Мальчик с девочкой дружил… Трактат первый
Шрифт:
В ней изначально имелось нечто грязное. В ее приторно-тоненьком, с явными фальшивыми интонациями голосочке, лживо-нагловатом взгляде серых глаз…
В ужимках прирожденной шлюхи.
Ситуацию "Вульф" анализировал без Горелого. Вместе со Стрельцовым, которому с недавних пор начал доверять куда больше, нежели давнему другу детства. И анализ, производимый снова и снова, неизменно приводил к одному и тому же выводу - женщина. Достаточно близкая, чтобы не скрывать от нее ничего (или
Иными словами, Люсьена Б.
"Но от этого не легче, – мрачно подумал "Вульф", с долей брезгливости наблюдая за тем, как его (недавно – лучший) друг методично накачивается спиртным, в надежде забыть (опять же, лишь на недолгое время) о собственной беспечности, граничащей с глупостью; глупости, граничащей с преступлением; преступлении, совершенном во имя той, что и плевка приличного человека, строго говоря, не сто'ит…
– Потрошение, – как обычно, в своей предельно лаконичной манере выразился Стрельцов, – Жесткое потрошение. И в идеале "стирание".
– Вот так, да? – задумчиво отозвался "Вульф", – А если все же не она? И вообще, данное дело не в нашей компетенции. На это существует "гестапо".
Нелестное прозвище "гестапо" получил отдел внутренних расследований. Оригинальностью оно не блистало – "особисты" в армии, надзор за деятельностью сотрудников милиции – в милиции (и сотрудников разведки – в контрразведке)… все они обычно обозначались емким и коротким "гестапо".
Но методы "жесткого потрошения" использовали именно разведчики. И исключительно в отношении противника (в данном случае - предполагаемого).
"Вульфу" чертовски не хотелось этого делать. Но, похоже, иного выхода не было. Сделать это следовало хотя бы ради Горелого. Их со Стрельцовым сослуживца и друга.
Данная невысказанная фраза явственно читалась в светло-голубых, холодных и невозмутимых глазах "Стрельца".
* * *
Денис
– Ну так чё, жиртрест? Чё-нить вякнешь в свое оправдание? – Гарик картинно сплюнул сквозь зубы. Мне под ноги. Частично оплевав мои ботинки.
Я молчал. Они сопели. Стая даунов, инстинктивно ненавидящая тех, кто превосходит их в плане интеллекта. И не только интеллекта.
Стая лузеров, строго говоря.
Происходи все по канонам Голливуда, сейчас просто-таки обязан явиться мой спаситель. Этакий супермен с комплекцией Ван Дамма (и столь же добрым сердцем).
На худой конец, я обнаружил бы в себе скрытые резервы и, развернув плащ подобно крыльям летучей мыши, воспарил в небеса, чтобы разить оттуда, сверху, негодяев справедливо и беспощадно…
Загвоздка заключалась в том, что на мне не было плаща. На мне была куртка. Самая обычная, матерчатая.
И я вовсе не являлся суперменом. Я и на физру-то нерегулярно ходил. И девочки – одноклассницы никогда не провожали восхищенными взглядами мой мускулистый торс.
Попросту оттого, что торс мой отнюдь не являлся мускулистым.
В следующее мгновение меня ударили по почкам (даун, стоявший сзади) и в солнечное сплетение (даун, стоящий передо мной).
Гарик покуда оставался в сторонке, лениво похлопывая по ладони деревянной бейсбольной битой.
Я вяло подумал, что этот дебил наверняка и понятия-то не имеет о том, как играть в бейсбол…
Но с битой он управляться умеет, определенно.
* * *
Анастасия (она же Анка и т.д.)
Видимо, она все-таки шла недостаточно быстро. Лорд потянул поводок в сторону и зарычал. Зарычал негромко, словно вполголоса предупреждая: "Дело неладно, хозяйка…"
…Парень упал на землю. Ей чертовски не хотелось смотреть на то, как его избивают. Но обычно, если на что-то чертовски смотреть не хочется, ты именно это и видишь.
Она видела, как его ударили. Двое, одновременно. Один – по пояснице, другой – по животу. Третий – блондин с сальными патлами и пустым, однако, азартным взглядом, поигрывая бейсбольной битой, пока оставался в стороне. Пока.
Вожаком в этой стае (как ее ни назови) определенно являлся он.
…Какого черта? Зачем шестнадцатилетней девчонке ввязываться в уличную драку? Не исключено, что тот полноватый парень в очках заслуживает учиняемой над ним экзекуции… Пройти стороной, сделать вид, что ничего не происходит… Во всяком случае, ничего особенного.
Избивают? Да кого сейчас не избивают? Может, даже убьют… а сам виноват. Нечего вступать в конфликты с подонками. С подонками надлежит существовать в мире и согласии… врезали тебе по правой щеке – подставь левую…
Возлюбите врагов своих, благословляйте проклинающих вас…
Не сопротивляйтесь злу – и тогда оно разрастется до вселенских масштабов.
– А, черт, – пробормотала Настя себе под нос и, наконец, скомандовала Лорду, – Фас!
…Нет, глубоко не правы те, кто отрицает наличие у собак развитого интеллекта. Кто игнорирует присущую нашим четвероногим друзьям уникальную эмпатию…
Лорду словно передалось отвращение юной хозяйки к подонкам вроде того, кто намеревался использовать биту в отношении беспомощного мальчишки. Лорд, спущенный с поводка (и вопреки ворчаниям старух, все-таки без намордника), подобно черной неумолимой торпеде, пущенной в бок вражеской субмарине, ринулся вперед.
Не ожидавший нападения свирепой псины (размером мало уступающей годовалому теленку), блондин-вожак в растерянности плюхнулся на задницу (напрочь забыв о зажатой в руке палке).
Лорд, рыча и скаля отличные белые клыки, подергивал рукав кожанки парня. Настя, воспользовавшись замешательством стаи, завладела битой и, не долго думая, врезала ею по руке парня, находящегося к ней ближе остальных.
Последовало, разумеется, нецензурное ругательство, в котором было больше недоумения, нежели злости.