Мальчик, монстры и загадка черного дома
Шрифт:
– Ты только не открывай её без меня, – посоветовал Рахи. – Там с нескольких страниц нужно сначала снять проклятия. А то ещё призовешь нашествие саранчи.
Тим восторженно оглядел книгу и пообещал не читать её в одиночку.
Когда все подарки были уложены в изрядно потяжелевший портфель, одежда избавлена от пыли, а волосы прилизаны и причёсаны, друзья поспешили на уроки. И как раз вовремя. Сторожевая ведьма уже собиралась запереть входные двери и оставить всех опоздавших жариться на солнце.
Время в первый день учёбы летело с бешеной скоростью. Пока отдохнувшие за лето ученики
Разумеется, отвечать ни у кого не получалось. Жаркое лето начисто выжгло все полученные в школе знания. Тима подозревал, что такие же проблемы испытывали и учителя и просто пытались вспомнить свой предмет с помощью учеников. Иначе зачем они задают столько вопросов, а сами отвечать ни на что не хотят?
Уроки в этой школе были совершенно обычными. Математика, чтение, правописание и окружающий мир. Но вот учителя представляли куда больше интереса.
Математику вела строгая ведьма, чей голос иногда поднимался до таких высоких нот, что из окна вылетали стёкла. Даже не рассыпаясь на осколки, они цельными кусками выпадали из рам. Шутить с ней было предельно опасно, и каждый, кто осмеливался подложить ей на стул пукательную жабу или залить в ящик дымящуюся жижу, оставшуюся после уроков химии в старших классах, – немедленно объявлялся всенародным героем. Правда, ненадолго. Спустя пару часов он уже переходил в ранг мученика, понёсшего наказание за правое дело.
Уроки истории неизменно вёл старый-престарый джинн, которого нужно было вызывать из бутылки и желать провести урок. Никто из учеников почему-то этого не желал, и джинну долго приходилось бить в стекло с просьбой выпустить его к классной доске. Но шум в классе и повёрнутые в другую сторону головы не замечали этих тщетных попыток. Спасал учителя только директор, приходивший проверять каждый класс.
О его появлении дети узнавали издалека. Деревянная нога Пирата начинала гулко стучать ещё на верхних этажах школы, и эхо разносило этот пугающий гул во все самые потаённые уголки. Некоторые даже считали, что директор нарочно отрубил себе ногу, чтобы громко стучать деревяшкой по школьному полу и пугать детей. Также ходили слухи о его сундуках с несметными сокровищами, собранными за время многочисленных плаваний. Правда, взрослые почему-то придерживались другой версии и упорно заявляли, что сами пополняют сокровищницу Пирата. И с чего это они решили?
Физкультура была не самым популярным предметом среди учителей. Сначала его вёл крепкий и мускулистый тритон с маленькой помощницей-русалкой. Но оказалось, что они могут проводить занятия только в бассейне, так как на суше их заколдованные ноги бегают медленнее учеников, и те быстренько разбегаются по своим делам.
Потом за преподавание взялся молодой сатир – существо быстрое и юркое с чёрными рожками на голове и мохнатыми козлиными ножками. Всё шло хорошо ровно до того дня, когда учитель велел детям прыгать через козла. Это вызвало некоторую запутанность, и бедного сатира увезли из школы с небольшими ушибами и большим негодованием.
После этого должность учителя физкультуры долгое время пустовала, и поговаривали, что к новому учебному году директор нанял огромного и вонючего тролля, от которого далеко не убежишь и точно не перепрыгнешь. Но в этот день Тиме и его друзьям не довелось встретиться с новым учителем и оставалось только прислушиваться к шепоткам и сплетням, разносящимся по классам, и наблюдать за красными искорёженными лицами учеников, выходящих из спортивного зала. Те молча качали головами и вели себя тихо до самого окончания уроков.
– Да их, похоже, там пытают! – выкрикнул как-то гном-одноклассник. Был он маленький, толстый и хмурый, а его белая борода росла так быстро, что приходилось стричь ее прямо во время занятий.
– Это у меня возраст просто такой, – повторял тот. – Стану старше, и она перестанет расти.
Но мерзкая Четвёрка уже начинала присматриваться к маленькому существу, а тот в свою очередь начинал приносить с собой железные молотки и складывать их под партой. Как в итоге развернутся события, пока оставалось неясным.
***
Солнце уже поднялось высоко и ярким жаром заливало класс. Солнечные пятна усеяли лица уставших и ошалевших от первого школьного дня ребят, захватило ещё чистые, не исписанные парты и потонуло в зелени пустой доски. Медуза Горгона, их классная руководительница, стояла перед рядами парт и долго поздравляла учеников с новым учебным годом. Её многочисленные змеи беспрестанно шевелились, кивали в такт словам и ещё больше усыпляли уставших детей своим гипнотическим движением. Чёрные очки Горгоны в сочетании с её строгим тёмным платьем делали её похожей не на учительницу, а на какую-то засланную в городок шпионку.
Возможно, она и была бы рада снять с себя этот ненужный аксессуар, но в их классе учился Тима… Остальным жителям города взгляд женщины нисколько не вредил, а вот мальчику уже несколько раз ставили прививку от каменной болезни, но до сих пор его организм слабо противостоял взгляду медузы. Если он и не превращался в камень полностью, то хотя бы несколько частей его тела неуклонно покрывались серым и твёрдым веществом, от которого было сложно избавиться. Один раз у него даже окаменел язык, и Тиму ещё долго поили супами с ложечки, словно какого-то малыша.
– Пока иммунитет не тот, – качали головами лекари. – Вот подожди пару годков, и станешь совсем нормальным, прямо как мы. – И жутко при этом улыбались всеми пятьюдесятью клыками.
«Стать как все» – вот, о чём мальчик мечтал каждый новый Канун. Всё было бы тогда намного проще! Он смог бы бегать быстрее, или летать, или колдовать, или, на худой конец, чихать блёстками, как это делали ребята с единорожьим волшебством в крови. Хотя… за такое тоже мерзкая Четвёрка в покое не оставит.
Но всё же тогда он смог бы не бояться взгляда собственной учительницы или одноклассника-Василиска, которому приходилось носить особые линзы, чтобы не навредить Тиму. Повезло ещё, что Василиск в городе пока был одним-единственным и характер у него оказался даже мягче, чем у ребят из единорожьей общины. Необходимость носить линзы из-за какого-то одного несчастного человечишки – у остальных жителей-то давно выработался иммунитет – его не смущала, и, порой казалось, что весь мир мало его интересует, и он готов сделать что угодно, лишь бы к нему никто не подходил с разговорами.