Манас. У вражды три лица. Книга шестая

Прошло несколько дней после того, как весь кыргызский каганат проводил в последний путь любимого всеми народами старца Кокетей хана. Горе близких людей от потери великого хана постепенно начало ослабевать. На ханский престол любимого отца воссел его сын Бокмурун. Он внутренне усердно приготовился во время скорби по отцу к выполнению ханских обязанностей. Он еще полагался на дядю Баймырзу, кто всегда находился рядом с великим отцом народа…

На всех землях кыргызов установились спокойствие и благоденствие. Наступали осенние дни. На Чуйской долине земля щедро одарила хозяев богатым урожаем. Близ города Буласагын на сторожевой башне задумчиво смотрел на окружающий мир Байжигит. Вот уже более десяти лет жизни мигом прошли рядом с Манасом. Пришлось находиться рядом с ним по просьбе Эштека, брата Чыйырды, самого уважаемого человека среди енисейских кыргызов. Вся жизнь Эштека, жизнь самого настоящего кыргызского джигита, была посвящена единению народа. Племянник Эштека богатырь Манас поступил точно так же, как и его дядя по материнской линии. Правильно кыргызы говорят, что богатырями становятся те, у которых богатыри – братья матери. Манас объединил всех разрозненных кыргызов на одной земле, разогнал из своих земель врагов и создал каганат из множества мелких ханств. Вот и Байжигита Манас назначил ханом на Чуйской земле. Казалось бы, жизнь удалась. Живи и радуйся. Но нет. Как только Манас перебил всех своих врагов, у Байжигита произошло внутреннее опустошение. Ему казалось, что в дальнейшем жизнь станет скучной, однообразной и бесполезной для народа. В голову Байжигита лезли разные мысли, в том числе и много воспоминаний о жизни прошлых лет. Перед глазами вставали бескрайние земли с лесными пространствами, широкими реками и обширными полянами. Он чувствовал, что гложет его сердце тоска по родным землям. А может быть, земли зовут его обратно. Байжигит невольно вздрогнул от этих мыслей. Вздрагивание принесло теплоту в его сердце. Его воспоминания стали приятными для души. Он понял, что теперь не сможет оторваться от мыслей, которые пытаются вернуть его в родные Алтайские земли. Он теперь не сопротивлялся этим мыслям. Уже начал представлять свою жизнь в Алтайских землях. Представлял встречу с Эштеком, дядей Манаса. Представлял, как тот выражает ему благодарность, что поддержал племянника. Нет. Надо возвращаться в родные земли. Предки не простят. Байжигит посмотрел на Вечное Синее Небо. На что решился Манас – пример для подражания.

«Я тоже поеду в родные земли», – решил наконец Байжигит. Немедленно собрался в путь и поехал в Талас к Манасу, чтобы с ним обсудить мелочи отъезда. Его сопровождала соответствующая служба ханства под присмотром охраны…

Устремленный ввысь на вершине горы Кароол Чоку синий стяг кыргызов развевался, издали притягивая себе внимание тех, кто прибывал впервые в Таласскую долину. Он бросался в глаза сразу, вгоняя тепло в сердца родных людей, страх в сердца врагов. Байжигит на скакуне Телкызыл повернул в сторону ханского дворца Манаса, где стенами крепости служили возведенные впритык юрты, одна к другой. В юртах размещались и жили вся охрана ханского дворца и обслуживающие люди. Манас запретил строить каменную стену вокруг дворца, как Алооке строил дворец в Анжияне. А велел оградить дворец юртами, возведя их по всему кругу. Он сказал, что любовь богатыря к родной земле сильнее и крепче всяких каменных стен.

Байжигита встретил глава охраны и глава всех сорока чоро Манаса Кыргыл. Он с почестями проводил его к ханской юрте Манаса. Кыргыл велел джигитам охраны, чтобы они приняли и помогли расположиться сопровождающим лицам уважаемого хана Чуйских земель Байжигита. В ханской юрте разговаривали между собой Манас, Бакай, Чубак и Алмамбет. При виде входящего в юрту Байжигита все вскочили на ноги. Всем было известно, что Байжигит слыл дядей Манаса по линии матери Чыйырды. Прием со стороны Манаса показывал, что тот относится к Байжигиту с большим уважением.

– Будьте здоровы, братья! – Байжигит поздоровался со всеми за руку.

– Будьте здоровы, дядя! – принял приветствие Манас, и остальные закивали головами. – Проходите, дядя, садитесь.

Манас предлагал Байжигиту место рядом с собой на олпоке.

– Спасибо, племянник мой, – поблагодарил Байжигит и расположился рядом с Манасом.

Следом за Байжигитом проникли в юрту обслуживающие джигиты с бурдюком кумыса и с деревянными чашами. Один из них начал наливать кумыс в чаши, а второй подавал всем сидящим в юрте. Сыргак, как самый молодой из всех, повернулся к обслуживающим джигитам.

– Вы идите, джигиты, по своим делам, – сказал он им. – Я сам буду подавать кумыс.

Джигиты вышли из юрты. Байжигит отпил из чаши кумыса и поставил ее перед собой на дасторхан.

– Какие вопросы мучают вас, дядя? – Манас обратился к Байжигиту. – Что приехали лично сами?

Конечно, Байжигит мог отправить вестника или кого-нибудь из своего окружения по тем или иным вопросам. Манас это чувствовал. У дяди большой и важный вопрос.

– Меня зовут земли моих предков, – тихо сказал Байжигит. – Меня мучает тоска. Аж сердце плачет.

Наступила тишина. Всем стало понятно состояние Байжигита. Если бы не земля, никто бы не оказался здесь, в ханской юрте Манаса.

– Я только теперь понимаю бая Жакыпа, – продолжил Байжигит. – Что он хотел ехать только в сторону Анжияна.

Манас невольно нарушил тишину.

– Ваше желание, дядя, – ответил Манас словам Байжигита, – для меня как указание от Тенгри. Вы нас сопровождали до Ала-Тоо с самого Алтая. Теперь наша очередь проводить вас до самого Енисея.

Байжигит, конечно, рассчитывал, что Манас скажет такие слова. Но он думал, что богатырь сперва начнет уговаривать остаться в благодатных землях Ала-Тоо, восхваляя всевозможные достоинства родных ему земель. Было чрезмерно радостно оттого, что Манас понял его мгновенно. Конечно, люди понимают друг друга с быстротой молнии в том случае, если они испытывали одни и те же чувства в одинаковых обстоятельствах.

– Спасибо, Манас, тебе за понимание, – выразил свою радость Байжигит. – В конце осени приглашаю твое семейство во главе с баем Жакыпом отведать прощальную трапезу из дасторхана нашего семейства.

– Не беспокойтесь, дядя, – сказал Манас. – Не нужно. Это мы должны вас проводить. Поэтому я обещаю провести прощальный праздник в вашу честь, дядя.

Байжигит не мог сказать ни слова. Бакай поддержал Манаса.

– Вы, ава, мужественный человек! Вы показали пример всем нашим детям, пример поддержки близких друг другу людей. Теперь позволь нам выразить вам общенародную благодарность. Чтобы и это стало примером для наших поколений.

Все закивали головами в знак согласия.

– Бакай ава, – Манас обратился к нему, – возьмите на себя все обязательства по устройству праздника.

– Хорошо, великодушный, – согласился Бакай…

С большой благодарностью своему брату Жамгырчы, Шыгай по совету и желанию сына Жапака переехал в окрестности города Анжияна. Время было поздней осенью. Вынудив отца переехать в Анжиян, Жапак находился в приподнятом настроении. С опушки отрога он смотрел на город. Тот был виден ему полностью, как на ладони. Вот знаменитый дворец Алооке хана. Теперь там жирует Санжыбек. Ставленник Манаса. Они, Жапак с Конурбаем, мыслили совершенно другое развитие жизни. В этом дворце должен был проживать сам Жапак с благословения самого Эсенкана. Помешал всем замыслам кровожадный «брат» Манас. Ну что ж, пока придется мириться с велением и желанием «брата». Судьба изменчива. Может быть, если хорошо попросить, Тенгир пошлет Манасу неизлечимую болезнь, которая убьет его. Нет, уже несколько лет Жапак просит Тенгира, но тот его не слушает. Видимо, следует принять другие меры. В это время подскакал на отрог вестник на коне от Санжыбека.