Максимальный Форсаж
Шрифт:
Медленно открыв глаза, я обнаружил себя на больничной койке. Знакомый запах больницы я не спутаю ни с чем, уже в который раз. Ещё и весь обвешанный трубками, в этом мало приятного. Да уж, до ИВЛ дело дошло впервые.
При попытке вернуться к воспоминаниям о случившемся, я ощутил резкую головную боль, да такую сильную, что тут же отбросил эту затею до лучших времён. Главное — живой, а остальное узнаю от врача.
Тело всё ещё с трудом мне подчинялось и повернуть голову налево, к сигналящему из-за
К удивлению, повернуть её в другую сторону оказалось куда легче, но там меня ждал небольшой сюрприз в виде незнакомой мне женщины, что уснула прямо на стуле. Не самая приятная поза для сна и, если бы не стена, служащая опорой, женщина непременно бы упала.
На вид ей было чуть больше сорока лет, обычного телосложения, слегка растрёпанная, возможно, как раз из-за сна в неудобной позе, но в чистой и аккуратной одежде, хоть и старомодной. Но на рабочий халат это не похоже, а значит она явно не из персонала больницы.
Аппарат слева, к которому я подключён, издал ещё один громкий звук, а тот, в свою очередь, заставил женщину поморщиться и немного вытянуть ногу. Этого незначительного жеста оказалось достаточно, чтобы сумка, всё это время лежащая у неё на коленях, упала на пол.
Из-за шума незнакомка открыла тёмные глаза и устало посмотрела прямо на меня.
За секунду по её лицу пронеслась целая гамма эмоций. Страх, счастье, недоумение и всё это вместе по кругу. Из её глаз градом полились слёзы, но при этом она широко улыбалась.
— Ты очнулся? — дрожащими губами спросила она, — Максим, как ты себя чувствуешь?
Я ничего не ответил, но ей и не был нужен мой ответ. Она увидела, как я несколько раз моргнул, затем вскочила с места и бросилась к койке, осторожно заключив меня в объятия.
Этого я уж точно не ожидал.
Аппарат издал ещё один громкий звук, заставив незнакомку резко от меня отстраниться.
— Максим, всё будет хорошо, ты только не волнуйся. Я выйду из палаты, позову всех и сразу же вернусь, обещаю. А ты лежи, отдыхай.
Максим? Странная она…
Женщина, не теряя времени выбежала в коридор и громко, чего явно в обычных ситуациях не делают, начала звать персонал.
Достаточно быстро в палату вошёл врач, несколько медсестричек и она.
— Игорь Юрьевич, я задремала ненадолго, — тараторила женщина, — потом открыла глаза, а он смотрит на меня! С ним всё ведь хорошо, верно?
— Присядьте, — он кивнул на тот самый стул, где я её впервые и увидел.
Пока врач раздавал указания медсёстрам и изучал записи, незнакомка схватила свою сумку, которая всё ещё небрежно валялась на полу, и принялась что-то в ней искать. Итогом её поисков стало одно яблоко и четыре мандарина, а фрукты тут же оказались на тумбочке рядом с моей кроватью.
— Извини, но это всё, что взяла с собой, — она вновь обратилась ко мне, — ты уже почти две недели был в коме, никто не знал, когда ты придёшь в себя. Наконец-то ты открыл глаза, как же я ждала! Жаль, что к Новому Году не выпишут, но я буду с тобой и обязательно принесу что-нибудь ещё!
Не переставая болтать, она потянулась к моей руке, и врачу пришлось ещё раз напомнить о себе, чтобы она наконец-то уселась и перестала мешать им выполнять свою работу.
— Максим Александрович, ну и напугали же вы свою мать, — он с улыбкой посмотрел на ту самую незнакомку, — но вы правы, Новый Год сын будет вынужден встретить здесь, ведь реабилитационные мероприятия в данном случае являются обязательными. На данный момент состояние вашего сына — стабильное, молодые на поправку идут быстро. А вашему парню всего двадцать лет.
Несмотря на головную боль, я, пусть и медленно, но уже начал приходить в себя, и оцепенение, которое ранее, казалось бы, охватило всё моё тело, начало отступать.
— Вы что-то путаете, — на этот раз я даже смог немного приподняться, но медсестра тут же подбежала ко мне с просьбой лежать неподвижно, — во-первых, я не Максим Александрович. Во-вторых, я впервые эту женщину вижу. Она не моя мать. А в-третьих, хотел бы я, чтобы мне вновь было двадцать.
— Эту женщину? — удивлённо прошептала незнакомка, — Максимка, ты чего? Это же я, мама.
Врач же посмотрел на меня с интересом, затем снова прошёлся по документам и задал первый вопрос:
— А сколько же вам тогда лет?
— Двадцать два.
Мужчина принялся что-то записывать.
— Вы утверждаете, что Брагин Максим Александрович — не вы, тогда могу я узнать, как вас зовут?
— Евгений, а фамилия…
Договорить я не смог. Даже при лёгкой попытке что-либо вспомнить, пусть даже довольно простое и очевидное, я испытал острую боль в голове, словно кирпичом ударили. Я невольно поморщился, а врачу этого хватило, чтобы перейти к следующему вопросу:
— Ничего, потом представитесь. Вы лучше нам скажите, помните ли вы, что произошло до того, как вы очнулись? Я говорю про причину всего случившегося, — вежливо уточнил он.
— Помню яркое солнце, Абу-Даби и загорелую красотку, что брала у меня интервью. Я стал чемпионом. А потом… громкий звук и… — воспоминания проигрывались короткими картинками в моей голове.
— Абу-Даби? Это у вас, молодёжи, сленг какой-то? Тебя нашли во дворах, Максим! — вмешалась незнакомка, — я понятия не имею, о чём он говорит и почему представляется чужим именем, да и возраст… он же не сошёл с ума?
Доктор повернулся к ней и сочувствующим и одновременно успокаивающим жестом положил ей руку на плечо:
— Не спешите переживать. Такое бывает, что после травмы в голове перепутываются разные случайные факты. Пока рано делать какие-то выводы. Нужны время и терапия…
— Послушайте, — с легким раздражением я вновь приподнялся, а медсестричка в очередной раз подхватила меня, — я не тот, за кого вы меня принимаете. Что за цирк вы здесь устроили? Если это какой-то пранк, то я не желаю в нём участвовать.