Маленькие труженики леса
Шрифт:
Управление самками.Давно уже вылетели из муравейников крылатые самцы и самки, закончился брачный период и бродяжничество, миновала и пора воспитания личинок, и в муравейниках прогреваются куколки, из которых должны выйти рабочие. Скоро появится смена погибающим от старости. Яйцекладка в муравейниках прекращена, и самкам нечего делать до самой весны.
Но где же самки?
Весной, во время расплода, заботливые рабочие перетаскивали самок в самые теплые камеры в поверхностных слоях конусов на солнечной стороне, где их легко было увидеть при раскопке муравейника. В конце лета можно разворошить весь конус,
Самки, оказывается, унесены в глубокие подземные ходы. Там царит прохлада. При пониженной температуре самки не могут класть яички и вялые, в полусне проводят время, ожидая далекую весну. Так рабочие решают судьбу своих родительниц. Весной, когда нужно воспитывать детей, их вытаскивают в теплые места и потчуют самыми лакомыми яствами, а миновала в них необходимость — прячут в «холодильник» и едва кормят.
Рождение и гибель муравейника
Носильщики и «чемоданы».К муравейнику возле большого серого камня через дорогу тянется процессия муравьев. Муравьи переносят друг друга. Одни ползут с ношею домой, другие, порожние, спешат им навстречу. Поза переносимого муравья своеобразна: брюшко подогнуто к голове, ноги скрючены, сам он весь, как маленький удобный чемоданчик.
Муравьев выносят из небольшого отверстия у края дороги. Никаких следов возбуждения, замешательства, будто все происходящее — обычное будничное дело. Вот к дырочке-входу приближается муравей с кусочком панциря жука. Это охотник-разведчик, и он спешит к дому у края дороги. Но у входа он сталкивается с другим муравьем. Они ощупывают друг друга усиками, кусочек жука брошен, оба муравья стоят друг против друга с раскрытыми челюстями. Муравья-охотника схватывает другой муравей за челюсти и тянет к себе. Охотник слегка сопротивляется, но потом неожиданно складывает ноги, подгибает к голове брюшко: чемоданчик готов, и его уже волокут через дорогу к большому серому камню.
В том же входе появляется муравей с кусочком земли. Это — строитель, занятый расширением жилища. И его постигает участь «чемоданчика».
Почему муравьев уносят в большой муравейник?
Пока я раздумываю о происходящем, из входа стала протискиваться сразу целая толпа носильщиков. Одни из них тащили молодую самку наружу, другие — не соглашались отдать свое сокровище. Компания с большим трудом выбралась наружу и тут — силы оказались равными — застыла в страшном напряжении. Бедной самке, видимо, было нелегко. Так продолжалось долго, с обеих сторон прибывало подкрепление.
Прошел час. Число муравьев-чемоданчиков постепенно уменьшалось, а носильщиков увеличивалось. Вскоре и самку поволокли через дорогу, а из подземного жилища уже вытаскивали какие-то остатки насекомых. И тут я убедился, что муравьям-носильщикам было трудно отличить жителей маленькой колонии от своих. Иногда, раскрыв челюсти, они бросались друг на друга, пытаясь понести, и, только поняв ошибку, расходились в разные стороны. Видимо, жители зачаточной колонии имели такой же запах, как и жители главного гнезда, и лишь слегка отличались чем-то.
Постепенно я разобрался в происходящем. Жители большого муравейника нашли молодую самку, приняли ее в свое общество, но стали строить отдельное жилище. Наверное, в норке под землей сперва поселилась одна самка, потом к ней примкнули муравьи-рабочие.
Но самое любопытное во всем этом — переноска муравьев. Почему муравьи из гнезда-филиала возвращались добровольно в старый муравейник, безропотно позволяли себя переносить и покорно складывались чемоданчиком? Неужели после переноски они не смели или не могли опять уйти в новое, облюбованное, жилище? Наверное, хватка за челюсть — жест переноса — в институте муравьев означает приказ со стороны члена своей общины, сопротивляться которому не полагается. Как бы там ни было, перенесенный за челюсти муравей оставался на новом месте.
Психика муравьев и законы, управляющие их поведением, еще плохо известны, и дальнейшее проникновение в тайны жизни этих насекомых может принести много интересных открытий.
Выезд на дачу.Ранней весной маленький муравейник около полусгоревшей сосенки пустовал. Вблизи него я раскопал еще точно такой же. А в разгар весны, в пору цветения черемухи, на нем кипела жизнь, и множество тружеников успешно занимались различными делами. Немало было и носильщиков, которые тащили «чемоданчики» из большого муравейника под елью. Потом оказалось, что возле него был не один, а несколько маленьких муравейников. Выходило так, будто с наступлением весны муравьи выезжали на «дачи», осенью покидали их, собираясь на зиму в глубоких подземных ходах большого дома.
Зачем муравьям понадобилось выезжать на «дачи»?
Маленькие временные летние муравейнички служат чем-то вроде охотничьих избушек. Застигнутый ночью или непогодой муравей-охотник может найти в них приют.
Обычно «дачи» имеют настоящий конус из палочек и хвоинок, но только без подземных ходов. А у одного большого старого муравейника на берегу реки Яя «дачи» были без конуса, в земле. Если бы не лесной пожар, который сжег траву и лесную подстилку, заметить эти «дачи» было бы очень трудно.
В «дачи» на лето переносятся самки, здесь воспитываются дети. В общем, они представляют собою временные муравейнички. Иногда они могут превратиться в постоянные и независимые, находящиеся в дружественных отношениях с материнским. Некоторые «дачи» становятся большими, хотя и не приобретают самостоятельности и на зиму покидаются.
Но одни муравейники организуют поблизости «дачи», а другие препятствуют их возникновению и каждую строющуюся «дачу» ликвидируют. Такая разница в их поведении — непонятна.
Родительский дом.В елово-пихтовом лесу царят сумрак и тишина, внизу растут только хвощи да папоротники. Где-то там, вверху, над колючими хвойными ветвями гуляет ветер, светит солнце, жужжат насекомые. Здесь большому старому муравейнику давно не хватает солнечного тепла, и поэтому от него тянется торная тропинка в сторону мохового болота. На самом его краю между пахучими кустами багульника, у засохшей сосенки, построен беспорядочный высокий конус из хвоинок. Он на свету, в нем тепло. Где же, как не тут, прогревать куколок и личинок! Сейчас по торной тропинке тянется вереница муравьев, и многие несут куколок от «дачи» к старому муравейнику: хватит прогреваться. По каким-то законам молодым муравьям полагается увидеть свет не на «даче», а в настоящем родительском доме.