Маньяк и сокровище
Шрифт:
Он беззаботно рассмеялся своей, как ему казалось, удавшейся шутке, а его товарищ, удалившись на приличное расстояние, тем временем зажимал своей огромной ладонью рот беззащитной девчушке и опускался перед ней на колени.
– Послушай меня очень внимательно, – говорил он повелительным полушепотом, – от того, как ты себя поведешь в дальнейшем, будет зависеть то серьезное обстоятельство: останешься ты в живых или нет.
Не в силах сдерживать беспрестанно струившихся слез, маленькая девчушка какой-то своей не по-детски развитой интуицией осознавала, что этот большой человек почему-то питает к ней исключительно добрые чувства, поэтому, сама не зная, как это у нее получилось, перестала хныкать и молча внимала тому, что ей сейчас говорилось. Мужчина тем временем продолжал:
– Я сейчас выстрелю вот
Наташа утвердительно кивнула своей небольшой головкой, таким движением подтверждая, что все понимает предельно ясно. Вместе с тем, лившиеся по ее вздрагивающим щекам, невероятно обильные слезы продолжали увлажнять ее нежную кожу, не забывая проникать и в приоткрытый, но тем не менее молчаливый ротик. Оказавшийся же таким сердобольным бандит в то же самое время подводил милосердное напутствие к своему окончанию:
– Я оставлю тебя здесь, в придорожной канаве, где ты должна дождаться пока мы не уйдем. Только потом выбирайся наружу и отправляйся сразу домой – здесь ни в коем случае не задерживайся, даже для того, чтобы поплакаться над телом родителя. Все ли тебе, деточка, ясно?
– Да, – дрожащим голосом проговорила малышка, совсем не по-детски собрав воедино всю свою волю.
В этот момент раздался грубый голос того, кто в этой группе отдавал приказания:
– Ты, чего, Буйвол, так долго? «Застрял» что ли в девчонке? – на этой фразе послышался злорадный смешок, возвещавший, что говоривший и его спутник сильно довольны от этой, как они полагали, удавшейся шутки, однако длилось это не долго, и маленький человек, просмеявшись, визжащим голосом крикнул, – Если решил позабавиться, то мы здесь сейчас не за этим – найдешь себе кого-нибудь после. Давай кончай маленькую «стерву», да пора уже сваливать, а то итак мы здесь основательно задержались.
– Все, больше медлить нельзя, – пробурчал добродушный мужчина, направляя отливающее вороненной сталью оружие кверху, – зажмурься, и тогда я стреляю.
Наташа тут же исполнила это нехитрое указание, и в то же мгновение прозвучал оглушительный выстрел, возвещая остальным, что их «грязная» миссия закончена полностью. Как и обещал, человечный бандит спустил перетрусившую девчушку в придорожный кювет, где она, обливаясь слезами, продолжила беззвучно плакать, сам же вернулся к оставленным неподалеку товарищам и неестественно грубым томом отчитался о как бы совершенном им отвратительном деле:
– Как всегда мне достается самая «грязная» работенка: никто не хочет брать на себя ответственность – убивать совсем еще маленького ребенка. До чего же мы все докатились: с детьми начали воевать. Тьфу!
Здесь он смачно сплюнул на землю и пошел прочь, увлекая за собой своих преступных подельников, не перестававших радоваться от удачно выполненного задания.
В то же самое время во втором родильном отделении города молодая и очень красивая девушка с зелеными глазами и бесподобными белокурыми волосами готовилась к обещавшим быть сложными родам. Ее уже положили на хирургический стол и склоняли делать необходимые в таких случаях потуги. Вокруг столпился медперсонал, одетый в соответствующие случаю белые спецодежды. Облаченные в одинаковые халаты с закрытыми повязками лицами, они все имели определенную схожесть и, за исключением фигуры, не имели никаких внешних отличий. Работники здравоохранительной сферы были озабочены явно чем-то серьезным и, переглядываясь между собой, обсуждали создавшуюся у их пациентки довольно серьезную ситуацию.
– У нее началось обильное кровотечение, – говорил тот, что казался среди остальных более старшим, – в существующих условиях мы вряд ли ее сможем остановить. Надо принимать какое-то ответственное решение.
– То есть? – переспросила молодая на вид медсестра, помогавшая хирургу при проведении операции, – получается: надо спасать малыша, а девушка – пусть в этом положении остается попросту обреченной?
– Похоже на то, – согласился более опытный врач, беря в руки хирургический скальпель, – я делаю ей кесарево сечение, достаю младенца, а дальше уже будем пытаться спасти и саму мамашу, хотя… если быть до конца честным, лично я не вижу в этом никакого определенного смысла.
– Постойте, – взмолилась истекающая кровью молодая и прекрасная пациентка, наполняя изумрудные глазки слезами, – перед тем, как я умру, окажите мне одну маленькую услугу…
Здесь она замолчала, вероятно, пытаясь принять какое-то важное для себя решение и после того, как доктор ответил: «Говорите, мы сделаем все, что находится в наших силах», – продолжила:
– Вы видите: у меня имеется простенький медальончик, – здесь она рукой показала на болтавшуюся на ее прекраснейшей шее дешевую, даже не серебренную, вещицу, – я бы очень хотела, чтобы он в любом случае оказался у моего родившегося ребенка. Пусть он и не дорогой, но это будет служить ему памятью о его безвременно ушедшей родительнице. Пожалуйста, сделайте так, как я вас прошу: для меня это очень и очень важно.
– Хорошо, – любезно согласился профессиональный врач, не видя в этой вполне обыденной просьбе ничего сверхъестественного и невыполнимого, – мы поступим так, как Вы нас просите, и прикрепим этот предмет к сопроводительным документам. Сейчас же я советую Вам расслабиться: мы начинаем проводить операцию.
Девушка кивнула головой, обозначая таким образом свое согласие, и в этот момент острый скальпель, ведомый рукой опытного хирурга, стал медленно надрезать упругую кожу на ее неестественно большом животе. Роженица тихонько вскрикнула и в тот же самый момент потеряла сознание. Больше оно к ней уже не вернулось, потому что жизнь не спеша уходила из этого молодого, еще не познавшего всех прелестей мира, и невероятно прекрасного тела.
Глава I. Девичий труп и отделенная голова
Градов Денис Арсеньевич родился в самом конце ноября 1998 года. Он вырос в самой обыкновенной российской семье, а после окончания школы и срочной военной службы, лишь только уволившись из вооруженных сил, как отличник боевой и политической подковки был сразу же принят на службу в полицию. Поступив учиться заочно в Нижегородскую юридическую академию, он был переведен на постоянное несение службы в один из небольших захолустных поселков, располагавшихся на самом краю Ивановской области и носивших интересное название Нерша. Там он занимал незавидную должность и исполнял обязанности младшего оперуполномоченного уголовного розыска.
Шел апрель 2019 года. Молодому человеку только что исполнилось двадцать лет, и он был полон энергии и амбициозных планов, идущих в далекое будущее. Если остановиться на его внешности, то выглядел он довольно складно, отличался привлекательной внешностью, а периодические занятия спортом и ведение здорового образа жизни нашли свое отражение в его атлетически развитой и казавшейся невероятно сильной фигуре. Останавливаясь на его лице, стоит отметить, что, будучи еще совершенно юношеским, оно тем не менее передавало небывалую уверенность в собственных силах и общую стойкость характера. Для представителя мужской половины планеты подобная физиономия была несколько необычной, придавая ему определенное сходство с девушкой, но вместе с тем, когда парень становился серьезным, она в тот же час выдавала стальные качества его непреклонной натуры и где-то даже какую-то несоразмерную храбрость. Среди общих очертаний выделялись: большие карие, наполненные умом и проницательностью глаза, выражавшие умение логически мыслить и горящие непрекращающимся задором, сопряженным, между прочим, с очень развитой хитростью; в основном прямой нос на конце был немножко загнут крючком, передавая необходимую долю суровости; всегда плотно сжатые губы были тонко очерчены и сверху украшались негустыми, аккуратно подстриженными усами; коротко-остриженные темно-русые волосы были уложены в боковую прическу; маленькие ушки чуть оттопыривались, не образуя притом никакой лопоухости; кожа была в меру смуглой и отливалась незначительным оттенком, чем-то напоминающим бронзу. Поскольку на полицейской службе Градов находился лишь первый год, он еще не успел как-то себя зарекомендовать и проявиться в каких-то конкретных делах. На свою должность он был назначен чуть более месяца назад и теперь еще только вникал в свои основные обязанности и общую суть оперативной работы.