Мальтийский крест
Шрифт:
Лететь было не очень далеко. Даже на половинной скорости минут двадцать — двадцать пять. Установив направление и высоту, Валентин повернулся к Анастасии. Девушка с интересом смотрела на разворачивающийся внизу дикий горный пейзаж. Скорее всего, так далеко она от лагеря никогда не бывала.
— Нравится? — спросил он как можно более мягким и благожелательным голосом. До этого Валентин Валентинович с курсантками общался мало, Дайяна предпочитала, чтобы он занимался другими делами, вне воспитательного процесса. Оберегала свою епархию, как мать-настоятельница — послушниц от контактов с мирянами противоположного
— Восхитительно. Летела бы и летела… Представляю, как хорошо будет на обратном пути самой сесть к пульту…
— Да, это приятно. Особенно поначалу. А вот ты мне скажи, пожалуйста, Андрей Дмитриевич тебя в гости приглашал?
Анастасия всё случившееся между ней и Новиковым в деталях доложила Дайяне и не могла, по идее, что-либо утаить или исказить, но мало ли… По собственному опыту знал, как аккуратно иногда удаётся обходить вроде бы категорические императивы.
— Нет. — Она посмотрела на него ясными глазами. — Сказал только, что если ещё придётся встретиться, поможет мне устроиться в новой жизни, во всём, что от него зависит.
— И ты ему поверила?
— Как же можно не поверить? Такому человеку! — В голосе девушки прозвучало искреннее удивление и даже некий намёк на возмущение. — Вы же его знаете намного лучше меня…
— Это так, — ответил Лихарев. — Верить ему можно и даже нужно. Только где же вы с ним можете встретиться? При его образе жизни…
— Неважно. Где-нибудь наверняка встретимся. Он ведь не стал бы напрасно говорить…
— Завидую я тебе, — машинально сказал Валентин, всматриваясь вдаль.
— В чём? — Настя относилась к тому типу натур, которые любят во всём добираться до сути.
— Вообще. Блажен, кто верует, тепло ему на свете… Смотри, смотри, что это там?
Он сдвинул с верхней кромки лобового стекла электронно-оптический бинокуляр, подался вперёд, поворачивая верньер трансфокатора.
— Ох ты, чёрт! Натуральная боевая «медуза»…
Да, это был не тяжёлый, почти не вооружённый транспорт, а нечто вроде штурмовика, или, если по морскому — лёгкого крейсера. Значит, после учинённого «братьями» разгрома сюда срочно выдвинулись силы прикрытия. Для предварительной разведки или с целью немедленно нанести карающий удар по дерзкому противнику.
— Уходим, Настя, уходим, — сквозь зубы процедил Лихарев, закладывая крутой вираж со снижением. — Нам против такого не выстоять… Ах ты, мать вашу! — не стесняясь девушки, он завернул от души. Чему-чему, а специфической лексике самых разных слоёв общества Гражданская война его научила.
Снизу-слева наперехват выходила ещё одна такая же мерзкая штуковина.
— Давай, Настя, к бою! Стреляй по готовности!
Девушка, не задумываясь, на автомате, запорхала пальцами над пультом управления гравипушкой.
Не прошло и пяти секунд, как она поймала косо летящую, похоже, разворачивающуюся в их сторону мантией и щупальцами «медузу» в визир прицела, выплеснула ей навстречу гравитационный конус. Мощности заряда хватило, объект на глазах смялся в комок, как пластилиновая фигурка в кулаке, с двадцатикратным, против нормального, ускорением провалился вниз, на заснеженные скалы.
— Есть! — восторженно закричала Анастасия, испытывая естественную радость от первой победы в воздушном бою.
Лихареву
Девушка ещё не догадалась, что — всё, приехали! И остальные, за спиной — тем более. Валентин выплюнул последнее короткое, как промелькнувшая жизнь, ругательство, ожидая… последнего (теперь точно не «крайнего») мига…
Терять было нечего, Лихарев попытался изобразить нечто вроде «боевого разворота» в противоположную от «медузы» сторону и…
Полностью поглощённый усилием вывернуться из-под удара и одновременным ожиданием «одномоментного и полного разрушения организма», при котором никакой гомеостат не поможет, он не успел осознать, каким образом окружающий мир вдруг разительно изменился.
Другого цвета небо в полосках перистых облаков окружало их, вместо остроконечных пиков и хребтов внизу гладкая зелёная равнина с разбросанными там и тут купами деревьев. Высота — около километра. Неуправляемый флигер с креном скользил в сторону куполообразного, заросшего то ли высоким кустарником, то ли низким лесом холма.
— Что такое, что случилось, где мы? — не испуганно, но крайне удивлённо вскрикнула Настя, не столь поглощённая ожиданием смерти и, по молодости, увидевшая всё другое быстрее и ярче.
— В раю, — криво усмехнулся Лихарев, выравнивая машину. Да, можно и так сказать. Они, считай, уже почти умерли, а как назвать место, куда попадают после того? На ад не похоже, значит…
Главное — понять, кто это так своевременно вмешался? Дайяна — вряд ли. Просто не успела бы. Мог кто-то из «Братства», если специально назначенный человек постоянно отслеживал их маршрут. Тогда почему просто не ликвидировали вражеские аппараты, вместо перехвата флигера другой реальностью? Или — снова «третья сила», и они сейчас оказались вообще неизвестно где и неизвестно для чего. Наконец — не есть ли это очередной ход «дуггуров»? Вместо выстрела на уничтожение — финт, вроде своеобразной «ловчей ямы». Загонщик ценой собственной жизни направил добычу в нужное место.
Всё это промелькнуло в сознании Валентина быстрее, чем рефлексы заставили выровнять машину по тангажу и крену.
И что теперь делать? Выбрать подходящее место и садиться или полетать ещё? Пейзаж подозрительно знакомый. Он повернул голову. Ну да, так и есть. И Бештау на горизонте присутствует, и прочие лакколиты [3] Пятигорья. Километров двадцать по прямой, и выйдешь к точке, где и место для аккуратной посадки найдётся, и до дома недалеко. Знать бы только, в какое время их занесло.
3
Лакколит — гороподобное образование, сформированное при вспучивании магматических пород, приподнимающих земную кору. (Или, более научно — «караваеобразный интрузив, образованный на месте отпрепарированных денудационных процессов». См. БРЭС, М. 2008).