Маленький ныряльщик
Шрифт:
Ох, и повеселился государь над моей аргументацией, но потом успокоил и рассказал, что и без меня уже принял такое же решение, потому что отношения с Англией чуть не дошли до войны и он даже посылал к Гонконгу подводные лодки, чтобы оказать давление на Туманный Альбион. Но, в силу необходимости соблюдения скрытности их действий, применить оружие нашим подводникам не удалось.
Оказывается, в этот период при встрече в океане на кораблях обеих сторон часто объявляли боевую тревогу и заряжали пушки. Другой вопрос, что лорды Адмиралтейства, играя на нервах русских моряков, старались не доводить дело до стрельбы. Вот характерный пример
Командир "Стрелка" пошел на хитрость. Он отпустил большую часть команды в увольнение на берег, а для господ офицеров в местном театре были куплены лучшие билеты. Британский капитан решил, что он тоже "не лыком шит", и сам отправился с группой офицеров на тот же спектакль. Еще до окончания представления русские офицеры незаметно покинули театр. Когда они прибыли на клипер, там уже собралась вся команда, и были разведены пары. Выходя из бухты, "Стрелок" прошел в полусотне метров от "Гарнета", стоявшего на якоре без паров, капитана и большей части офицеров. Через двое суток "Стрелок" уже крейсировал на морских путях, соединяющих Нью-Йорк с Лондоном.
Вот такую историю поведал мне Сан Саныч. А потом пожаловался на сына. Дело, понимаешь, к женитьбе, а этот оболтус втемяшил себе в голову какую-то девчонку из Шонгкау, с которой встречался в восемьдесят третьем году. Говорит - что вьетнамская принцесса из императорской династии Нгуенов. Пришлось посылать в те края неофициальную миссию, потому что фамилия эта весьма распространённая а за столетия правления этого дома разного рода отпрысков обоего пола родилось так много, что разбираться в вопросе предстоит тщательно.
Я припомнил, что на живописном морском берегу Ники действительно щебетал с симпатичной девчонкой, судя по одежде, явно из хорошей семьи. И тарахтели они по-французски, что возбуждает подозрения о получении девицей какого-то образования. А это наводит на мысль о благородном происхождении дамы сердца будущего Николая Кровавого. Как по мне, так и пускай - уж очень в тех краях удобные места для базирования наших кораблей, и пираты понятливые. Уж не знаю, в обычае ли во Вьетнаме платить за невесту калым но, так уж вышло, что центр французского влияния в этом регионе расположен на юге в городе Сайгоне, и тесно связан с устьем реки Меконг. И в борьбе за независимость действующему императору могут крепко помочь и бронекатера, и весьма мобильные пушки Барановского, и хорошее стрелковое вооружение.
А, коли выкуп не в обычае, то всё равно такой подарок может послужить прочной основой для завязывания крепкой дружбы между царствующими домами. Даже если и не захотят вьетнамцы отдавать свою голубку в снежную Россию, то добрые отношения с тамошними обитателями не помешают при поиске места, где усталый моряк укроет свой корабль от бури и недружелюбных глаз.
Государь не смеялся. Ему было не до этого, потому что он сначала ржал, потом гоготал и, наконец, принялся похрюкивать от восторга - видимо живое воображение нарисовало полную картину предполагаемого действия с многочисленными красочными деталями.
– Ступайте, Пётр Семёнович, ступайте с Богом, пока не уморили меня окончательно. И ни в коем случае не говорите ничего Минни - боюсь, её сердце просто не выдержит ужаса, который вы только что живописали. Достаточно того, что Ники самовольно сбегает в город, где отправляет длинные велеречивые послания к предмету своих воздыханий. Знаете, в дни, когда приходят ответы, он выглядит настолько счастливым, что, боюсь...
– Сан Саныч остановился и замахал в мою сторону руками: - Ступайте же, наконец, мучитель мой!
***
Воспитанный на примерах непримиримой классовой борьбы, я, осматриваясь по сторонам, не находил для неё решительно никаких причин. Конечно, роскошь, в которой купается знать, невольно вызывает раздражение. Да и богатые купцы, и заводчики стараются не отставать. Но подобная пена во все времена и при любом строе плавает на поверхности общественной жизни. Если кто-то думает, что при Советах было иначе, то мне трудно согласиться с подобным мнением. Просто в те времена это было более-менее правильно организовано и меньше резало глаз. Наука об управлении государством не стоит на одном месте и вопросы воздействия на массовое сознание, чем дальше, тем тщательнее контролируются властями.
Скажем, сейчас смутьянов и бунтовщиков высылают в Сибирь. Среди них немало людей, чьи имена не раз вспомнят добрым словом. Скажем, поляк Черский, именем которого назван хребет в Якутии, умер в географической экспедиции, нанеся на карту места с богатейшими залежами всяких полезностей. Думаю, знатоки назовут ещё многие десятки, если не сотни, имён других ссыльных, пусть и не увековеченных на географических картах, но оставивших заметный след в деле освоения Сибири, не завершённом, кстати, и в мои времена.
Сейчас процесс высылки на вечное поселение в отдалённые уголки Российской империи идёт полным ходом. Студенты университетов весьма востребованы и в качестве преподавателей гимназий, и на возникающих то там, то тут производствах. Что не доучились? Бывает. Но уж тут Господь им в помощь. Образованный человек и без документа устроится, если не лодырь. Кстати, в Сибирь переселяется немало крестьян - земли в тех краях много и пустовать ей не следует. И, чем дальше тянется на восток железная дорога, тем активней идёт этот процесс. Государство в нём практически не участвует - не из чего выделить средства на поддержку переселенцев. Так что уезжают молодые бездетные семьи или люди с авантюрной жилкой. Кто и как помогает им на местах - Бог весть. Однако встречного потока пока не приметили - значит, люди как-то устраиваются.
Как сообщил мне Михаил Львович, обычно пару-тройку лет работают на железнодорожном строительстве, а уж как осмотрятся, так и оседают окрест. Иные даже кредиты получают, но таких немного.
Так я начинал рассуждать про роскошь. При нынешнем государе мне показалось, что в этой области наметилось некое затишье. Дело в том, что глава государства собственным примером демонстрирует несколько иной подход к данному вопросу. Поговаривают, что при средних умственных способностях и образовании Александр отличается здравым смыслом, интуицией и смекалкой. Он немногословен; владеет французским, немецким и английским, но в обществе старается говорить только по-русски. В быту прост, скромен и неприхотлив. Его солдатские сапоги - словно сигнал для окружающих не кичиться достатком, и всегда говорить только по делу.