Малька
Шрифт:
— Уходим, — завопил он. Дружки испуганно переглянулись. — Здесь пахнет жареным.
— Ты оставишь Mitsubishi Емельяну? — Твердолобов не утихомиривался. — Я тебя не узнаю. С каких пор ты ведешь себя, как жалкий трус?
— По местам, — Алекс Разумный толкнул его в плечо. — Нас не должны здесь видеть. Ты что совсем тупой? На Емельяна вышли менты! Ты тоже за решетку хочешь?
Эрнесто завел мотор и поехал к старой водокачке.
— Разворачиваться опасно. Едем в объезд и как можно дальше отсюда, — прокомментировал
— Этого не может быть, — выпалил Глеб Корыстов. — Они вызвали вертолет!
— Поднажми, Раджа, давай, покажи мастер-класс! — визжал Алекс, выгнув шею, пытаясь разглядеть, что творится на бугре.
Эрнесто мчал на всех парах, точно так, как Hyundai Equus и внедорожник, рвавшие когти прочь из дачного поселка. В них летели гранаты, и вертолет преследовал по пятам. Знал бы Эрнесто о столкновении, поехал бы обратной дорогой, но судьба распорядилась иначе.
Черную Hyundai, объятую пламенем, закружило на скользкой дороге. Из нее выскочил мужчина в деловом костюме с чемоданчиком в руках и побежал в глубь зарослей. Другие в одежде хаки отстреливались, возомнив себя спецназовцами, сражающимися с опасным врагом. Своими смешными пистолетиками они целились в громадную железную махину с винтом на спине и гранатометом, торчащим из салона.
Из ниоткуда вылетел неуклюжий внедорожник, с которым чуть ли не лоб в лоб и столкнулась управляемая Эрнестом Chevrolet.
— Бросай руль, — Алекс Разумный в панике выпрыгнул из загоревшегося автомобиля. — Сейчас будет взрыв. Бежим!
Друзья Эрнесто беспрепятственно, но не безболезненно выбрались из машины. Алекс был ранен осколками стекол. Лицо в резаных ранах залилось кровью. Корыстов и Твердолобов, корчась от боли, проворно ползли в посадку, опасаясь быть разорванными на части взрывной волной. Эрнесто же не смог выбраться: его ноги зажало в сдавленном салоне, покореженном как консервная банка. Оставалось молиться о спасении или прощаться с жизнью.
Эрнесто с малых лет, как и большинство мальчишек, испытывал потребность в самоутверждении, он привык вырывать победу зубами, драться до последнего, чтобы с гордостью носить знание «победитель». Проигрыш всегда больно бил по самолюбию. Но на этот раз вопрос о подорванном авторитете уже не стоял. Эрнесто осознал, что пиком его славы стал недавний выигрыш в гонке, а концом карьеры — нетерпеливое желание заполучить машину соперника как можно скорее.
Самостоятельно выбраться он не мог. Ног не чувствовал, и перед глазами вся жизнь промелькнула в ускоренном варианте. Как он покорял одну за другой вершины, достиг высокого положения, имел все шансы на славу и уважение в обществе, как твердили старые знакомые, и что Эрнесто совершенно изменился, что удача и радость победы вскружили ему голову. А он же попросту перестал скрывать свои истинные мысли и стал самим собой, сбросив маску хорошего мальчика и законопослушного человека.
Эрнесто запросто мог бы стать военным: ему не занимать мужества. Но всю жизнь скорость была на первом месте. Он не видел будущего без гонок и побед, без соперничества и риска, и поэтому принял решение — не рыпаться.
Огненный
Эрнесто так и не стал ничьим мужем, несмотря на популярность среди женщин, восхищавшихся его внешностью, смелостью и умением себя преподнести. Женщины у него ассоциировались с красивыми упаковками, и он, как в супермаркете, всегда брал, что ближе и ярче, вместо того, чтобы искать то, чего не видно с первого взгляда. Наташа тоже была для него чем-то вроде красивой игрушки, но эта игрушка безутешно рыдала, когда узнала о его смерти.
Милиция задержала всех оказавшихся на месте проведения операции «Захват».
Малька с Кирой и отцом уезжала в карете скорой помощи, в то время как Руслан с Емельяном озадаченно наблюдали за происходящим на их глазах.
— Так кто все-таки вызвал милицию? — спросил Емельян. — И откуда в нашем городе военный вертолет? Обычно их не дождешься, а тут и техника, и целая бригада вояк.
Руслан опустил глаза. Разглашать служебную информацию он и права не имел, да к тому же Емельян был одним из подозреваемых в деле по угону дорогих иномарок, но интуиция подсказывала Руслану, что уж к чему к чему, но к делу о похищении Мальки, Емельян не имеет никакого отношения.
— Так и рыбка на крючок попалась не какая-нибудь, — Руслан попытался уйти от ответа. — И скоро мы узнаем, кто хотел разбогатеть на миллион.
Емельян вспылил, дернулся с места, чтобы внимательнее рассмотреть, кого же схватили.
— Мы узнаем? — повторил он. — Мы? Не ты ли случайно их вызвал? Кира не могла, этот Валерий тоже не стал бы рисковать жизнью и здоровьем Мальки. А ты? — Емельян набросился на Руслана и вцепился в его воротник. — Да ты мент! Как я сразу не догадался?
— Не мент, а младший лейтенант, — Руслан оттолкнул Емельяна.
— Да ты мразь! Мальку могли убить из-за тебя. Как ты мог так поступить? — Емельян сжал кулаки.
— Я тоже переживал за нее, но я до последнего верил, что с ней ничего не случится.
— Ничего не случится? Да ты ненормальный! Ее могли убить как муху.
Капитан в военной форме и двое подчиненных молниеносно отреагировали на возмущения Емельяна. Они оттеснили его на несколько метров, не применяя ни грубой силы, ни устрашающих фраз, только взгляд: уверенный и проницательный.
— Не будем о худшем, — Руслан тяжело вздохнул и засуетился. — В машину! Хочешь лично посмотреть в глаза местному Аль Капоне?
— Да. — Не раздумывая, ответил Емельян.
Вчетвером они погрузились в старый УАЗик. Взревел мотор, и по бездорожью они неслись к месту аварии. И Chevrolet, и бандитские Hyundai с внедорожником пылали ярким пламенем. Издалека доносился вой сирены: ехала еще одна карета скорой помощи. Вертолет, приземлившийся железной птицей, вновь гудел, и лопасти с грохотом рассекали воздух.