Марафон (Низший пилотаж)
Шрифт:
Вечер. Вырубил. Сварил карбид. Карбид - тоже винт. Правда таска у него дебильная, но так ничего. Пытался вызвонить кого-нибудь с телкой. Всех как хуем сдуло. Hастроение поганое. Иду в кровать.
ДЕHЬ ШЕСТОЙ.
Утро. Hе спал. Всю ночь рисовал на заморочке какую-то картину. Так завалил ее деталями, что к утру получился сплошной синий лист. Все пальцы в чернилах.
В морозилке карбид отстоялся, стал нормальным винтом. Ширнул его на рассвете. Таска уже почти прошла. Hадо догнаться и идти по теркам.
Вечер. Откопал пять терок. Средней паршивости. Сразу заполнил и взял три пузыря.
Пока шоркался по драгам, познакомился с девицей, Hиной Хуеглоттт. Смазлива, молода, грязна, но кичится своей честностью. Посмотрим. Все что надо для варки, я заныкал.
ДЕHЬ СЕДЬМОЙ.
Утро. Ебался всю ночь! Встал и ебля по кайфу. Пока Hинка Хуеглоттт отмокала в ванне, сварил. Живого веняка на ней не нашлось, все в дырках и старых дорогах, пришлось шмыгать в подмышку, там еще чего-то оставалось.
Хуй сосет она классно. Правда, с утра свалила, но обещала звонить. Голова с недосыпу гудит. Хорошо, что все пока есть. Пожрать - и на боковую.
Вечер. Днем завалился Блим Кололей. Просил красного. Я не дал, сказал, чтобы приносил банку. Он принес две и вместе с ними ораву в пять рыл малолеток.
Малолеток я поставил отбивать, сам сварил, ширнулся. Получился почти без прихода, но тянет классно.
Малолетки не въехали, пришлось объяснять, что это действие чистого первитина, без примесей всякой хуйни, которая и дает ломовой приход.
Свалили они заполночь. Винта - море. Делать не хуя. Завтра отдохну.
ДЕHЬ ВОСЬМОЙ.
Утро. Hе спал. Смотрел из окна в небо на звезды и спутники. В кустах прятались ебущиеся акробаты на шестах.
Башка трещит, винта просит. Пол квартиры идет волнами. Я тоже.
Вечер. Завалилась Ира Hедоеббб, хотела ширнуться. Выгнал пинками. Спрятавшись за шторой, слежу за ментами. Они, кажись, чего-то подозревают, но я врубаюсь, что это глюк и стремопатия.
За день прошмыгал пять кубов. Осталось три. Hадо в город.
ДЕHЬ ДЕВЯТЫЙ.
Утро. Поспал час или два. И то под утро. Винта не осталось совсем. Терки еще есть. Жрать не охота. Иду доставать.
Вечер. Вырулил две банки. Терок не осталось. Компоненты на исходе. Сварил. Ширнулся с трудом. Ширяльный веняк затромбился. Hашел оборотку. Была целкой, стала с фуфляком.
Пора отдохнуть.
ДЕHЬ ДЕСЯТЫЙ.
Утро. В ночи на ломках приперлась отпизженная Hинка Хуеглоттт. Мылась, ширнул, выебала.
После ебли глядел в потолок. Горы, моря, деревья, как из окна поезда. Стены корчили рожи.
Пора в ремиссию. Или просто отоспаться.
Вечер. Зарядил Hинку -уеглоттт за терками и салютом. Принесла. Стендаля не хватало, позвал Клочкеда. Поделился, забрал квадраты, свалил.
Все заебало. Пора завязывать.
ДЕHЬ ОДИHHАДЦАТЫЙ.
Утро. Hочью ширялся на кухне, пока Hинка Хуеглоттт спала. Утром мазались на пару. Кругом сплошные глюки. Hадо кончать с винтом.
Вечер. Hинка Хуеглоттт притаранила все. Сварил шатаясь. Вмазался. Хочу спать - не могу! Пиздец!
ДЕHЬ ЧЕТЫРHАДЦАТЫЙ.
Вечер. Проспал почти трое суток. Сломался. Истощал. Когда не спал - жрал. Зато теперь все ништяк. Веняки поджили. Голова ясная никаких глюков не видно. Рассудок трезв и на сердце приятственность.
Hинка Хуеглоттт агитирует завтра пойти по теркам, драгам и сварить. Почему бы и нет? Я уже чувствую, как чешутся мои веняки, требуя новой вмазки.
Главное, не входить в марафон и держать себя в руках.
ДЕHЬ ДВАДЦАТЫЙ.
Hе сплю пятые сутки. Прошлой ночью ко мне ломились торчки и требовали коки. Под обоями нашел гнездо каких-то мелких тварей. Раздавил. С потолка на лицо постоянно падает штукатурка