Маленькая тайна
Шрифт:
Или я рядом с ним?
Я, как правило, сидела с Юрой, но теперь не смогу. Понимаю, что парню обидно. Оборачиваюсь в его сторону и одними губами шепчу:
— Я всё объясню.
А что я могу объяснить?
Ситуация патовая.
— Золотоус, у тебя походу девчонку увели. Неужели даже не попытаешься отбить и доказать, что ты самец? — хихикает Таня Крылова.
У неё язык тот ещё — метёт всё подряд, словно помело. Я злюсь на неё. Крылова в прошлом году была на подпевках у Позднякова. Да и сейчас продолжает. Рассчитывает, что ей перепадёт что-то?
Звонок заставляет
В аудиторию входит преподаватель. Максим Викторович помнит, как в прошлом году меня травила шайка Позднякова. Мужчина удивлённо смотрит на нас с парнем, а я готова в это мгновение от стыда сгореть, но держусь. Пытаюсь переключиться на лекцию, но Алекс сжимает моё колено пальцами. А это зачем делать? Никто же не увидит. Краснею, пытаюсь скинуть его ладонь, но ничего не получается — он цепляется ещё сильнее.
— Мне нравится, когда ты краснеешь, — шепчет Алекс, склонившись к моему уху, когда Максим Викторович поворачивается спиной к нам и пишет что-то на доске.
— Сгинь, — сквозь зубы отвечаю я.
— У-у-у какая! А мне нравится. И раз уж ты такая ретивая, я сделаю тебе подарок. Ты такого точно не ожидаешь, Мишка Гамми.
Что он задумал?
Мне уже страшно заранее.
Кошусь на Позднякова и отмечаю довольную улыбку на его губах. Ну и на что я сейчас подписалась? Лучше бы держала язык за зубами, потому что чувствую — мне его сюрприз не понравится.
Часть 9. Злата
Лекция заканчивается, и мне хочется поскорее сбежать, но Поздняков не позволяет. Он хватает меня за руку и отрицательно мотает головой. В его взгляде отчётливо вижу предупреждение, которое в буквальном смысле этого слова отпечаталось у меня в голове: «одно неверное решение, и твоя мама вылетит с работы».
Я даже не сомневаюсь в том, что он выполнит своё обещание, поэтому послушно останавливаюсь. Даже пытаюсь улыбаться, как влюблённая дурочка, и с нежностью смотрю ему в глаза, но сквозь зубы тихонечко шепчу:
— Может, тогда сумку мою таскать будешь, любимый?
Поздняков никак не реагирует на мой вопрос.
Мы идём вместе в следующую аудиторию, и мне хочется нарочно оттоптать этому гаду ногу. Ишь чего возомнил. Влюблённую дурочку решил сделать из меня.
Юра проходит мимо нас и смотрит на меня, как побитый пёс. Хочется поддержать парня, сказать ему, что у меня на самом деле ничего нет с несостоявшимся братцем, но я не могу этого сделать. В конце концов, с Юрой у нас тоже не могло быть отношений, и уж лучше ему принять всё сейчас, чем таскаться за мной попятам до получения диплома. А он же потом и на работу постарается устроиться в фирму, куда примут меня.
Передёргиваю плечами, а Поздняков тянет меня к себе и обнимает.
— Я тебя согрею, малышка. Что же ты сразу не сказала, что замёрзла?
— Прекрати ты паясничать. Тут твоих дружков нет, ради которых ты затеял весь этот спектакль! Кстати, когда он заканчивается? Наверное, ты уже должен стать победителем, а потом бросить меня и опозорить на глазах у остальных?.. Таков план?
Поздняков удивлённо смотрит
— Неужели ты считаешь меня на самом деле таким хреновым человеком? Что я тебе такого сделал, Мишка Гамми?
— Кроме того, что весь прошлый курс меня травили по твоей милости? — задаю встречный вопрос я.
— Ладно, в этом я накосячил, но а дальше что?
— Кажется, этого уже должно быть достаточно. Разве ты так не считаешь?
— Не считаю. И больше тебе скажу — никогда не смогу так считать, потому что ты, Мишка Гамми, заноза в моей заднице.
— Тогда отпусти меня, — выдаю и прикусываю язык.
— А я тебя держу? Ты добровольно на всё согласилась. Разве нет?
Стискиваю зубы.
Разве можно это назвать добровольным согласием?
Молчу, а Поздняков тащит меня в аудиторию. Мы входим, и он счастливым голосом объявляет, что сегодня у него будет вечеринка в доме по поводу начала учёбы.
— Приглашены все. И если я говорю все, то тебя, Золотоусов, тоже имею в виду, — с ехидством выдаёт Алекс.
Вот придурок!
Парню и без того сейчас тяжело, а он ещё так жестоко подшучивает над ним. Зачем? Чего пытается добиться? Злюсь, но стараюсь не подавать вида и улыбаюсь. Понимаю, что теперь от меня отвернутся даже те, кого я могла называть друзьями. А я никак не повлияю на это.
— Ну как тебе мой сюрприз? — спрашивает Поздняков, когда мы садимся за парту.
Он склоняется слишком близко, а меня тошнит от этого терпкого запаха его парфюмерии и мятной жвачки.
— Идеальный, — отвечаю я.
Вот только как я скажу маме, что иду на вечеринку?
Она же завали вопросами и будет пытаться вытянуть из меня — где, как и с кем я буду отдыхать.
Поздняков специально сделал это, чтобы поставить меня в неловкое положение?
Что же он хочет доказать?
Я совсем не понимаю мотивы парня, и это раздражает.
Настучать бы ему по голове сейчас, чтобы не задавался.
— Не мог сказать тебе раньше, ведь ты бы начала упираться. Стоит ли говорить, что ты должна быть на вечеринке?
— А твой отец одобрит отношения с дочерью «подстилки»? — спрашиваю со злостью, говоря словами обоих Поздняковых.
— Во-первых, отец улетел на несколько дней. Во-вторых, ему нет дела до того, с кем я встречаюсь. Ты же не станешь наступать на грабли своей мамы, правда, Мишка Гамми?
У меня зудит ладонь.
Хочу отвесить Позднякову хорошую оплеуху.
Как он смеет продолжать развивать эту тему?
Мама его отцу не изменяла — это факт, а вот они сильно оскорбили её, причинили ей боль. Оба. Алекс только радовался, когда его отец прогонял нас из дома. И ему плевать было на мамино положение. Всем им плевать. Ёкнет что-то в сердце Алекса или его отца, если увидят малютку? Нет. Им до Лёли нет никакого дела.
— Буду считать твоё немое молчание положительным ответом. Я тебе доверяю. Так что перестань уже беспокоиться о моём отце. Сегодня у нас намечается крутая тусовка, и я очень рассчитываю, что там ты не будешь ходить с кислой физиономией. Вечер обещает быть бурным.