Макото. Тома первый и второй
Шрифт:
В пакетах оказалась еда. В основном пачки с печеньем, сухариками и чипсами. Малость покопавшись смог отыскать на дне пакета, пару упаковок с колбасной нарезкой. Ещё нашёлся хлеб для сэндвичей. Быстро состряпал себе пару бутербродов и принялся жевать.
Пока я ел молодой периодически бросал на меня изучающие взгляды. Стоило мне только перестать жевать, как этот придурок попытался ударить кулаком мне в лицо и похоже, совершенно не собирался сдерживать силу удара. Пришлось полностью вырубать зону маны, лишая себя возможности видеть, создавая мягкий щит перед лицом. Возглас удивления подтвердил, что моя защита сработала как нужно. Полностью погасив силу удара. Задумай он тут же нанести ещё один удар и я не смогу защититься. Требовалось минимум пара секунд, чтобы снова поставить щит. Второго удара не последовало.
Немного выждав, активировал зону маны и увидел, как парень пытается перелезть ко мне. Выходило у него это из рук вон плохо. Он уже практически протиснулся между крышей и подголовником переднего сидения, когда машину подкинуло в воздух. Я снова приложился многострадальной головой, после спиной, а после этого удары стали сыпаться со всех сторон. Машина начала кувыркаться, а вместе с ней и я стал летать по салону, ударяясь обо всё, что только можно. Прожив двадцать лет прошлой жизни, я ни разу не попадал в аварию. А здесь нахожусь всего ничего и вот тебе, пожалуйста.
Машина, наконец замерла, упав на измятую крышу. И снова болело, абсолютно всё. Я закричал, закричал изо всех сил. Кричал, пока в лёгких не закончился воздух, а после заплакал. Вся моя хвалёная концентрация разом слетела, а вместе с ней вырубилась зона маны и я ослеп. Возможно, что и защитный кокон тоже распался, но тогда боюсь это всё. В таком состоянии мне не удастся просто коснуться энергии, не говоря уже о создании новой защиты.
В ушах звенело, а в нос ударил запах бензина. «Маленькая искра и мои мучения закончатся» — промелькнуло у меня в голове.
Я лежал и не мог пошевелиться. Наверняка мои охранники уже мертвы и мне самому осталось немного.
Скрежет раздираемого металла больно ударил по ушам. Кто-то поднял моё переломанное тело на руки и стал удаляться от развороченного автомобиля. Секунд через десять меня положили на землю и сделали пару уколов в шею. Боль постепенно начала отступать. На полную силу обезболивающее подействовало через минуту. И я смог вновь видеть в радиусе пары метров. Кроме пыльной дороги и тонкой цепочки следов, я больше ни чего не видел. Слух уловил негромкие голоса, заглушаемые треском от начавшегося пожара. Похоже мои мысли порой материальны и наша машина всё же загорелась.
Лежать просто так на пыльной дороге, не имея даже возможности пошевелиться было непростительной глупостью. Наша машина не могла сама по себе начать так кувыркаться, а значит ей кто-то помог. И скорее всего, это тот от кого мы убегали. Необходимо срочно получить дополнительной энергии и как следует осмотреться вокруг.
Это было очень рискованно, но всё же я стал по капле высвобождать энергию, что сейчас сдерживала свечение. Буквально по крупице я с каждой секундой, медленно, но вполне уверенно увеличивал радиус действия зоны маны. Где-то глубоко внутри появился новый отголосок боли, но пока обезболивающее отлично справлялось со своей задачей, давая мне необходимое время.
Я смог растянуть поле метров на тридцать. Этого оказалось вполне достаточно, чтобы попасть на самое интересное. Мои охранники оба выжили и сейчас сражались с нападавшими на них, со всех сторон бойцами в знакомой синей экипировки. Нападавших было в несколько раз больше, но похоже, это абсолютно не беспокоило моих спасителей.
Практически все сражающиеся были окутаны странной энергией, очень похожей на псионическую, но в то же время кардинально отличавшеюся от неё. Словно эта энергия имела противоположный заряд.
Среди всех особенно выделялся молодой, его просто переполняла энергия, клубившаяся вокруг него чёрной дымкой. С лёгкостью парируя все выпады нападавших, он умудрялся довольно результативно контратаковать. Уже четверо из нападавших, неподвижно лежали на земле. Водитель прикрывал молодому спину, даже и не думая об атаке.
Моё внимание привлекло движение на самом краю действия зоны маны. Там показались ещё трое, которые явно направлялись в мою сторону. В одном из только что нарисовавшихся я с трудом узнал того единорожного ублюдка, что хохотал пиная трупы. Половина его лица и головы была покрыта ужасными шрамами. Сейчас он больше походил на монстра из фильма ужасов, чем на человека. При виде меня его целая половина исказилась в гримасе радости. Что мне очень не понравилось.
Похоже, вновь прибывших заметили и мои охранники. Молодой резко ускорился, стараясь пробиться ко мне, но нападавших было слишком много. Они пёрли со всех сторон словно тараканы.
Надеяться на охрану я не мог. Мужики сами едва справляются. Лежать и ждать, своих палачей тоже не собирался. Я ещё поборюсь за жизнь. Ведь для чего-то мне дали второй шанс.
Намеренья приближающихся ко мне людей были абсолютно ясны. Они пришли за жизнью недобитка. Похоже, что в тот день паренёк, чьё тело я занял должен был умереть вместе со всеми. В принципе так и произошло, вот только кто-то наверху решил, что теперь я должен прожить эту жизнь. И я буду цепляться за неё до последнего.
Троица остановилась в метре от моего тела. Мужики, что пришли вместе с обожжённым, сияли в энергетическом плане даже ярче молодого. Это были настоящие монстры.
Они о чём-то заговорили. Шрамированный бросил быстрый взгляд в сторону, где до сих пор сражались мои охранники. Присев он достал нож из-за голенища сапога. И подошёл ко мне вплотную. После чего не отказал себе в удовольствии пнуть лежащего на земле, полностью переломанного ребёнка, в живот. Мне оставалось только ждать подходящего момента, для нанесения удара. У меня была всего одна попытка, необходимо достать всех троих.
Похоже, изуродованный товарищ был главным и когда он вдоволь потоптался на мне, жестом подозвал своих прихлебателей. Он что-то сказал им и вновь оскалился в подобии улыбки. Единорожные шестёрки взяли меня за руки и подняли. Голова безвольно упала на грудь. Рука уродца потянулась к моей повязке, чудесным образом вновь оказавшейся у меня на глазах, и сорвала её. Это действо вызвало громкий хохот у моих мучителей. Сделав над собой огромное усилие, я открыл глаза и в момент, когда главный ублюдок перестал смеяться, поднял голову. Мои незрячие глаза встретились с его, и он закричал. Закричал от страха, это послужило для меня спусковым крючком.