Манука Камардада
Шрифт:
Послышался треск. Трибуна проломилась и Мин провалилась, встав на твердый бетон. Удивление людей было смешано с каким-то смехом, а страх ушел куда-то на задний план.
— Такого провала я не ожидала. — Прорычал зверь. Мин развернулась и прыгнув в сторону вновь переменилась, превращаясь в женщину. Она приземлилась на уцелевшем месте трибуны, подошла к краю и села на него. — Теперь вы знаете где был зверь это все время. — Сказала она.
— А где вы были до этого? — Спросил Министр Контрразведки. — Восемь лет.
— У моего вида есть
— А когда проснулись, снова ничего не помнили?
— Поняв, что вокруг все спокойно я несколько часов лежала и все вспоминала. Я вспомнила все что было на станции, поняла где нахожусь и поняла, чем обязана вам всем.
— У вас не было желания мстить за то что вас чуть не убили?
— Если бы это чуть было ни за что, я этого не простила бы просто так. Но в конечном итоге «чуть» не считается.
— А там, на станции, если бы вы все вспомнили до того как были убиты люди?..
— Я смотрела кадры и поняла одно. Если бы от моего голоса в первую секунду никто не побежал, смертей бы не было.
— Почему?
— Потому что страх людей вызвал страх во мне. А страх плюс непонимание вызывает только агрессию.
— Почему?
— У людей это не так, а у меня так. Я чувствую состояние людей. Если вы не боитесь, то не боюсь и я.
— А если кто-то здесь сейчас испугается?
— Я же не только что проснулась.
— А что происходит каждое утро, когда вы просыпаетесь? — Спросил кто-то.
Мин ощутила подсознательный удар и еле сдержалась. Она закрыла глаза, глубоко вздохнула и выдохнула. Она видела в себе новое воспоминание и постаралась держать под контролем и его и ситуацию вокруг. Она открыла глаза несколько поморгав и вокруг раздался смех.
— А что произошло? — Спросила она, отчего все рассмеялись еще больше и к Мин подошел Джегер Франклин.
— Ты как артист в театре. — Сказал он.
— Кто-то говорил, что мне надо работать в цирке. — Ответила Мин.
— Вы можете рассказать что нибудь о своей планете? — Спросил Министр Космоса.
— Я помню что родилась в лесу. Помню как мать учила меня. Учила жить, охотиться, летать. У нас не было никаких домов, дорог, заводов. Мы пользовались только тем что было в природе. Потом была война. Я не помню почему. Помню, нас бомбили из космоса. Многие погибли. Погибли все дети. Помню небольшой кусок, как я и еще несколько крыльвов ушли в людям и пошли учиться в школу. Это были не такие люди как вы, но похожие. Мы стали ими и учились у них. Я не помню когда это было. До войны или после. Сначала мы учились с детьми, потом со взрослыми. Там никто не понимал кто мы и… Мы закончили высшую космическую школу и вернулись к себе. Не помню, что было после. Помню другую планету. Другая планета и другие люди, больше похожие на первых чем на вас. Мы снова были ими и почему-то пошли в армию. Помню, после космической школы мы летали в качестве стажеров к другой планете и вернулись назад через два с половиной года. Мы двигались со сверхсветовой скоростью.
— Осталась только телепортация и будет полный джентельменский набор космического фантаста. — сказал кто-то из зала.
Мин поднялась на ноги.
— Для неверующих. — Ответила Мин и сжав перед собой руки исчезла. В долю мгновения она перенеслась в другой конец трибуны. — Со сверхсветовой скоростью я летать не умею, но телепортация очень полезна для невидимого и неслышимого входа в деревни захваченные бандитами.
— И на станции вы могли так же перелететь в центр? — Спросил Министр Космоса.
— На станции! — Воскликнула Мин. — Если бы я вспомнила это на станции, я не погнала бы ее от Махры к Гаре.
— Как?!
— Я могу точно так же уйти на орбиту, к другой планете, и даже к другой звезде.
— И вы не улетели к себе?
— Если бы я помнила куда мне лететь к себе. Я помню некоторые звездные карты, но я не помню ни одной двойной звезды в ближайших окрестностях своей планеты. Если моя звезда в этой галактике, в чем я сомневаюсь, то до нее не меньше тысячи световых лет.
— Но тогда вы летели через космос…
— Не знаю как я летела. Если кто-то меня выбросил, он мог это сделать где угодно. Возможно, меня бросили здесь зная что я попадусь вам.
— Получается, вы космический шпион?
— Не думаю. Подобный метод заброски очень смахивает на попытку послать шпиона пешком по льдам через полюс. Во всяком случае, я сейчас, помня не все что помню, вижу не один способ попасть на вашу планету откуда-то без использования всякого рода трюков с замораживанием. Я считаю, что кто-то пытался меня убить и чего-то не рассчитал. Или мне крупно повезло.
— Не получится так, что вы решите, что это были мы?
— При условии, что вы не умеете нормально летать в космос? Я была на планете, где человеку улететь на другую планету так же просто как вам купить билет на вертолет. Даже если это были вы или кто-то похожий на вас, я обязана вам жизнью.
— И ты знаешь, что мы спасли тебя случайно и совершенно не думая что ты оживешь. Знаешь что мы пытались тебя убить после.
— Я знаю. Я знаю, знаю, знаю. Я знаю так же, что найдется не мало людей, которые решат что я делаю все ради какого-то сверхсуперужасного преступления, которое я планирую совершить через восемдесят четыре года.
— Почему восемьдесят четыре?
— К столетию своего прибытия. Только вот никто не знает, что при желании я могла бы сделать так, что через пять дней если не все люди, то, по крайней мере, все кто считает деньги смыслом жизни, стелились бы у моих ног. И для этого вовсе не нужно грабить банки, как кто-то может подумать. Все будет соответствовать законам. В руках Мин Крылeв окажется несколько миллиардов, государство получит еще один миллиард в виде налогов. Но в конечном итоге этот акт будет равен законному грабежу.