Малышка для капитана
Шрифт:
– Забирай спагетти с морепродуктами, – один из поваров выставляет глубокую белоснежную тарелку на край длинного стола.
– Наташ, Наташ, прикрой меня! – слезно молю коллегу, хватая заказ. – Подойди к моему отцу, пожалуйста, пока я буду относить за соседний столик. Черт, я еще и приборы не поставила…
– Да забей, сейчас захватишь по дороге. Так и быть, отнесу лично твоему папе ужин.
– Ох, Нат, он меня увидит, – причитаю я, когда мы выходим в зал. Я несу в одной руке блюдо, в другой – металлическую подставку с приборами. – Мой папа вычислит меня даже со
– Тебе повезло, Софик, что наш арт-директор придумала перегородки.
– Это точно, – киваю и расстаюсь с Наташей на подходе к тем самым столикам.
Пока ставлю перед своим «любимым» гостем его ужин, тихо молюсь про себя, чтобы только не стрельнула ему мысль в голову обратиться ко мне по имени. Папе стоит услышать одним ухом где-то рядом имя дочери, как он тут же развернется и вычислит меня.
– Девушка, хотелось бы, чтобы меня обслужили побыстрее, – слышу из-за перегородки ворчливый папин голос и вздрагиваю.
Но мне хотелось бы, папочка, чтобы ты ужинал дома, если честно. Или тогда уже маму с собой взял. А чего она одна дома сейчас сидит, пока папа инспектирует местные заведения? Или они поругались? Надо бы у Яна выяснить все подробности, только позже.
Я делаю все спешно и испаряюсь из поля зрения своего гостя и потенциального поля зрения папы максимально быстро. Кажется, все хорошо, в этот раз генерал Самойленко меня не заметил. Предстоит еще одна вылазка через несколько минут – счет ведь надо принести. И в целом мне нужно обслуживать и другие столики… Пап! Не мог ты сесть на первом этаже, раз уж пришел?
Настает опасный момент, когда нужно рассчитать вредного козлика. Я приношу счет, на всякий случай прихватив с собой онлайн-терминал, потому что заранее не спросила, но сейчас наличными расплачиваются единицы за весь день, так что уверена, я все равно не ошибусь, но…
Парень тянется к карману и достает оттуда наличные.
Спасибо, дорогой товарищ, за лишнюю возможность засветить себя перед папой, ведь теперь мне придется возвращаться со сдачей. Одно радует – боковым зрением я наблюдаю, как отец сидит в телефоне, что-то читая.
Молнией лечу туда-обратно, оставляю на столе сдачу и чек по оплате, желаю хорошего вечера и сматываюсь на кухню от греха подальше. Есть легкое чувство, что в горле пересохло, поэтому хватаю чистый стаканчик в кулере и наливаю себе холодной воды на пару глотков. Время – «час пик», минут через пятнадцать у нас наберется полная посадка, и долго стоять без дела – совершенно не вариант.
Собрав волю в кулак, возвращаюсь в зал, осматриваюсь, подаю меню, бегаю с заказами к барной стойке, а потом прячусь за спиной бармена, когда отец спускается, одеваясь прямо на лестнице. И все равно ему, что он тормозит других людей, которым тоже нужно попасть на первый этаж.
Я выхожу из укрытия, когда к нам подходит Наташа.
– Я рассчитала твоего папу, заодно забрала чаевые от твоего гостя, – улыбается девушка.
– Он оставил чаевые? – от удивления распахиваю глаза и показательно часто моргаю.
– Сама проверь, – Ната передает мне «вазочку» с чеками, и я действительно замечаю внутри деньги. Не знаю, рада ли я, что в этот раз он не поскупился, так как теперь у меня на один повод меньше его ругать. Его… Вот засада, даже имени не знаю. Хотя что-то мне подсказывает, что я смогу еще узнать, вряд ли сегодня была последняя встреча.
Глава 5.
Можно просто Даня
Лёва
Кто вообще придумал пробки в самом обыкновенном городе? И вроде не обеденное время, не шесть вечера, а двигаемся в час по чайной ложке.
А все из-за сдвига тренировки на непривычное время. Я в такой час в городе никогда не бываю, но сегодня вот выпала радость. Листаю станции на радио, но везде какая-то глупая попса. Ну и вкус у людей, конечно. Уж лучше новости послушаю.
Диктор что-то вещает о политике, о происшествиях, о курсе валют. Стандартный набор, а на финал остаются новости спорта. Станция, оказывается, местная, поэтому в сводке звучит название моего клуба и то, что мы готовимся к предстоящему домашнему матчу.
Готовимся, но все какие-то вялые, тухлые. Не знаю, чего всем так тяжело, не понимаю, но надо же дополнительные ресурсы включать. А жизнь вне футбола – она сама по себе, и на игре никак не должна отражаться.
Вот я со вчерашнего вечера так или иначе в мыслях возвращаюсь к рыжей Соне. Сдалась она мне? Без понятия.
Я ещё и чаевые ей оставил, пусть шоколадку купит и порадуется. Могу себе представить, что работа у неё – не сахар, даже если она косячит и ошибается. Мелкая ещё, научится. Думаю, если она случайно забывает принести что-то посетителям, за ее длинные ноги ей все прощается. Разумеется, если речь о посетителях-мужчинах. Сказать, что сам не смотрел, – враньё.
Нет, ну красивая же, чего скрывать. Совсем молоденькая, натуральная, волосы яркие. Ведьма. Серьезно. В общем, я отдаю себе отчёт, почему она запомнилась и все ещё стоит перед глазами. Почему – да, а вот зачем?
Одна рука на руле, другой подпираю голову, мониторя боковые зеркала. Водители имеют дурацкую привычку так близко прижимать свои машины к чужим в пробках, что кажется, вот-вот тачки поцелуются. А мне свою жалко, я на неё пахал изо всех сил.
Сворачиваю в крайний к тротуару ряд. Мать вашу, как медленно, ненавижу такое. Но я хоть в своей любимой машине с комфортом сижу, а люди вот на остановке в толпе нужную маршрутку отлавливают, хотя общественный транспорт тоже едва двигается. Как они живут без машин? Сочувствую им.
Стоп, а это что такое? Затроило меня или…? Соня?
Да, реально Соня. Стоит, вытягивая шею, разглядывает идущие позади потока машин автобусы. Волосы в косу заплетены, на лице волнение, вся дергается. Опаздывать – очень плохо, Сонечка. Ненавижу, когда опаздывают. А она, я смотрю, вообще косячница по жизни.
Жалко ее? Не знаю даже. Одну такую подвёз из жалости, а она мне всю жизнь испортила. Надо было ее тогда доставить до дома и сдать на руки родителям. А я, наивная душа, повелся на милую мордашку и забавную наглость. Если бы только можно было вернуть тот день, я бы через другой конец города поехал, лишь бы Аню не встретить.