Малышка и Карлссон

Мазин Александр Владимирович

Глава пятьдесят четвертая,

в которой Хищник получает своего сида, но для Кати в итоге всё оборачивается очень плохо

Вот главный принцип дипломатии троллей: «Не трать слов зря – возьми дубину побольше».

Хищник напоролся на клинок, опрокинулся на бок и завизжал…

Сид ударил еще раз, но промахнулся. Меч вонзился глубоко в пол. Сид выдернул его, но за это время Хищник вскочил. Одна ручища его висела плетью, но второй он сцапал врага,

поднял и треснул об пол. Сид уронил меч и обмяк.

Всего этого Катя не видела. Мелькание теней, длившееся несколько секунд, а потом – прижатый к ковру беловолосый и нависший над ним Хищник.

Кошмарная пасть распахнулась. Катя поняла, что сейчас произойдет – и зажмурилась…

Раздался страшный грохот.

Катя подпрыгнула, широко открыла глаза и увидела, что в дверях стоит Селгарин с огромным ружьем, из ствола которого курится дымок. Хищник уже не нависал над сидом. Он корчился на ковре, а беловолосый сид стоял на ногах…

Селгарин передернул затвор…

Лапа Хищника метнулась к беловолосому, но тот увернулся. Селгарин выстрелил еще раз.

Хищника отшвырнуло на полметра.

Сид бросился к Кате. Катя завизжала и попыталась пнуть его ногой, но Катя была беловолосому не нужна. Не нужен был ему и меч, который лежал в полуметре от кровати. Он схватил свою одежду и устремился ко второй двери.

Селгарин закричал ему что-то, но беловолосый даже не оглянулся.

Красивое даже сейчас лицо Селгарина перекосилось от ярости, и он всадил еще три заряда в корчащееся тело Хищника.

И тут патроны у него кончились.

А Хищник встал.

Он был весь в крови, морду разворотило так, что кости торчали наружу, но он был жив и надвигался на Селгарина.

Селгарин отшвырнул бесполезное ружье и попытался проскочить мимо Хищника к мечу. У него получилось бы – раненый Хищник утратил свою невероятную быстроту, но вмешалась Катя. Она соскользнула с постели и схватила меч сама. Меч оказался довольно-таки тяжелым, но, держа его двумя руками, Катя вполне могла махнуть им разок-другой.

Что она и сделала, заставив Селгарина отпрянуть… Прямо в объятия Хищника.

Клыки сомкнулись на плече Селгарина. Хрустнула сломанная ключица. Селгарин жутко закричал…

В следующее мгновение в комнату ворвалось сразу множество народа: Дима, Лейка, Карлссон, еще двое мужиков, висящих на Карлссоне, которых он походя стряхнул и выкинул наружу, избавив от шокирующего зрелища: Хищник, вставший во весь свой двухметровый рост и держащий в зубах орущего и извивающегося Селгарина.

Хищник уронил Селгарина на пол и наступил ему на горло. Селгарин перестал вопить, и сразу стало намного тише.

– Катя! – закричала Лейка, увидевшая ее первой. – Ты жива!

– А как ты думаешь? – воинственно (меч всё еще был ее руках) спросила Катя.

Тут она сообразила, что стоит совсем голая перед мужчинами, бросила меч, схватила с кровати одеяло и завернулась в него.

Впрочем, на нее никто не глазел. Дима деликатно отвел глаза, а Карлссону было не до того.

– Где второй сид? – по-шведски спросил он у Хищника. Тот прорычал что-то неопределенное. После того как заряд картечи угодил ему в морду, дикция у него испортилась окончательно.

– Где второй сид? – по-русски повторил Карлссон.

– Туда убежал! – Катя кивнула на вторую дверь.

Карлссон молча устремился в указанном направлении.

В зал сунулся кто-то… Увидел Хищника и драпанул.

– Лейка, где-то там мои тряпки, – сказала Катя. – Дай их сюда. Димка, отвернись.

– Давай живее, – сказал Дима, отходя к выбитому окну. – Надо отсюда убираться. Эй, что ты делаешь? – крикнул он Хищнику, который оттолкнул его и полез на подоконник, держа в зубах свою добычу. Потерявший сознание Селгарин свисал у него из пасти, как мышь-переросток.

Хищник не обратил на окрик внимания, вылез наружу, ухватился за что-то наверху (порубленная рука его уже восстановилась), потянулся и исчез. Дима увидел, что на подоконнике остался толстый кожаный бумажник. Дима, после секундного колебания, сунул его в карман.

– Сматываемся быстро! – скомандовал он. Лестница вывела их к служебному выходу.

Дверь была открыта. Во внутреннем дворе было довольно темно. Но можно было разобрать, что одна из стен закрыта «лесами», а у второй теснились дорогие иномарки. Карлссона не было. Сбежавшего сида – тоже.

– Что они с тобой сделали? – шепотом спросил Дима.

– Да так, попытка изнасилования, – сказала Катя.

Ей вдруг стало весело и легко. Неужели всё обошлось?

Диме весело не было. Он скрипнул зубами.

– Этот? Которого Хищник задрал?

– Нет, другой. Который удрал. Кстати, вон машина Селгарина. Если бы ты умел водить, сейчас бы прокатились с ветерком.

– Я умею, – сухо произнес Дима. – Еще ключ нужен, ты в курсе?

Машинально он сунул руку в карман, где лежал бумажник… и нащупал внутри ключ.

– Я…

Тут фары здоровенного угловатого джипа, стоящего метрах в десяти, полыхнули ослепительным дальним светом, а сам джип рванулся с места и полетел на них. Дима дернул Катю за руку, в сторону… Но джип резко затормозил, дверца его распахнулась, водитель его схватил Катю, рванул с такой силой, что едва не вывихнул ей плечо. И вывихнул бы, если бы Катина левая рука не выскользнула из пальцев Димы. Водитель, проявив недюжинную силу, перебросил Катю через себя – на правое сиденье.

Катя закричала. Подоспевшая Лейка швырнула в джип подвернувшимся обломком кирпича. Дима ухватился за открытую дверцу машины, но джип взревел, взвизгнув покрышками, прыгнул вперед, Дима сорвался и покатился по асфальту, а джип вырулил в ворота, с лязгом отбросив «кенгурятником» створку, и умчался.