Маракотова бездна – 2 (Властелин Темного Лика)
Шрифт:
Маракот посмотрел в эти ужасные глаза без страха. Мне казалось, что это демон отвел глаза.
— Несчастное создание, — сказал Маракот, — Это у меня есть сила и воля, чтобы уничтожить тебя. Ты слишком долго обременял мир своим присутствием. Ты был чумой, заражавшей все прекрасное и доброе. Сердцам людей станет легче, когда тебя не будет, и солнце засияет ярче.
— Что это? Кто ты? Что это ты такое говоришь? — пробормотало существо.
— Ты говоришь о тайном знании. Сказать ли тебе, что лежит в самом основании мира? Секрет состоит в том, что на каждом уровне добро сильней, чем
И тогда произошло чудо! Минуту или дольше — как считать время в такие моменты? Два существа, смертный человек и демон, стояли один против другого и смотрели один другому в глаза с выражением непреклонной воли на лицах, темном и светлом. Внезапно большая фигура отступила. С лицом, искаженным яростью, он загреб воздух руками.
— Это ты, Варда, будь ты проклят! Я узнаю твою работу. Будь ты проклят, Варда. Будь ты проклят! Будь ты проклят!
Его голос затих, высокая темная фигура как бы расплылась по краям, голова упала на грудь, колени подогнулись, он все оседал и оседал, и менял свою форму. Сначала это была согбенная человеческая фигура, затем бесформенная темная масса, а затем она вдруг превратилась в полужидкую гниющую груду, которая запачкала платформу и отравила зловонием воздух. В то же самое время мы со Сканлэном кинулись вперед к платформе, потому что доктор Маракот с глубоким вздохом упал в изнеможении. «Мы победили, мы победили!» — бормотал он, и через мгновение чувства покинули его, и он лежал, полумертвый, на полу.
Таким образом, колония атлантов была спасена от самой ужасной опасности, которая могла ей угрожать, и злой дух был навеки изгнан из мира. Еще несколько дней доктор Маракот был не в силах ни о чем говорить, мы, если бы не видели воочию результатов его действий, сочли бы это бредом и отнесли бы за счет его болезни. Я могу добавить, что его духовная мощь покинула его после происшествия, которым она была вызвана, и перед нами снова был тихий, спокойный ученый, какого мы хорошо знали.
— И надо же, чтобы это случилось именно со мной! — воскликнул он. — Со мной, материалистом, человеком настолько погруженным в материю, что в моей философии не было места идеальному. Теории, которые я строил на протяжении всей жизни, рухнули в одно мгновение.
— Похоже, мы все снова пошли в школу, — сказал Сканлэн. — Если я когда-нибудь вернусь домой, будет что рассказать ребятам.
— Чем меньше ты им расскажешь, тем лучше, если ты не хочешь, чтобы за тобой закрепилась репутация величайшего лжеца, когда-либо жившего в Америке, — сказал я. — Разве мы с тобой поверили бы, если бы кто-нибудь нам об этом рассказал?
— Может быть, и нет. Но слушайте, док, вы прямо в точку попали. Вы ведь влепили в этого черномазого, как в десятку. Тут уж никакого возврата не будет. Вы его просто спихнули. Не знаю, на какой географической карте он теперь обосновался, но там уж точно не место для Билла Сканлэна.
— Я расскажу вам, что произошло, — сказал доктор. — Вы помните, что я покинул вас и ушел к себе в лабораторию. У меня почти не было надежды, но я в разное время много читал о черной магии и оккультных искусствах. Я хорошо знал, что белое всегда может победить черное, если только сумеет оказаться с ним на одном уровне. Он находился на гораздо более сильном — не будем говорить высоком — уровне, чем я. Это был роковой факт.
Я не видел способа преодолеть это. Тогда я улегся на кушетку и стал молить о помощи. Когда находишься на пределе человеческих возможностей, что еще можно сделать, кроме как протянуть в мольбе руки во вьющуюся вокруг нас дымку? Я молился и чудесным образом получил ответ.
Внезапно я почувствовал, что нахожусь в комнате не один. Передо мной стояла высокая фигура мужчины, такая же темная, как и дух зла, с которым мы боролись, но с добрым бородатым лицом, сиявшим благожелательностью и любовью. Он посмотрел на меня добрыми глазами, и я сел, в изумленном молчании, глядя на него. Что-то, некое вдохновение или интуиция, говорило мне, что это дух великого и мудрого атланта, который боролся со злом во время жизни и который, не имея сил предотвратить уничтожение своей страны, принял меры, чтобы выжили самые достойные, хотя и они должны были погрузиться в океанические глубины. Это удивительное существо теперь вмешалось, чтобы помешать разрушению результатов его труда и уничтожению его детей. С появившейся внезапно надеждой я понял все это так же ясно, как будто он это мне сказал. Тогда, улыбаясь, он придвинулся и положил руки мне на голову. Он, без сомнения, передавал мне свою собственную добродетель и силу. Я почувствовал, как они, словно огонь, разливаются по моим венам. У меня были воля и сила, чтобы творить чудеса. В то же мгновение я услышал звон колокола и понял, что настал переломный момент. Когда я поднялся с кушетки, дух с улыбкой на лице пропал.
Затем я присоединился к вам, а остальное вы знаете.
— Что же, сэр, — сказал я, — думаю, что у вас теперь есть репутация. Если вы хотите обосноваться здесь в качестве бога, наверное, это будет нетрудно.
— Вам больше подфартило, чем мне, док, — сказал Сканлэн грустным голосом. — Как это получилось, что парень не знал, что вы делаете? Меня-то он быстро обуздал, когда я схватил пушку. А вас он так и не расколол.
— Я думаю, что вы были на уровне материи, а мы какое-то время находились на уровне духа, — сказал доктор задумчиво. — Такие вещи учат смирению. Только когда прикасаешься к высшим сферам, понимаешь, на какой низкой ступени в этом мире мы находимся. Я выучил свой урок, и пусть мое будущее это покажет.
Так окончилась эта история. Некоторое время спустя у нас возникла идея послать известие о себе на поверхность, и с помощью стеклянных шаров, наполненных левигеном, мы поднялись наверх, как было описано выше.
Доктор Маракот подумывает о том, чтобы вернуться назад. Ему нужны точные сведения из какого-то раздела ихтиологии. Сканлэн, я слышал, женился на своей голубке в Филадельфии и был назначен управляющим делами фирмы, так что он больше не ищет приключений, в то время как я — что ж, море подарило мне драгоценную жемчужину, и больше я ни о чем не прошу.