Малышка со шрамами
Шрифт:
Но было поздно. Звери чувствовали добычу.
Я не видела их глаз, сияющих во тьме, не слышала толком хруста веток, но знала, что мой конец уже близок. Столь близок, что времени осталось лишь на вдох.
Я смутно помню события той ночи, лишь громкий вой, звериное рычание и страшный скрежет сломанных деревьев. А потом появился он.
Алекс. Мой лорд.
Он был сильно потрепан. Волосы взлохмачены, любимое лицо украшали кровоподтеки и синяки, а охотничьи костюм сиял рваными прорехами. Но пугало не это. Пугали глаза, которые нашли меня в тусклом свете костра и сияли золотом, отраженным
Только сейчас становилось ясно, что пламя здесь было не причем. В нем был виден его зверь, которого у меня не хватило мозгов распознать.
Он тащил меня волоком, собирая моим телом все торчащие кривые корни, полусгнившие листья и грязь, размытую после последнего холодного дождя. Совершенно молча. Я пыталась вырваться, что-то сказать, объяснить, но он отвечал мне тишиной и тихим, полным ярости рыком, вынуждая захлопнуть рот, что я и сделала.
Затащив меня в центр двора, мужчина, которому принадлежало мое сердце, откинул мою руку как плеть и, не поворачиваясь, развернулся и направился прочь, стараясь скрыться в крепости.
– Мой лорд!... – Сквозь слезы выкрикнула я, ползком следуя за ним, но явно опаздывая даже для мимолетного касания.
– Ты будешь наказана, Анна.
Были его последние слова в ту ночь.
Уже утром, я уложенная животом на деревянный помост приняла двадцать ударов прутом, запечатывая на своем теле память о своей любви. Не принятой, отвергнутой и сломленной. Я бы рыдала, кричала, молила о пощаде, но… Но меня словно выпотрошили. Я видела, как голодно он смотрел на то, как бедный Шернар вынужден ранить мое тело своей тяжелой рукой. Видела, как белели костяшки его пальцев, на которые садился белоснежный пух первого снега. Я видела…
Совершенная ошибка заставила меня повзрослеть в тот же день. Когда Леон тайком пробравшись в мою спальню, которая превратилась во временную тюрьму вплоть до отъезда, рассказал мне, о том как лорд метал разрушая все в крепости в поисках меня. Как Алани клялась, что это моя идея, и просила его о прощении, обещая рассказать все, что знает, как уговаривала меня не совершать задуманное. Я должна была злиться, но только ухмыльнулась.
Должна была догадаться о том, как не постоянно отношение людей к тебе. Предательство, совершенное подругой на много лет отбило у меня тягу к сближению, лишь Изоль сумела пробить эту стену своей чистой душой. Но и это отошло на второй план, стоило вспомнить, как бережно мой лорд собирал мое тело воедино, и как звучало его сломленное:
– Анна…
Мы так и остались в недосказанности. И мои шрамы прямое тому доказательство.
– А зачем меня вернули в крепость, раз я столь ценна в ваших руках? Не проще ли было отослать меня к предкам на край земли и никогда больше не вспоминать?
Казалось, за те минуты, что я вспоминала о своей боли, леди Зайдена так же успела погрузиться в свои мысли и сейчас смотрела на меня с легкой дымкой задумчивости, но смахнув ее ресницами, ответила:
– Так было нужно. Для того чтобы подтолкнуть Везери к действиям.
– То есть, я приманка?
– Верно. И еще так хотел Алекс.
Оставляя ответ без подробностей, женщина вежливо отвела глаза и вновь заглянула за шторку, с удивлением обнаруживая, что воздух полностью заполнили белоснежные мушки пушистых снежинок. Снег белым полотном укрывал ровную гладь земли, закрывая ее от чужих глаз и помыслов.
Я была не права. Зима, это не смерть. Это обновление.
И сейчас, зная тайны, которые скрывались многожёнство лет, я вздохнула спокойно. Словно груз, висевший на плечах, с грохотом упал, и от этой легкости мне захотелось зарыдать, запрокидывая голову и прикрывая глаза.
Я была нужна ему. Все эти года, что я тянулась испачканными искалеченными пальцами, я была ему нужна. Как воздух, как свет, как сон. Столько глупостей, столько ошибок, но все это ничто в сравнении с тем, как тепло греют метки, оставленные на коже. Все это уже не важно. Неважно даже то, что я мало понимаю, как это изменит мою жизнь, но уверенность в том, что Алекс будет рядом, сметала на пути все сомнения.
– Ты цветешь как «львиный зев», девочка. – Излом бровей женщины сообщал о насмешке, но мое налаженное впервые за столько лет дыхание, не смогло затаиться от прозвучавшей издевки и я улыбнулась еще шире. – Георг будет в восторге от ваших выкрутасов. Одиннадцать долгих лет запретной любви… - Задумчиво сказала она. – Да, определенно. Эта история придется ему по вкусу.
По телу прошлась волна тепла, и я с восторгом ощутила как чувства моего мужчины, провели по мне мягкими теплыми лапами.
– Что ж, Анна де Моро, вам все же придется подучиться манерам. При дворе такие ошибки не будут прощены, как это делаю я, так что по приезду, займемся вашим обучением.
– Де Моро?
– Имя твоего рода. Не думаю, что тем пылом, который кипит в Венде, ты долго пробудешь Моро, но все же, думаю, ты должна знать.
– Леди Зайдена?
– Да?
– Спасибо вам. – Женщина, всегда строго державшаяся в рамках приличия, и сейчас лишь приподняла бровь. – Спасибо за ответы.
– О, дорогая. – Она наклонилась вперед и сжала мою ладонь, лежавшую на колене. – Ты и представить себе не можешь, как огромен этот мир и сколько в нем тайн. Таких открытий будет еще множество.
– Сложно жить, когда даже твое существование тайна.
– Я понимаю.
Глава 36
Лошади мчались во весь апорт, не боясь увязнуть в снежной каше под копытами и на конец третьего дня мы прибыли в город Дип, уже в окрестностях столицы в которую и держали путь. Леди Зайдена не могла упустить возможности поиграть в куклы и наряды, главной игрушкой, конечно же, стала я, и первым делом меня волоком потащили в мастерские, в которых все без исключения были рады видеть пожилую леди.
Мне подобрали несколько нарядов, которые совершенно точно оправдывали потраченные на них деньги, которые женщина, не скупясь, вынимала из своей меховой сумочки.
– Переночуем здесь, а утром отправимся во дворец, и к вечеру уже будем в замке.
– Леди Зайдена?
– Да, да?
– А зачем мне знакомиться с королем? Ни смотря на мою родословную, я была и есть просто сиротка.
– Не смеши меня, Анна. – Женщина отмахнулась от меня рукой и улыбнулась проходящему мимо мужчине, который с уважением поклонился. – На то есть несколько причин. Первая, это любопытство.