Маньяк
Шрифт:
Ничего не подозревающая немного пьяная женщина с гордостью рассказывала как она гуляла с Колей. Он ее пригласил после того, как она ему сказала, что раньше писала стихи.
– Я написала стихи "Роза". "Прекрасна роза, дитя зари, увяла роза, друзья мои."
– Да ведь это Лермонтов!
– сказал студент-практикант.
– Да? Ну, значит, я спутала.
Она явно ничего не соображала и не понимала как это Свекольников хотел ее убить. Сказала, что он гулял там с ней, потому что он поэт. Тогда ей рассказали про мясо в холодильнике.
Видя, что от нее сейчас толку нет, ее отправили пока наверх
Утром протрезвевшая и проспавшаяся женщина быстро написала довольно хорошим литературным языком, как гуляла с Свекольниковым поздно вечером около Говнотечки, он читал ей стихи, а потом хотел пырнуть ножом, но она вырвалась и убежала. Все последнее время, 2 недели, пряталась у подруги.
Как только ментам стало известно, что Свекольников по ночам водил женщин в эти места, менты там все перекопали, с собаками, - все места около заборов, вдоль Говнотечки, все места обходили с собаками. Особенно старался полковник Михайлов, толстый, крупный как боров. Он гонял туда ментов, сам ходил с ними, лично щупом перетыкал там всю землю, впрочем, его потом все равно уволили из полиции за идиотизм.
На Свекольникова в милиции вообще ничего не было, не было даже его пальчиков. Он вообще был там абсолютно неизвестен.
Только нашли факт его задержания полицией Центрального района за распитие спиртных напитков с малолетними в два часа ночи у памятника Шиллера в сквере напротив областного Драматического Театра.
Нашли участкового с Шота Руставели, который, как оказалось, полтора года назад в 11 часов вечера проверял Свекольникова в районе улиц Шота Руставели, но не проводил его в отделение, а только записал.
Впрочем, и так было многое известно. Прежде всего было теперь хорошо известно, что Коля постоянно и долгое время обращался в среде опустившихся женщин, и многие из них после пропали, а такой аморальный странный образ жизни не ведет обычный порядочный человек. Было известно про кровь на поддонах в ближайшем от его дома бункере, и что эта женщина пропала, и что в последний раз она была именно с Свекольниковым. И уж конечно, все было хорошо известно про мясо, найденное в его квартире. На стеклянных банках прекрасно сохранились отпечатки его пальцев. Так что маньяку никак было не отвертеться. Все это складывалось в четкую определенную картину. Оказалось, что Свекольников неоднократно водил женщин к местам около Говнотечки, и потом они пропадали.
23
Следователь сидел на столе, прикусив нижнюю губу, и внимательно рассматривал сидящего напротив на стуле маньяка.
– Я знаю, что вы хотите мне сказать своим скептическим взглядом, - сказал Коля, - Но вы не правы, не правы.
Первая попытка поговорить с Колей обычными милицейскими методами не удалась. При первой же попытке силового и психологического нажима, Коля разбил физиономию рядом стоящего мента, тут его спортивная подготовка сразу же сказалась. Его немного повозили по полу, побили, надели наручники, но, в общем, оставили, и теперь разговаривали нормально. При малейшей грубости Коля спрашивал следователя:
– Это вы про своего папашу рассказываете?..
Ему терять было нечего.
– Я только теперь понял, в чем мое призвание, - говорил Коля.
– Я долгое время пытался написать книгу. Но все неудачно. Я понимаю теперь, что вся моя художественная деятельность - графомания. Но я этого долгое время не понимал, мне об этом сказали другие. Когда я начал печататься в интернете, я понял, что я никакой не писатель. А мое призвание - художественная публицистика. Вот именно описывать жизнь людей с непонятной, с неизвестной никому стороны. Ведь это так интересно! Описывать жизнь людей их словами, глазами, - неизвестную другим членам общества. У меня есть диктофон, и я все разговоры записываю. Для этого нужно чтобы мне доверяли. Я ничего не сочиняю, ни одного слова. Главное - не врать. Это самое трудное - писать правду. Представляете, как это интересно: людям со стороны взглянуть изнутри на жизнь этих людей! Тем, кто их жизни не представляет, они кажутся грязными бичами, и их жизнь неизвестна. Я даже с ними жил два дня их жизнью, бутылки, металлолом вместе собирали, но это конечно была глупость. Но есть просто интересные, потрясающие истории! Главное, не врать. Я их жизнь сейчас хорошо знаю. Я уже написал почти всю книгу. Вы представляете, как будет интересно, людям со стороны, незнакомым с такой жизнью, узнать эти истории.
– Что тут интересного, в этих идиотах?
– спросил следователь Баранов, который знал жизнь этих бичей вдоль и поперек, и ничего интересного в них не находил.
– Ты лучше расскажи, почему у тебя человеческое мясо в холодильнике.
– Я не знаю, я вам уже говорил.
Нашли дачу в четырех километрах от Черняховска, - домик площадью в 11 метров на участке в шесть соток. Как оказалось, Коля в этом домике постоянно жил весной, осенью и летом уже 10 лет. Причем на дачу он ходил из Черняховска и с вокзала всегда пешком. Кусты смородины он посадил так, что, что там происходит на участке, со стороны не было видно. Участок он приобрел у бабки Мармырихи, бывшей дворничихи, причем не переоформлял, - бабка всем сказала, что это ее племянник, поэтому в правлении общества ничего не спросили, никого это не интересовало, - лишь бы деньги платил за землю и за электричество.
Поехали в Черняховск чтобы посмотреть, не закопал ли он кого-нибудь на участке или под полом своей дачи. Повезли с собой туда Колю, чтобы посмотреть не начнет ли он там дергаться, и чтобы он им там все показал. Быстро собралась толпа, причем было непонятно, кого они собираются бить: маньяка или оперативных работников. Ситуация быстро накалялась, толпа и не думала расходиться. Старший оперативной группы, ничего не найдя, вынужден был быстро собрать людей и уехать. Причем, когда старенький "рафик" уезжал, многие побежали за ним, а по задним окнам вдогонку ударили палками. В такой обстановке маньяк вполне мог и сбежать.
24
Допросы продолжались. Колю спрашивали, зачем в черной клеенчатой сумке у него были нож, молоток и черные полиэтиленовые пакеты. Коля ответил, что он ехал с дачи и эти вещи ему были нужны для хозяйственных целей.
Спросили про черный гроб, стоящий у него в подвале. Коля ответил, что гроб этот дорогостоящий, это он сразу определил как специалист, работавший в морге, поэтому взял его себе. Гроб этот он хранил на черный день, как хорошую вещь, чтобы в случае чего его продать.
Спросили Колю, на какие деньги он жил. Тут Коля долго запирался. И только уже в самой безнадежной ситуации, когда на него стали вешать все висяки, связанные с исчезновением золота и женщин, которых поубивали за деньги их мужики и любовники; когда к нему начали приезжать следователи из районов, пытаясь повесить на него все подобные преступления, он сказал, что деньги ему ежемесячно присылала тетя Лида из Саратова, старая подруга его матери, участница Второй мировой войны. Он не хотел говорить об этом, потому что боялся, что тетя Лида узнает что он в тюрьме. Еще у него был гараж в обществе "Луч" на Тихорецкой, который он купил за 700 долларов в 2001 году после смерти матери на оставшиеся деньги когда после финансового кризиса 1998 года гаражи сильно подешевели, и теперь его сдавал. Кроме того, он и сам добывал какие-то деньги. Когда жил на даче, денег вообще почти не требовалось: продавал смородину, собирал малину в лесу целыми трехлитровыми банками, и тоже продавал, картошка была своя, навалом, ходил на рыбалку. Суповые куриные наборы стоили копейки, - а что еще нужно?.. "Вообще там был рай, - сказал Коля, - Какие девочки там ко мне бегали!" Проверили счета переводов по "Юниумстримбанку", по Сбербанковской карточке на имя Сурдаковой Лидии Иосифовны, которая была у Коли, и на счету оказалось 102 тысячи рублей, и все подтвердилось. Менты, как ни странно, сдержали слово, и тете Лиде о его аресте ничего не сообщили.