Мама из другого мира. Делу - время, забавам - час
Шрифт:
– А меня ваша наука сейчас беспокоит меньше всего. Мои силы не бесконечны. Вашими заботами я едва не получила обнуление резерва, испугалась до седины и, видимо, простыла. Про простуду у магов вам рассказать? А вы мне даже воды не предложили. И еще смеете предъявлять претензии! – на последних словах голос сорвался, становясь почти визгливым, что было предвестником надвигающейся истерики. Обиды, страха, усталости было так много, что всю эту смесь хотелось выплеснуть на окружающих в виде резких слов. Впрочем, устраивать полномасштабный скандал я не собиралась, да и Флин успокаивающе гладил меня по плечам.
– Господа, — начал он вкрадчиво, – леди Риштар устала. Ее нервы подверглись нешуточной проверке. Думаю, испытание можно считать успешно пройденным, не так ли? В магический разнос она не пошла, подмогу вызвала, на защиту пострадавшего встала, да ещё и резервом с ним поделилась, не забывая удерживать ваших «нападающих» на безопасном расстоянии. Многие ли второкурсники могут продемонстрировать что-то подобное? Вы ведь не откажетесь подготовить соответствующие документы и снять метку?
Флин вел себя очень странно. Проговаривая свою речь самым тихим и вкрадчивым голосом, который я когда-либо слышала, он подходил к каждому из присутствующих и заглядывал в глаза. Такое же выражение лица у него было когда он вычислял предателя после столичных приключений. Невыразительная мина и цепкий взгляд. За этим действием с интересом наблюдал и ректор, молча и внимательно следя за Флином.
Магистры, и даже фанатичный Фауст сумбурно выразили своё согласие со всем сказанным и дружно удалились, оставляя меня наедине с братом и главой академии.
– Впечатляет, – уважительно произнес ректор, приглашая нас жестом присесть. – О ваших талантах до сих пор ходят слухи. Так что вы сделали с моими коллегами, что они столь спешно ретировались прочь?
– Стер некоторые воспоминания и сделал небольшое внушение, – ничуть не сомневаясь выдаёт брат.
Сердце пропустило удар. Так вот что это был за обход! Я испуганно взглянула на ректора, который мог стать огромной проблемой, но тот лишь едва улыбнулся, сверля Флина непроницаемым взглядом.
– А что же я? – провокационно интересуется мужчина, чуть склонив голову набок.
– Жаль портить ваш амулет, он превосходен. Но вы ведь и сами всё понимаете?
Это обмен улыбками и любезностями был уже у меня в печенках. Слишком опасная игра, исход которой совершенно для меня неясен. Оставалось лишь довериться брату и не отсвечивать.
– Хотите сказать, что мой амулет не препятствие?
– Препятствие, но не непреодолимое. У вас защита всего лишь девятого — десятого уровня… – столь толстый намек на то, что Флин очень силен сложно было пропустить. Но всё же уровень своего дара он так и не озвучил. – Амулеты на ваших магистрах и того ниже.
– И что же вам от меня нужно в таком случае?
– Клятва, разумеется. О том, что никогда, никому и ни при каких обстоятельствах не раскроете информацию о сегодняшнем открытии.
Повисла тягостная тишина. Поклясться своей магией, значит, рискнуть всем. Я затаила дыхание, боясь, что ректор откажется и вот тогда… что, собственно, намерен делать Флин в этом случае?
– Допустим, эту клятву я готов вам дать. Я даже понимаю, почему это важно и сам поступил бы так же. Подумать только, первомагия! Божественное начало! Даже след ее может расширить горизонты многих слабых магов! Так что я принесу клятву только в том случае, если вы познакомите меня с обладателем этого уникального дара.
Я не особо удивилась, когда спустя несколько мгновений Флин дал согласие, хоть и не очень охотно. Если это дар такой уникальный, то нужен и преподаватель! А выбора у нас не так уж и много. Кто может лучше обучить Димку, нежели ректор магической Академии?
После произнесения клятвы с кучей жутких условий, вокруг мужчины на несколько мгновений засветился голубовато-золотистый кокон, по которому пробежали серебристые сполохи. Вот и всё, мир принял клятву.
И когда мы уже уходили, буквально вдогонку, ректор озвучил вопрос:
– Скажите, Флин, вашим педагогам, наверное, трудно с вами пришлось?
– Гораздо труднее, чем вы можете себе представить, господин Сайтон, - отвечает Флин, прикрывая за собой дверь.
Вместо того чтобы пройти к портальной площадке и вернуться домой, Флин уверенно потянул меня в ближайшую таверну. Может, и правильно сделал. Обед мы благополучно пропустили, дома мне покоя не будет, а нервы и так на пределе. И не только у меня, судя по замкнутости брата. Да и с Димкой надо оговорить, поблагодарить за кулон. Я мысленно ворчала на Флина, пеняя ему тем, что в очередной раз манипулирует моим настроением. Ещё пару часов назад я была готова вцепиться в волосы этому бесцеремонному Фаусту, а сейчас планирую свой вечер, как будто на ферму сходила, а не висела на волоске от смерти.
– Не сердись, Лиза. Нам нужно быть спокойными, иначе переполошим всех домашних, – успокаивающе и словно сожалея, сообщил Флин. – А Диме про кулон ничего не говори, пока сами во всем не разберемся.
– Ты правда стер им воспоминания?
Мужчина посмурнел и уставился себе под ноги.
– Стер, – нехотя сообщил брат, когда я нетерпеливо повторила свой вопрос. – Не полностью, чтобы не вызвать подозрения, но достаточно для того, чтобы происшествие стало чем-то незначительным, не стоящим внимания.
Он всё-таки нарушил основное правило менталистов, и если это обнаружат… Флину несдобровать. И ладно, если это просто студенты, но ведь магистры, ректор, которого буквально шантажом вынудили дать клятву, в конце концов. Дыхание перехватило от мысли, что брат поступился своими же личными установками ради Димки.
– Спасибо, – шепчу несколько раз подряд, схватив мужскую ладонь и крепко её сжимая. Из глаз готовы были хлынуть слезы благодарности.
– Лиза, – брат встал как вкопанный, преграждая путь другим пешеходам. Не обращая внимания на возмущения прохожих, он обхватил обеими руками моё лицо, и тихо, буквально на грани слышимости прошептал: – Вы моя семья. А для семьи я пойду и не на такое, если потребуется. Мы найдем выход из ситуации, даже если твой сын окажется юным божеством.
За нелепой шуткой крылась такая непоколебимая уверенность, что я расслабилась, чувствуя, что дышать становится легче.
Флин где-то раздобыл персональный портал в виде небольшого шарика, так что практически сразу после ужина, мы переместились на задний двор усадьбы графа Тадеуса Оберона, ныне принадлежавший королевскому приюту.
– Флин, ты не мог бы оставить меня одну? – смотрю в глаза мужчине, умоляя пойти мне на уступку. Он наверняка бы предпочел накачать свою издерганную сестру успокоительными отварами и уложить спать, а мне сейчас требовалось совершенно иное.