский он знал сносно, в рамках, необходимых для общения с профессорами из университетов других стран и написания статей.
– Да, я.
Человек улыбнулся, как показалось профессору, несколько натянуто.
– Меня зовут Джон Смит, я сотрудник Британского музея. – Молодой человек протянул профессору руку. Тот рассеянно пожал ее. Фраза прозвучала привычно, Новинский тысячу раз слышал подобное, но все же что-то было не так. Он не мог понять – что.
– Мне очень приятно, – ответил профессор. – И чем я могу служить?
Человек сунул руку в нагрудный карман и извлек вырезку из газетной статьи, сложенную вчетверо. Он развернул ее и показал профессору. Это была фотография одной из находок Новинского.
Что-то показалось профессору странным,
– Да, мы нашли его, расчищая штольню севернее. Сначала мы полагали, что это амулет скарабей, но потом обнаружили на его оборотной стороне письмена, которые не соответствуют древнеегипетской письменности того периода, поэтому расшифровать их мы пока не смогли. Возможно, эта вещица прольет свет на существование в Древнем мире еще одной цивилизации. Но меня заботит гробница Херихора.
– А вы не могли бы показать мне эту вещь? – попросил молодой человек. И снова Новинский почувствовал что-то неправильное – необычный акцент? – в речи сотрудника музея.
– Я могу вам ее показать, – ответил профессор. Он подошел к стеллажу, на который в огромном количестве были свалены и бесценные, и никому не нужные предметы. – Вообще-то все находки мы храним в специальном бронированном вагончике, но...
Профессор протянул молодому человеку маленький матовый предмет размером чуть меньше спичечного коробка. Предмет был округлым, словно морская галька, с двумя перекрещивающимися полосами на поверхности.
– Можно? – спросил молодой человек, осторожно беря находку двумя пальцами.
– Да, конечно. Письмена с другой стороны. Они настолько крохотные, что их можно разглядеть только при помощи лупы. Египтяне пользовались иероглифами, здесь – нечто другое.
– Из чего он сделан, вы не смогли определить? – спросил незнакомец.
– Очевидно, это какой-то камень. Я не слишком разбираюсь в геологии.
– Понятно. Наш музей хотел бы купить эту находку. Скажем, я мог бы дать вам двести долларов.
– Что? – удивился профессор. Он был ошарашен предложением. – Все наши находки принадлежат Арабской Республике Египет. Но даже если бы Египетский музей Каира захотел продать эту вещь, я думаю, он оценил бы ее намного дороже! К тому же вещь совсем не изучена!
– Я мог бы дать вам пятьсот долларов, профессор... Новинский взял предмет из рук нежданного посетителя.
– Я прошу вас убраться отсюда! – решительно сказал он.
– Мне нужна эта вещь, профессор.
– Я сказал – вон отсюда, мистер... Смит! – воскликнул профессор, указывая пальцем на выход.
– Тысяча долларов!
Профессор вытолкнул незнакомца на улицу.
– Вы, очевидно, из тех купцов, которые торгуют древностями, а я – ученый. Я исследую Древний мир по крупицам, дошедшим до нас. Каждый предмет для меня бесценен! – Профессор резко захлопнул полог падатки перед носом наглого посетителя. Он медленно выдохнул воздух, успокаивая себяи свое больное сердце, и положил предмет обратно на полку. Теперь вдруг до него дошло, что же так резало ухо в речи незнакомца! Представитель Британского музея говорил со славянским акцентом!