Шрифт:
Воскресенье, 18.10.20
Никита сидел в огромном резном шкафу, обхватив голову руками, и громко кричал. Дверь снаружи разрывало когтями чудовище, уже поужинавшее остальными членами семьи. Никита кричал что-то неразборчивое. Он повторял: «Танибес, танибес, танибес». Еще немного и монстр снаружи разнесет дверь в щепки.
Среда, 14.10.20
Анфим шел через парк, утопая синими «конверсами» в рыжих осенних листьях и улыбаясь теплому солнцу. Недавно ему исполнилось двадцать два года, в честь чего он решил навестить родителей и младшего брата. Уже
– Привет, ма, – сказал Анфим, вешая кожаную куртку на крючок в прихожей и обнимая мать.
– Заходи скорее, – ответила Валерия, еще молодая, но уже уставшая женщина в розовом спортивном костюме.
Анфим прошел в большой зал, выполненный в минималистичном стиле: диван, два кресла, низкий журнальный стол со скошенными углами, зеркальный шкаф-купе и телевизор на стене, накрытый зеленым в узор пледом.
– Умер кто-то? – с улыбкой поинтересовался Анфим и сел на диван.
– Хватит тебе, ты же знаешь, – ответила Валерия, хмуря нарисованные брови над голубыми глазами.
– Знаю, конечно. Все еще раздражает?
– Ты имеешь в виду телевизор или Никиту?
– Обоих.
Валерия достала резинку из кармана и начала завязывать свои светлые волосы в хвост, изображая активную деятельность.
В этот же момент из соседней комнаты выскочила трехцветная лайка. А за ней – Никита, шестилетний мальчик с черными волосами, как у брата и отца и вытянутой головой, как ни у кого в семье. Никита неуклюже бежал за собакой и кричал: «Бес! Бес! Бес!».
– Не «Бес», а «Барс», сколько раз повторять, – сказала Валерия, но младший сын не обратил на нее внимания.
Анфим рассмеялся:
– А мне нравится. Отличное имя для собаки. Особенно у такого буйного ребенка.
Валерия снова нахмурилась, глядя на Анфима, потом перевела взгляд на Никиту:
– Ник, ты не видишь, брат пришел! Что надо сказать?
Никита ничего не ответил. А через пару минут подошел к дверце шкафа, отодвинул ее и залез внутрь. Он попытался закрыть ее за собой, но получилось – только наполовину. Никита сел в углу и затих.
– Это еще что? – поразился Анфим.
– Новый заскок. Теперь, когда кто-то приходит, он вот так прячется. Главное, не в комнату к себе идет, а сюда. Один раз вообще полностью закрылся – я чуть с ума не сошла. Весь дом обыскала, пока не услышала, как он о дверцу головой изнутри бьется.
– А где отец? – спросил Анфим, не придумав, что ответить на рассказ матери.
– В кабинете. Репетирует.
– Ого, вообще не слышно!
– Да, рабочие постарались. Ни он нас не слышит, ни мы – его. Во всем есть свою плюсы. Раньше помнишь, как он целыми днями пиликал. Деться было некуда. А сейчас хотя бы его не слышно. Напишу ему, что ты пришел, хотя вряд ли он быстро выйдет.
– Хорошо. Я тогда в туалет забегу.
Анфим ушел в уборную, а когда вернулся сразу обратился к матери:
– У вас даже освежителя для воздуха нет?
– Нет. Никакой парфюмерии с резкими запахами. Все должно быть максимально натурально и нейтрально в плане вкуса, запаха, да и вида, – Валерия устало хмыкнула.
Она повела Никиту на кухню, чтобы покормить строго по расписанию. Анфим остался в зале. Он поглядывал на дверной проем, ведущий в комнату младшего брата, но зайти туда так и не решился.
Через минут тридцать появился отец семейства, Павел, высокий загорелый мужчина в черных брюках и серой рубашке в мелкую клетку. Он поправил волосы, зачесанные назад, и сдержано поприветствовал сына.
Анфим пересказал свою идею, на что получил несколько восклицаний.
– То есть ты предлагаешь нам ехать в какой-то лес? – поинтересовался Павел.
– На целую неделю? – удивилась Валерия.
– Да, что вы сразу, – защищался Анфим. – Это же круто. Ну, сколько можно дома сидеть. Ладно ты еще привыкла. Ты полжизни на дому работаешь. А папа? Сколько у тебя выступлений было этим летом? – обратился он к отцу.
– Три, – ответил Павел. – И еще три в он-лайне.
– Вот! Ты же никогда столько дома не сидел. А тут с этим карантином. Короче, давайте уже завтра днем все вместе соберемся и поедем. Я же не для себя. Я бы легко опять собрал друзей, мы бы там такую тусовку устроили. Но я не стал. Я хочу, чтобы вы отдохнули. Чтобы Никита воздухом подышал. Говорят, им это полезно. Да и Бес пусть порезвится.
– Барс, – в два голоса ответили родители.
Четверг, 15.10.20 г.
На следующий день, в полдень, Анфим приехал за родителями на своем новом кроссовере. Никита долго сопротивлялся и не хотел никуда ехать, но стоило отцу вывести Барса на улицу, как Никита последовал за ними.
Анфим включил негромко радио, но уже через пару минут Никита схватился за уши и замычал.
– Анфим, выключи музыку, ты же знаешь он этого не любит, – вспылила мать.
– Да, я же тихо, – возмутился Анфим.
– Слушай мать, – строго произнес отец, сидящий на соседнем сиденье.
– То есть музыка его раздражает, а шум машины, ветра и наших голосов – нет? – съязвил Анфим.
– Голоса тоже раздражают, но не сейчас. Сейчас они сглаживаются равномерным шумом ветра. А радио воспринимается как… – Валерия на секунду замялась, – ну, тоже шум, только плохой шум.
– Да, как это работает? В своей машине уже не могу музыку послушать, – пробубнил Анфим.
– В машине, купленной на наши деньги, – добавил Павел.
Спустя сорок минут езды по трассе они съехали на обочину и еще минут двадцать ехали по проселочной дороге через сосновую рощу.
Анфим остановился около старого синего домика с облупившийся краской на кривых досках.
– Один единственный дом посреди леса? – удивилась Валерия.
– Ага. Говорят, тут когда-то была небольшая деревушка, но потом случился пожар и все дома сгорели, кроме этого. Вроде, даже несколько человек погибло, – с хитрой улыбкой произнес Анфим.
– Ты с ума сошел? – воскликнула Валерия. – Ты привез нас в заброшенный дом посреди леса, где был когда-то пожар, и кто-то погиб? А что, если именно в этом доме жили люди, которые устроили пожар, и потом их тут же и убили, и теперь их призраки остались здесь навечно? И мы ты тут останемся на целую неделю. Ты же знаешь, как я не люблю такое, – Валерия перекрестилась три раза.