Македонского разбили русы. Восточный поход Великого полководца
Шрифт:
Александр велел собрать шкуры, из которых были сделаны палатки, набить их самой сухой травой, завязать и зашить так тщательно, чтобы вода не могла проникнуть внутрь. Эти набитые и зашитые меха оказались вполне пригодными для переправы, и за пять дней войско перебралось с ними на тот берег» [8, III, 29, 2–4].
«Затем Александр с лучшей частью войска отправился в Гирканию. Там он увидел морской залив, вода в котором была гораздо менее соленой, чем в других морях».
Загадка для пятиклассников: куда двигался Александр? Из нижеследующего пассажа становится очевидным, что путь Александра лежал на север (северо-запад), проходил по восточному побережью Каспия (залив Кара-Богаз-Гол, берега которого напоминают рога месяца) и достиг северного
На севере озеро заливает обширный берег и, широко разливаясь, образует огромное болото, но при другом состоянии воздуха снова возвращается в свои берега с такой же силой, с какой устремлялось вперед, и стране возвращает ее прежний вид. Некоторые думали, что это не Каспийское море, а сам Океан пробивает себе дорогу из Индии в Гирканию, нагорье которой, как сказано выше, сменяется непрерывной плоской равниной» [Руф, VI, 6, 16–19].
Северный берег Каспия действительно подвергается наводнениям, обусловленным нагонным южным ветром. Одно из таких наводнений прекрасно описано Л. Н. Гумилевым, работавшим в начале 60-х годов на северном берегу Каспийского моря к востоку от устья Волги: «В то время, когда А. А. Алексин и я, остановившись в километре от моря глубиной 2 см перед густой стеной камыша, наносили на карту полученные данные, вычерчивали разрезы выкопанного нами шурфа и надеялись, что наш шофер Федотыч, ушедший в камыши с дробовиком, принесет на обед несколько уток, пол в палатке стал сырым. Мы вышли и увидели, что камыш слегка колышется от южного ветра – моряны, а всюду из земли выступает вода. Буквально на глазах еле заметные впадины превращались в широкие лужи. Сквозь камыши бежали струйки воды, нагоняемой ветром. А шофер Федотыч где-то увлекся охотой, и уходить, бросив его, мы не могли.
Нам стало не по себе. Мы знали, что сильный ветер с моря нагоняет воду на высоту до 2 м. Эти „ветровые нагоны“ часто бывают причиной гибели охотников или зазевавшихся пастухов» [Гумилев Л. Н. Открытие Хазарии. М.: Наука, 1966. С. 50].
Итог: выход на Яик (кипчак), открытие пути в Сибирь.
Видеоряд. Низовья реки Урал. Пересыхающие левые притоки. Президент Казахстана Назарбаев говорит: «Возможно, где-то здесь стоял город Кирополь, сметенный Александром с лица земли. Где-то неподалеку он построил свой город Александрию Эсхату. Но главное, здесь располагалась Уструшана, местность, название которой происходило от русских слов Устье Русской реки». Арриан, ссылаясь на Аристобула [2, 3, 30, 7], указывает, что Танаис впадает в Гирканское (Каспийское) море, и добавляет, что «некоторые говорят, что этот Танаис является границей между Европой и Азией. Должен быть еще другой Танаис, впадающий в Меотийское озеро» [2, 3, 30, 8].
Курций Руф предельно четко проясняет, кто эти «некоторые», говорящие, что по реке Танаису проходит граница между Европой и Азией: это, прежде всего, сам Александр, а также скифы, живущие на берегах Танаиса. «Танаис отделяет бактрийцев от скифов, называемых европейскими» [15, 7, 7, 2]. Александр, обращаясь к своим военачальникам Гефестиону, Кратеру и Эригию, говорит: «Отпали поверженные к нашим ногам бактрийцы и с помощью чужих сил испытывают наше мужество. Совершенно несомненно, что если мы оставим безнаказанными дерзких скифов, мы вернемся к отпавшим от нас, покрытые позором. Если же мы перейдем Танаис и покажем кровавым избиением скифов, что мы повсюду непобедимы, кто будет медлить с выражением покорности победителям даже Европы? …Между нами только одна река; перейдя ее, мы двинемся с оружием в Европу» [15, 7, 7, 11–13].
По-моему, позиция Александра абсолютно понятна: за рекой Танаис лежит Европа. Совершенно такую же позицию высказали скифские послы, прибывшие в этот момент в лагерь македонцев. Курций Руф пишет: «Если бы нас не отделял Танаис, мы соприкасались бы с Бактрией; за Танаисом мы населяем земли вплоть до Фракии;
Таким образом, из античных источников мы видим, что Александр воевал со скифами на пограничной между Европой и Азией реке, коей является река Урал (Яик, Яксарт). Бассейн Урала и Зауралье в Средневековье относились к территории кыпчакских (половецких) степей, что свидетельствует о поэтической правоте в этом вопросе. Историки нашего времени посчитали, что Александр и сопровождавшие его ученые греки ошиблись в отождествлении Танаиса с Яиком. Для них Танаис, на котором Александр воевал со скифами, – это Сырдарья. Мы же должны понять, что былое пребывание Александра на берегах реки Урал – это уже открытие. Открытие пути в Сибирь.
Видеоряд. Заснеженные степи Западной Сибири, покрытые льдом реки. Звукоряд. Описание перехода через заснеженную равнину и выход на Инд.
Здесь мы приближаемся к ключевому вопросу нашего исследования: для чего Александру понадобилось идти в Сибирь, ведь он стремился в Индию? Ответ в том, что Индией в те времена называлась Западносибирская земля. Объяснением тому, что Сибирское Приобье называлось в древности Индией, служит Метаистория – так известный писатель В. И. Щербаков назвал историю закономерных миграций народов [45]. Согласно концепции Таймырской Прародины, рассмотренной Н. С. Новгородовым в монографии «Сибирская Прародина» [23], переселяющиеся из Прародины на юг протонароды вынужденно останавливались в лесостепной зоне Южной Сибири, создавая здесь вторичный очаг этногенеза. Как считал известный санскритолог и сибиревед Рахуль Санскритьяян, именно отсюда, с берегов Оби, в 1770 г. до н. э. отправились в Индостан индоарии. До ухода на юг реку Обь они именовали Индом, а окрестную землю – Индией.
Квинт Курций Руф указывает, что в Индии, в которой был Александр, гористой является полуденная, то есть южная часть. «Индия вся лежит на востоке; она более пространна по своей ширине, сколько в длину. Полуденная ее часть гориста. Все прочее составляют обширные равнины, орошаемые множеством рек, из Кавказа текущих [14]. (Пусть название «Кавказ» не смущает читателя. Речь идет о других горах, большинство историков ассоциирует этот «Кавказ» с Гиндукушем. Я считаю, речь идет об Алтае. – Н. Н.) «Воды реки Инда холоднее всех прочих, и своим цветом несколько похожи на морскую воду» [14, 7, 9, 2–4]. Воды Ганга и Инда, как известно, мутные, желтые, если не коричневые.
Когда войско Александра на Гифасисе отказалось идти вглубь Индии за Ганг, в ответ на уговоры Александра двигаться дальше выступил старый воин Кен и, посомневавшись в том, что войско находится в Индии, сказал, что на юге, на берегу Океана есть другая Индия. Но здесь, на пути Александра, есть зато другой Океан, и чем блуждать по земле, надо дойти до него и выполнить предначертанное судьбой. Квинт Курций Руф дословно приводит речь Кена. Вот фрагмент из нее: «Если несомненно, что мы до сих пор двигались в Индию, то страна на юге менее обширна; покорив ее, мы можем подойти к морю, которое сама природа сделала пределом человеческих устремлений. Зачем идти к славе в обход, когда она у тебя под руками? Здесь тоже на нашем пути океан. Если ты не предпочитаешь блуждать, мы дойдем, куда ведет тебя твоя судьба» [15, 8, 3, 13–14].
Особое место в описании якобы индийской земли, по которой проходил Александр, занимают размеры деревьев. Страбон в своей «Географии» описывает ситуацию так: «Много в Индии необыкновенных деревьев… Относительно величины деревьев он (Онесикрит. – Н. Н.) сообщает, что 5 человек с трудом могут охватить их стволы. Аристобул упоминает, что вблизи Акесина и слияния его с Гиаротидой есть деревья с наклоненными к земле ветвями, такой величины, что под тенью одного дерева могут предаваться полуденному отдыху 50 всадников (а по Онесикриту – даже 400. – Н. Н.)… Впрочем, что касается рассказов о величине деревьев, то все затмили писатели, которые сообщают, что видели за Гиаротидой дерево, дающее в полдень тень длиной в пять стадий» [Страбон, XV, 21, с. 694].