Мальвинские / Фолклендские острова между историей и правом

Коэн Марсело Г.

Эта нота имеет особое значение по ряду причин: во-первых, она со всей определенностью показывает, что испанское правительство рассматривало уход Британии в качестве сдачи территории; во-вторых, нота непосредственно указывает на намерение осуществлять суверенные права в отношении порта, который до этого момента находился в руках Великобритании; в-третьих, в ноте со всей ясностью говорится о намерении не допустить возвращения британцев, что подразумевает наличие волеизъявления, направленного на осуществление суверенитета и исключительного владения архипелагом в целом; в-четвертых, и поведение британцев, и испанская нота подтверждают довод о том, что британцы дали обещание покинуть Порт-Эгмонт, как только он будет им возвращен.

Действия по выполнению приказов короля были предприняты в ноябре 1774 года и в феврале 1775 года. На исходе 1775 года капитан Хуан де ла Пенья подтвердил, что никто в британском поселении не проживает и туда не ездит. 24 января 1776 года лоцман Хуан Паскуаль Кальесас изъял табличку, оставленную британцами, и отправил ее в Буэнос-Айрес [97] .

30 июня 1777 года Хосе Гальвес, министр по делам Вест-Индии и Ост-Индии, отправил

вице-королю Рио-де-ла-Платы королевский приказ «сжечь все здания, строительство которых было начато или завершено, а также сделать то же самое со всеми собранными материалами» [98] . Этот приказ был исполнен в начале 1780 года экспедицией под командованием Кальесаса, в результате чего были стерты все следы британского присутствия на Фолклендских/Мальвинских островах (см. илл. 6).

97

Caillet-Bois, Ricardo, op. cit. p. 152.

98

Королевский приказ от 30 июня 1777 года, см. AGI, leg. Buenos Aires, 413.

Можно сделать целый ряд выводов из текста этого важного приказа, а также обстоятельств его исполнения: Испания сохраняла контроль над всем архипелагом, приказ был дан, когда в отношениях с Великобританией царил мир (то есть речь не идет о враждебной военной акции или же о действии, предпринятом в связи с ведением войны), также немаловажно, что приказ был дан должностному лицу, контролирующему Мальвинское губернаторство (в которое входили острова), а именно вице-королю Рио-де-ла-Платы, который этот приказ и исполнил.

Илл. 6 Рисунок Порт-Эгмонта, уничтоженного испанцами; описание гласит: «Рисунок поселения англичан в Порт-Эгмонте на острове Гран-Мальвина, соженного и разрушенного 22 марта 1780 года по приказу Его Превосходительства дона Хуана Хосе де Вертиса, генерала королевской армии, вице-короля, губернатора и генерал-капитана правинций Рио-де-ла-Платы, исполненный первым лоцманом отряда военно-морского флота, капитаном доном Хуаном Паскуалем Кальесасом»

Великобритания покинула Порт-Эгмонт в 1774 году. С тех пор на протяжении 55 лет на островах не было официального британского присутствия, не предпринималось никаких официальных действий в связи с этими островами, а равно не предпринималось эффективных действий, которые свидетельствовали бы о суверенитете над островами. Напротив, не последовало никакой официальной реакции на разрушение поселения в Порт-Эгмонте испанцами, а равно ничего не было сказано о непрерывном исключительном присутствии Испании на островах и тридцати двух губернаторах, подотчетных Буэнос-Айресу. Британия ничего не сказала в то время, когда подписывалась Конвенция о заливе Нутка, в силу статьи 6 которой Британии запрещалось основывать поселения на Фолклендских/Мальвинских островах. Ни слова не было сказано, когда в 1806–1807 годах британские силы вторглись в Буэнос-Айрес и обнаружили свинцовую табличку, оставленную в поселении, которое когда-то было британским. Другой важный вопрос заключается в том, почему Великобритания, попытавшаяся завоевать вице-королевство Рио-де-ла-Плата, не предприняла никаких действий против Испании на той единственной территории, которая предположительно принадлежала Великобритании. Если вопрос суверенитета не был решен в 1771 году, то здесь представилась прекрасная возможность решить его в пользу британцев. Избавление от таблички, оставленной в Порт-Эгмонте, было ясным свидетельством намерения Испании отвергнуть любые притязания Британии на суверенитет. Даже если пренебречь отсутствием реакции британцев на осуществление испанскими властями контроля над Порт-Эгмонтом, включая его последующее уничтожение, следует отметить, что между 1806 и 1807 годами британцы обнаружили в Буэнос-Айресе табличку, которую испанцы когда-то изъяли. Как мы увидим далее, также не последовало никакой официальной реакции Великобритании в отношении мер принуждения, предпринятых Испанией против моряков британского флота, посещавших острова. Равным образом Британия не реагировала на различные действия по реализации суверенных прав, предпринимаемые новообразованным аргентинским правительством между 1810 и 1829 годами.

Оставление островов в 1774 году не было простым физическим уходом из Порт-Эгмонта, но означало полный отказ Великобритании от притязаний любого рода на Фолклендские/Мальвинские острова. То обстоятельство, что в течение 55 лет на островах не было британского присутствия, а равно не предпринималось никаких официальных действий в противовес почти сорокалетнему присутствию испанцев, а также действиям Аргентины, которые предпринимались с самого начала процесса обретения независимости и до 1829 года, определенно указывает не только на отсутствие у Великобритании corpus possessionis [99] , но и отсутствие намерения обладать суверенитетом [100] .

99

«Фактическое владение»; букв. «тело владения» (лат.). – Прим. пер.

100

О требовании наличия обоих элементов – объективного (намерения действовать в качестве суверена) и субъективного (осуществления суверенных действий) – см. Legal Status of Eastern Greenland, 1993, judgment, PCIJ, series A/B n° 53, pp. 45–46.

L. Непрерывное исключительное присутствие Испании на Фолклендских/Мальвинских островах до 1811 года

В обсуждаемый период времени испанское присутствие на Фолклендских/Мальвинских островах характеризовалось непрерывностью и продолжалось с 1 апреля 1767 года, когда Луи-Антуан де Бугенвиль передал испанским властям французское поселение, основанное в 1764 году, вплоть до 13 февраля 1811 года, когда испанские войска оставили Порт-Соледад. Испания присутствовала на островах `a titre de souverain [101] , что доказывается назначением господина Фелипе Руиса Пуэнте в качестве губернатора Мальвинских островов и провозглашением островов зависимой территорией генерал-капитанства Буэнос-Айрес, созданного 4 октября 1766 года королем Карлом II.

101

«В качестве суверена» (фр.). – Прим. пер.

Официальное испанское присутствие носило постоянный характер, а испанские власти сменяли друг друга без перерывов на протяжении всего рассматриваемого периода (вице-король Буэнос-Айреса назначил в общей сложности 32 губернатора и коменданта) – по приказу короля Испании они сменялись ежегодно в период с середины декабря по середину января [102] . Коменданты полагались на министра королевской казны и время от времени создавали правительственные советы (исп. juntas de gobierno), в которые также входил командующий главным судном, пришвартованным в Порт-Соледад [103] . Острова были населены военными отрядами, заключенными, поселенцами и католическими священниками. На острове Соледад работала церковь «Nuestra Se~nora de la Soledad» [104] , а 4 ноября 1801 года завершилось строительство каменной церкви [105] . Британские источники говорят об испанском поселении как о тюрьме. Вероятно, это связано с тем, что в настоящее время испанское слово «presidio» переводится как «тюрьма». Однако в испанской Америке «presidios» не были тюрьмами. Термин использовался в отношении поселений, расположенных в самых удаленных частях испанских владений и служивших для защиты от частых набегов каперов и пиратов; поселения также были способом защиты испанского суверенитета, поскольку исключали создание поселений в соответствующей местности другими государствами. В любом случае, даже если бы испанское присутствие заключалось только в создании тюрьмы, этого по-прежнему было бы достаточно, чтобы рассматривать соответствующие действия в качестве эффективного осуществления государственной власти.

102

Уведомление капитана корабля королевского флота и главнокомандующего военно-морской базой в Монтевидео Хосе Марии Саласара от 4 января 1811 года. Archivo General de Marina Don 'Alvaro de Baz'an. См. El Viso del Marqu'es (Ciudad Real) Expediciones de Indias Nr. 524. Pages 10, 11 and 12.

103

См., например, правительственное соглашение от 18 апреля 1800 года в G'omez Langenheim, A., op. cit., T. I, pp. 178–179. В конце вышеуказанного периода комендант Фолклендских/Мальвинских островов выступал также командующим главного судна, пришвартованного на островах.

104

«Богоматерь ла-Соледад»; букв. «Богоматерь Одиночества (исп.). – Прим. пер.

105

AGN Sala IX 16-9-8.

Губернаторы островов были в основном заняты поддержанием испанского присутствия в самых южных землях империи, а также контролем за деятельностью других государств в этом регионе. Такое положение дел свидетельствовало об официальном и публичном присутствии, которое ни одна другая морская держава не игнорировала и не могла проигнорировать и которое заключалось в осуществлении полицейских полномочий и правоохранительной деятельности на островах всего архипелага и вокруг них. Вокруг архипелага и вдоль берегов Патагонии предпринимались частные походы. Испанские власти на островах также вели подробный учет скота, который считался принадлежащим королевской казне, и поддерживали в надлежащем состоянии военные постройки, что подтверждается периодическими отчетами, которые направлялись комендантами в Буэнос-Айрес, о состоянии дел по обоим вышеупомянутым вопросам.

Хотя имеются сотни примеров осуществления контроля испанскими властями, достаточно процитировать ноту, датированную 17 августа 1790 года, с требованием об оплате расходов, понесенных в связи с выдачей и обеспечением провизией «британских подданных» с корвета «Святая Елена», обнаруженных на Фолклендских/Мальвинских островах за незаконной рыбной ловлей [106] .

Еще один пример – это коммюнике № 239, датированное 26 февраля 1806 года, отправленное с Мальвинских островов, в котором комендант Мальвинских островов Антонио Леаль де Ибарра «сообщает об аресте английского брига «Святой Августин» (или «Эль-Талькино») и его груза, а также о последовавших событиях, включая новости о каперах в Южном море». Судно, о котором идет речь, было испанским судном, захваченным английскими каперами. Нота, адресованная вице-королю Собремонте в Буэнос-Айресе, дает представление о патрулировании побережий и морских территорий, которое предпринималось в этом регионе и осуществлялось из Порт-Соледада: «Направил шесть вооруженных человек для проведения рекогносцировки на южном побережье острова, с тем чтобы охранить себя от сюрпризов врага, который неоднократно бывал замечен и имел недобрые намерения…»

106

Ibid.