Малыш-маг

Поселягин Владимир Геннадьевич

Думаю, пока я за поводья вывожу Рыжего из кустарника, Гнедой был привязан к нему длинным поводом, стоит снова вернуться к прошедшим дням. Была одна тема, которой я в рассказе пока не касался. Мои тренировки с тьмой. Мне ведь качать нужно было это умение, но как, если меня потом вырубало? Что с моим телом будет эти пару дней? Тут ведь кроме кочевников и хищники водились. Однако я нашёл выход, пару магических амулетов и дело сделано. Один отвечал за контроль моего состояния и управлял вторым, амулетом «среднего исцеления». Так что, воспользовавшись тьмой, тренируясь в том или ином боевом заклинании, или например, в защите, меня вырубало через определённое время, но уже через пару минут я вставал и занимался другими делами, в ближайшие сутки призвать тьму я не мог,

сил на это не было. Так что каждый день этого месяца я тренировался в применении Дара тьмы и надо сказать успех был. Теперь я мог находиться в этом состоянии три минуты пятнадцать секунд. Как видите, качал я свой Дар не зря, были результаты и меня они откровенно радовали. Скажу честно, если бы не необходимость и дальше пополнять свои знания, я бы лес и не покинул, однако своего потолка я достиг и дальше мне был нужен уже настоящий учитель. В профессии артефактора я продолжал быть, если не полным нулём, всё же создавать бытовые амулеты научился, то единичкой точно. Мне требовался учитель и этим всё сказано. Жаль только что ближайшие территории были подчищены кочевниками и придётся идти в другие государства, для ребёнка путешествие довольно опасное, но у меня бурлила кровь в предчувствии приключения, я хотел их, даже сказал бы, желал. Вот в принципе и всё, планы на будущее озвучил, осталось их осуществить.

Выбравшись на лесную дорогу, ту самую, что вела к деревне охотников-промысловиков, я дождался, когда Рыжий встанет на колени, и забрался на его спину, где была попона. Потом конь встал на ноги, и мы трусцой направились к выходу из леса, впереди уже был виден просвет опушки. Под копытами вилась накатанная дорога, и хотя по ней давно никто не ездил, похоже часть жителей деревушки кочевники захватили неожиданно для них, но всё же следы копыт и тележных колёс были видны. Свежие. Кто-то проехал в сторону деревушки. Я когда её пару часов назад рассматривал, видел там какую-то жизнь, думал, вернулись те, кто успел убежать в лес, шансы у лесовиков были, но, похоже, это или новенькие что заселяли опустошённые земли или мародёры. Ну и ладно.

Одет я был прилично, бытовой магией более или менее владел, поэтому снятая с тел кочевников одежда пошла на пошив. У многих она была шёлковой, то есть дорогой, так что у меня было несколько комплектов одежды. Три комплекта дорогой сшитой под меня из шёлка и пара деревенской, если понадобится кому-то пустить пыль в глаза, создать видимость простолюдина. Сейчас я был одет в простую походную одежду из шелков, я так к ней привык, что уже не хотел отвыкать. Она была куда удобнее и нежнее чем домотканая крестьянская из грубой самодельной ткани. На голове была шляпа с короткими полями и длинным пером глухаря, смотрелось красиво, на ногах коричневые полусапожки. Если бы не магия, я бы вряд ли бы их подогнал по своей ноге, а сейчас ничего, уже три недели хожу в этой обуви и проблем не вижу. Даже привыкнуть к ней успел, а то всё босиком да босиком.

Выехав из леса в поле и удалившись от него метров на сто, я натянул поводья и, осмотревшись невольно поёжился. Как-то уж непривычно было то, что вокруг всё видно. Фобия не фобия, а от этой лёгкой боязни открытых пространств нужно избавляться. Решено, пару следующих лет нужно провести в открытых местностях. Тут тоже нужно учиться выживать. Послав Рыжему картинку, что можно продолжить движение, я поудобнее устроился на его покачивающейся спине, двигались мы не спеша. Особо я никуда не спеши, и стал внимательно отслеживать окрестности. Правда, мне это быстро надоело, поэтому обменявшись с Рыжим парой картинок, тот меня должен будить если кто появиться, я стал медитировать. Источник был пуст, всё, что было с последней медитацией, я перелил в один из камней накопителей, качал Дар естественно, поэтому продолжил заряжать.

Очнулся я от толчка в бок. Стоявший рядом Гнедой заметив, что я вышел из процедуры накопления маны, отошёл в сторону, подёргивая ушами и пристально глядя куда-то в ту сторону, куда мы направлялись. Тут была небольшая возвышенность, вроде холма и на него мы, по вьющейся по полю дороге,

в данный момент и поднимались, но что было с другой стороны ската, нам не было видно. Не было видно, но было слышно. Я тоже слышал скрип плохо смазанных тележных колёс.

Потрепав по гриве Гнедого, тот ткнулся своими бархатными губами мне в руку, поэтому получив кусок лепёшки, довольный отошёл назад, я же угостил и Рыжего, тот требовал свою долю, и велел ему продолжать движение, оба коня стояли посередине дороги, дожидаясь, когда я очнусь. На холме мы оказались одновременно с неизвестными. Это оказалось несколько семей крестьян, я — то думал будет одна телега, а здесь было шесть, видно возвращались те кто успел убежать от набега. Хотя может это кто-то и из густонаселённых территорий. Правда это вряд ли, особо те крестьяне к степи стараются не приближаться, так что, скорее всего это действительно местные. Да и барахла в телегах было мало, видно бежали, похватав то, что было под рукой. Этим ещё повезло, да уж.

Я с интересом разглядывал караван из крестьянских телег, покрытые пылью возницы и пассажиры, прикрытые тряпками и дерюгами немногочисленный скарб, усталые лица. Рядом с некоторыми телегами бежали дети, разминая ноги. В отличие от них я смотрелся куда лучше, отдохнувшие и сытые лошади, чистый вид и одежда. В общем, со стороны я напоминал малолетнего путешественника из обеспеченной, но не дворянской семьи. У последних обычно гербы нашиты в разных местах. На виду ничего дорогого у меня не было, пальцы пусты, хотя треть амулетов и артефактов как раз и были в виде колец и браслетов, носил я те, что можно спрятать в одежде, и удобно и внимания не привлекает.

В общем, мы осмотрели друг друга и разошлись, колонна из телег направилась дальше, а я стал спускаться с противоположного склона, с интересом наблюдая за большой повозкой которую тащили два крупных битюга. Повозка была крытой, на местах возниц сидели двое дюжих парней схожих лицом, видимо братьев. Сам я часть пути «проспал», но судя по карте которую затрофеил у того сотника, левее осталось крупное разорённое село, видимо этот караван с опоздавшей повозкой шли как раз туда, ну или в окрестные деревни.

Когда мы сблизились, возница натянул поводья, пока он обихаживал лошадей, его брат спрыгнул со скамейки и, дождавшись пожилого крупного мужчину с курчавой поседевшей гривой, тот покинул повозку через задок, направился ко мне. Дальнейшее меня изрядно удивило. Особо расспрашивать или что-то говорить они не стали. Молодой схватил меня за ногу и, дернув, стащил с Рыжего, а тот, что постарше, взяв лошадь под узду повёл к повозке, явно собираясь привязать её к задку. В крайнюю степень бешенства я редко впадаю, но здесь довели, пасс рукой и молодой который начал обыскивать меня, вспыхнул свечой, дико завизжав, после него вспыхнул старший, по нему я следующим ударил. Наблюдая, как два огненных комка катаются по земле, я только злорадно усмехался, заклинание, встроенное в руку работало и это не могло не радовать. Хоть нормальные испытания провёл.

Третьего я не терял из виду, пока атаковал этих двух. Он на миг пропал, но почти сразу встал с луком в руке и натянутой тетивой, а стрела смотрел на меня. Ударили мы одновременно, парень упал огненным комком, а стрела отбитая защитой ушла в небо. В этот раз я влил в удар несколько больше маны, поэтому третий в отличии двух первый воров не особо мучился, уже через пятнадцать секунд вместо его тела была горстка пепла в окружении пятна сгоревшей травы.

— Тьфу, уроды, — пробормотал я и осмотрел руку и рукав рубахи пострадавшие от огня.

Парень-то меня как раз за руку держал. Ожог я заживил «малым исцелением», а рукав вернул в первоначальный вид парой бытовых заклинаний. Блин, как же хорошо быть одарённым.

Рыжий с Гнедым в связке испугавшись огня, отбежали метров на пятьдесят, но остановились там, поймав мои команды. Успокоив их, велел подкрепиться на обочине свежей травкой, пока я осмотрю повозку. К сожалению, осматривать было нечего. Кроме скарба в повозке оказалось две женщины и шестеро детей. Причём двое детей были связаны, остальные в норме. Просто молчали.