Маленькие рассказы о большом космосе
Шрифт:
На все эти и многие другие вопросы отвечает небесная механика.
Есть молодые науки, которым от роду несколько лет или десятилетий; есть ветераны, у которых за спиною века. Небесная механика — одна из старейших. В ее анкете много туманного. Год рождения? Неизвестен. Трудно назвать даже столетие, когда появилась на свет. Родители? Пропали без вести. Еще в древней Греции основы ее были
Великие математики XVIII и XIX веков Клеро, Даламбер, Эйлер, Лагранж, Лаплас довели это здание до совершенства. Они разработали основные теоретические методы, с помощью которых ныне прокладываются космические трассы.
Сейчас небесная механика перешла с Космосом на «ты». Она помолодела и словно переживает второе рождение, бойко отвечая на новые вопросы: сколько времени будет «жить» спутник? Как попасть в Луну? По какой траектории лучше всего лететь к Венере, Марсу?.. Мозг новейших быстродействующих электрон-но-счетных машин работает стремительно, интенсивно.
Если раньше наблюдали за движением только естественных небесных тел, то теперь работы прибавилось: надо следить за искусственными спутниками, рассчитывать траектории межпланетных кораблей.
Небесная механика, древняя наука, уходить на пенсию не собирается.
Когда вскрыты печати
Природа скрытна. Свои законы она зашифровала и держит за семью печатями. Тайны выдает «со скрипом» и очень часто вместо истины подсовывает суррогат. Сколько раз казалось, что законы прочитаны верно! Древнегреческий астроном Птолемей был уверен, что Земля — центр вселенной, а Солнце, Марс, Венера и остальные планеты — всего лишь спутники Земли. Гений Коперника и мужество Джордано Бруно заслуженно «передвинули» Солнце на центральное место в нашей системе.
В XVI веке привычной стала фигура человека, смотрящего ночью на звезды. Сотни звездочетов изучали движение планет. Колонки цифр, сетки таблиц покрывали бумагу, и лучшие умы средневековья пытались установить закономерности в этой лавине чисел.
Один из самых замечательных людей в истории науки, Иоганн Кеплер, посвятил этому всю свою жизнь. Полуслепой, он мог смотреть на небо только чужими глазами, но это не помешало людям называть его «законодателем неба»… Снова и снова он отмечал на чертеже взаимное положение Земли и Солнца, пытаясь найти форму земной орбиты. Она напоминала окружность, но Солнце почему-то находилось не в центре. Тогда Кеплер взялся за изучение Марса, пытаясь заставить эту планету тоже двигаться по кругу. И с удивлением убедился, что Марс его «не слушается».
«Я собирался торжествовать победу над Марсом, — писал ученый, — я уже прилаживал к нему оковы, как вдруг оказалось, что моя победа не ведет ни к чему. Коварный враг, оставленный на небе, неожиданно разорвал все цепи моих уравнений и вырвался из тюрьмы таблиц. Он поразил в стычках мои войска, составленные из физических причин, сверг мое иго и вырвался на свободу». Но Кеплер не сдался и продолжал атаковать. И красная планета, наконец, выдала тайну своего движения.
< image l:href="#" />Орбита Марса оказалась не окружностью, а эллипсом, то есть как бы сплюснутой окружностью.
У круга одна замечательная точка — центр. У эллипса их две — его фокусы. Чем более вытянут эллипс, тем дальше они друг от друга. Когда фокусы сближаются, эллипс становится похож на окружность. На чертеже Кеплера Солнце лежало как раз в одном из фокусов орбиты Марса. Быть может, тогда ученого и осенила гениальная догадка: Земля тоже движется по эллипсу, просто он очень мало отличается от окружности.
И Кеплер формулирует свой первый закон: «Все планеты движутся по эллипсам, в одном из фокусов которых находится Солнце».
Но движутся они неравномерно — то быстрее, то медленнее. После долгих расчетов Кеплер пришел к блестящему открытию. Оказалось, если соединить планету прямой линией с Солнцем, то эта прямая, двигаясь вместе с планетой, отмеряет за равные промежутки времени равные площади. Эту площадь астрономы называют секториалыюй скоростью. Поэтому второй закон Кеплера звучит так: «Секториальная скорость планет постоянна».
Первые два закона Кеплера относились к каждой планете в отдельности. Третий уже устанавливал связь между движениями различных планет. Ясно, что удаленные планеты тратят на полный оборот вокруг Солнца больше времени, чем близкие. На сколько больше? «Квадраты времен обращения каких-либо двух планет относятся друг к другу, как кубы их средних расстояний от Солнца».
Итак, стало ясно, как движутся планеты. Но что их движет? Еще Леонардо да Винчи, Коперник и Кеплер высказывали догадки, что тела способны притягиваться друг к другу и что силы, вызывающие падение камня на Землю, и силы, действующие между космическими телами, имеют одну и ту же природу. Понадобились долгие годы напряженного труда ученых Галилея, Борелли, Гука и многих других, чтобы в 1680 году Исаак Ньютон четко сформулировал «закон всемирного тяготения». По этому закону «сила притяжения между двумя телами прямо пропорциональна произведению их масс и обратно пропорциональна квадрату расстояния между ними».
Естественный вопрос: почему же планеты не падают на Солнце? Ответ: они падают! Однако траектории их «падения» — это замкнутые эллипсы. Падая, планеты как бы все время промахиваются. Все дело в величине и направлении скорости движения. Если скорость тела мала, то тело, конечно, упадет (в прямом смысле этого слова) на Солнце.
Почти 300 лет назад открыты были эти законы. Небесная механика как наука далеко продвинулась вперед, но законы Кеплера и Ньютона остаются лучшими страницами ее.
Пути, которые мы выбираем
Этот стадион не слышал команды: «Внимание! На старт!» Здесь нет судей. Яркий свет солнца всегда заливает безмолвное поле, и по девяти дорожкам всегда бегут одни и те же планеты солнечной системы. В алой майке мчится Марс, ослепительно бела Венера.
А дальше — полосатый Юпитер, Сатурн. Но нет здесь ни победителей, ни побежденных. Итог предрешен. Меркурий бежит по внутренней дорожке — орбите самой короткой; ему легче всего. 88 суток — круг сделан. А Плутону нужно в 1000 раз больше времени, чтобы обогнуть огромное поле.